Снова почудился едва слышный смешок, и Мист вздрогнула, оглядываясь кругом, но только сумерки обступали ее, разгоняемые светом навершия посоха.

– Почти настоящий маг я, – сказала себе Мист, чтобы приободриться. – Вот, сижу спину гну над магической книгой, не зная сна и покоя, и свечу себе волшебным жезлом. Тер-Маэрэ и есть.

Через полчаса она готова была уже отчаяться. Хотелось есть, болели голова и глаза от постоянного напряжения, а разгадки найти так и не удавалось. Но потом ее взгляд выцепил в бесконечном плетении острых, мелких букв знакомые слова: “син” – низ, и “мит” – верх.

– Низ и верх? Верх и низ? Что, серьезно? – почти-настоящий маг Мист ле Илант так и подпрыгнула на кровати, вздымая целое облако трухи и пыли из старого матраса.

Перечитала, на всякий случай, еще раз, чтобы удостовериться, что по частично понятным ей словам сделала верный вывод, поднялась и стала торопливо навьючивать на себя посох, сумку и книгу. Закончив, окинула взглядом спальню мага и прошагала к каменной стене.

– Надеюсь, я смогу уйти и потом вернуться сюда, а? Ты неплохо тут окопался, Мейли-из-Сполохов, – она положила руку на отпечаток ладони в центре, наблюдая, как нарастает внутреннее свечение изнутри ее плоти, и твердо сказала, – син-Атайн!

Так как на этот раз она не опиралась на камень, она просто почувствовала пальцами исчезновение преграды и шагнула в камень.

…был он в селении одном, дальнем, крайнем, да и узнал, что гнильцовый демон повадился ходить туда, да искушать девицу местную, дочь старейшины. Чары над ней плел нечестивые да мороки туманные. Крепка была в Эйновой вере девица, как отец учил, только чары-то сильны были, и стала дева бледнеть и терять по капле жизнь. Поведал ее отец о такой беде святому, что мимо шел дорогой своею, в ноги кинулся, умоляя демона отвадить. Поднял его с колен святой Амайрил, да обещал помочь в тот же день. Ведь …

… была его жизнь при дворе короля Треллиона, и веселой она была, и расчудесной. Случалось ему и под землю спускаться, и там много чудес, говорят, он встречал, и народы эолен, и народы ваэрле, и отыскивал в безднах глубинных следы прежних эпох, да и ставил на службу свою, увеличивая свою силу. О разных его странствиях рассказывают люди. Так …

Интере ас ар-Маэрэ, 9

Мист ле Илант вышла из Башни.

Вышла, неся полную сумку добычи, светящийся посох за спиной и волшебную книгу за поясом.

Вышла едва ли не в середине лагеря наемников, из поваленной каменной плиты, на которой сообразительные солдаты развели костер и пекли мясо.

– Дым и пепел, – сказала Мист себе под нос, обнаружив устремленные на себя взгляды.

Молчаливое разглядывание длилось несколько долгих томительных мгновений, и один из наемников, совсем молоденький, приставленный к готовке еды и от того имевший в руках миску, в которую складывал готовые куски, выронил ее со звоном, и произнес запинаясь:

– Св…святая!

– Но-но, – сказала Мист неожиданно строгим лекторским тоном, почти автоматически повторяя слова ар-Маэрэ со страниц “Радуги”. – Священная, но не святая.

Мальчишка внезапно рухнул на колени, осеняя себя знаком соединенного круга и бормоча с религиозным экстазом:

– Очищаю себя от зла и замыкаю, чтобы изыдели злые силы и ушли души, что холоднее льда! Благослови меня, именем Эйна благослови, именем его!

Он яростно и восхищенно пучил глаза, и, глядя на него, подтягивающиеся к месту событий другие солдаты не торопились нападать, с сомнением поглядывая то на экстатического молельщика, то на объект его поклонения. Некоторые, на всякий случай, тоже чертили соединенный круг или другие знаки, поминая своих богов и родовых хранителей.

– Пусть хранит тебя Эйн, в единости благой, единство означая и закрепляя, – сказала Мист, судорожно соображая, что же ей делать теперь.

Паренек, продолжая пялиться на нее, как на второе пришествие, открыл было рот что-то сказать, но из самой большой палатки, хромая, но шагая быстро и ловко, вышел высокий и тощий мужчина в черном балахоне. Он был лыс, как колено, и Мист сразу обратила внимание на странную форму его ушей: она бы не поняла, в чем тут дело, если бы до этого не сталкивалась с эр-Эландилем… и, хоть и в странном сне-видении, но с Мейли-из-Сполохов тоже. Шагающий к ней с хищным, торжествующим выражением лица мужчина был эльфом, хоть его уши и были аккуратно срезаны сверху, чтобы напоминать человеческие.

Зачарованная и изрядно поднапуганная его явлением, Мист даже не особенно обратила внимание на идущего рядом с ним здоровяка со шрамом через все лицо – да и не таким пугающим он выглядел рядом со своим тощим спутником.

– Дым и пепел, – сквозь зубы выругалась Мист, стоя неподвижно и настороженно, пока наемники расступались, пропуская пару своих, видимо, главных. Бежать было некуда.

– Что ж. Ты вышла из Башни, Мист ле Илант, – сказал эльф. Его голос был хриплым, но Мист слышала в нем тот же почти неуловимый отзвук и акцент, который окрашивал речь эр-Эландиля.

– Если вошла, значит, должна была и выйти, – ответила Мист довольно вызывающе из-за внутренней паники. – Господин эльф.

Тощего прямо-таки перекосило от этого слова, даже осанка изменилась в напряжении, и Мист добавила из чистого неуправляемого, постыдного всезнайства:

– Раэ иллаве.

Выражение лица эльфа почти не изменилось, только черты как-то еще больше заострились.

– Недолго тебе трепать своим поганым языком, – пообещал он спокойно, словно смакуя слова. – Взять ее.

– Но, милорд!… – воскликнул тот мальчишка, что просил благословения. – Это же СВЯТАЯ! Святая Илласора!

– И где же ее чудеса? – фыркнул кто-то.

– На месте, – пробормотала Мист, отщелкивая в кармане крышку шкатулки, и без замаха кинула ее вперед, одновременно отскакивая назад, словно уворачиваясь от камнепада.

Упав наземь, она откатилась в сторону, выглянула из-за каменной плиты, слыша дикие вопли, крики, гул ветра и удары электрических разрядов. Так и есть, обезумевший джинн метался среди пытающихся его одолеть солдат, а тощий эльф стоял на месте и махал руками во все стороны, выкрикивая что-то невнятное. В руке его был зажат какой-то талисман, и порывы стихийного волшебства джинна обходили его стороной. Что он делает? Мист пригнулась сильнее и стала было отползать, пока все заняты своими делами, но в ту же секунду услышала душераздирающий свист воздуха, рассекаемого чем-то большим, быстрым – очень быстрым. Мист спасла только реакция жителя подземелья – она снова упала и перекатилась по земле, уходя от ударов огромных острых когтей. Мист успела смутно удивиться тому, какие они странные, словно кованные, словно металлические, как джинн с воем метнулся навстречу новому врагу, отбрасывая его штормовой волной. Дракон резко забил крыльями, поднимаясь выше, и Мист, едва не открыв рот, смотрела, как мощные серые крылья бьют по лестнице к башне, разрушая ее, и колебания ветра порождают осыпи тут и там.