– Пепельная чума и дым, – пробормотала Мист.

Дракон, упрямо рвущийся к джинну против его ветров был необычен, даже для прошлого Эквеллора необычен: он весь был словно из кованого переливчатого металла, у него был всего один глаз – в середине лба – горящий багровым, словно внутри полыхало пламя.

– Что же это за пакость пепельная? – но думать об этом было некогда.

Мист кинула взгляд на вражеский лагерь: наемники уже оправились от неожиданного нападения джинна и зачарованно следили за поединком в небе, только шрамолицый гигант носился напрасно между ними, пытаясь привести их в чувство и заставить действовать, а тощий лысый эльф в балахоне стоял, замерев, с воздетым к небу талисманом, вперившись взглядом в дракона.

Решив не испытывать судьбу, Мист нашарила вторую волшебную шкатулку и швырнула ее прямо в эльфа, понимая, что это именно он тут главный. Коробочка отскочила, выпуская джинна, и тот деловито зажужжал, поражая электричеством всех вокруг, недовольно гудя.

Однако, первый джинн за это время успел проиграть битву – он рассеялся блестящей пылью от резких взмахов крыльев металлического дракона, и победитель с восторженным воем ринулся к лагерю.

– Эдак у меня все запасы джиннов кончатся, – озабоченнно сказала Мист. Впрочем, немного времени у нее было, и она, пытаясь оставаться незамеченной, начала удаляться, не прощаясь, но с горящим за спиной посохом это было непросто – шрамолицый заметил ее, и она заметила, что он заметил, и тогда развернулась и побежала, не остановившись даже на дикий вопль сзади, только еще быстрее припустила. А потом прямо над ней что-то взорвалось и посыпались куски металла и какие-то обгоревшие ошметки.

Девушка отпрыгнула в сторону, закрывая руками голову, увернулась от пары больших плит, получила какой-то мелочью по плечам, рукам, споткнулась, упала, оказалась на краю осыпи и заскользила вниз. Камни и сыплющаяся сверху труха и металл почти бесконечно молотили по ней, а потом она словно мигнула плотно закрытыми веками, и исчезла.

В далёкой, недосягаемой высоте кружило блестящее тело необычайного дракона.

Мист стояла среди руин на серой, пепельной пустоши, перед обожженным кем-то в обугленной одежде.

– Глаз Ардоры, – с трудом сказали разбитые губы, обнажая в артикуляции обломки зубов и кровавые голые десны.

– Что?

Черный кривой палец с запекшейся раной на месте ногтя поднялся вверх.

– Когда-то было. Тер-Маэрэ Алгариенн нашел чужие тайны, но не те, что хотел.

– Так зовут того эльфа? Алгариенн? – имя было знакомым – конечно же, из “Радуги”.

– Мой тер-Маэрэ…был.

– Ты же Мейли-из-Сполохов? – спросила Мист, хоть ее собеседник совсем не был похож на видение рыжеволосого эльфа из ее сна в Башне.

– Был, – выдохнул он и некрасиво улыбнулся. – Был когда-то. Теперь мое место здесь. В стране пепла.

– Значит, я тоже мертва? – испугалась Мист.

– Нет еще. Нет. Не ты. Но ты привела сюда много мертвецов. Смотри, – он указал поломанным пальцем в сторону, и Мист увидела, как они идут – несколько наемников из тех, что были в лагере, но среди них не было ни мальчишки, ни шрамолицего гиганта. Зато в стороне от бредущих колонной людей рывками, словно сопротивляясь и получая пинка на каждом шагу, двигался тощий лысый эльф в просторном черном балахоне.

– Он мертв? – уточнила Мист, с собой мнением глядя на него.

– Он мертв, – согласился маг, и в этот момент тот, кого он назвал Алгариенном, увидел его, и закаменел. Но сзади его снова словно подтолкнули, и он опять сделал несколько шагов.

Мертвый маг поманил его пальцем, и тот неохотно, словно сопротивляясь каждый мышцей, пошел к нему. Лицо его кривилось от смеси отвращения и ужаса, к которым прибавилось удивление, стоило ему узнать Мист.

– Мист ле Илант, – ощерился он.

– Господин эльф, – отозвалась Мист и изобразила книксен. Книксен делать она совсем не умела, поэтому получилась нелепая и смешная пародия – но, тем лучше. Никаких знаков уважения она точно не собиралась ему демонстрировать.

– Ты заплатишь за это, – прошипел он и из уголка его рта вытекла кровь.

– Нет, – ответил ему маг своими истерзанными губами. – Платить будешь ты, тер-Маэрэ.

– Давно не тер-Маэрэ, Учитель, – выплюнул с кровью последнее слово Алгариенн, поворачиваясь к нему, и Мист увидела, что в его спине торчит по самую рукоять кинжал. Значит, это не джинн убил его? А кто-то из своих ударил в спину? Скверная смерть, хотя – разве смерть бывает хорошей?

– Я не отпускал тебя. Не давал тебе…право, – сказал ар-Маэрэ тяжелым, мертвым голосом. – И сейчас не отпускаю.

– Бездна, что вне меня позвала, зовет меня. Не удержишь, Учитель. Я свободен от тебя.

Вместо ответа Мейли-из-Сполохов поднял изувеченную правую руку, сжимая пальцы, и раздался треск лопающейся обугленной кожи. Вместе с этим Алгариенна всего перекосило и изломало так, словно его сжимала огромная невидимая рука. Он закричал, страшно, с надломом, и кинжал впечатался в него еще сильнее. Мист инстинктивно сделала шаг назад, у нее нервно приподнялся и дернулся угол рта.

– Вот так. Вот так, тер-Маэрэ, – издевательски ласково сказал мертвый маг, и из тела Алгариенна брызнула кровь пополам с обломками костей и какой-то слизью, а ор перешел в визг. Мист сделала еще один шаг назад, с ужасом на это глядя. Под ее ногой что-то хрустнуло, и мертвый, неестественно спокойный взгляд обратился на нее. Девушка судорожно сглотнула в панике от того, что привлекла его внимание и совершенно не понимая, что ей делать и куда бежать: здесь, в этом странном мире маг, кажется, обладал безграничной властью. – А ты иди, Эола Эйиллад. Тебе рано здесь быть.

Алгариенн продолжал надсадно верещать на одной ноте, кровь вперемежку с раздавленными внутренностями застывала вокруг него в воздухе, а ар-Маэрэ с трудом, как несвежий зомби, шагнул к Мист и несильно толкнул в грудь. Мир словно сдвинулся от этого движения, и Мист потащило куда-то назад, поволокло по равнине, словно у нее снова не было тела, и ветер нес ее прочь, в глазах потемнело, покраснело, пошло черными трещинами, и все распалось на части по кускам.

– Мист? Мист-Мист-Мист, – раздалось из темноты. Кто-то держал ее, тянул, звал, встряхивал, и, кажется, даже плакал, потому что горячее капало ей на лицо. Она надеялась всем сердцем, что это не кровь. – Мист, ну, что же ты?

Мист поморщилась, и ее тут же яростно прижали, немилосердно тиская, сдавливая все синяки и трещины в костях. Девушка слабо застонала от боли, и тугие объятия тут же разжались, хотя сильные руки продолжали ее держать.

– Мист, ну, ты же меня слышишь? Правда же? Это я, я, Тор!

Тор. Торрен.

Мист приоткрыла один глаз, и он с трудом сфокусировался на лице склонившегося над ней парня. Второй глаз почему-то не открывался. И руку поднять не получилось – она отозвалась резкой болью на движение, и не двинулась, кажется, с места.