ли?

Выражение его лица говорило о том, что моя шутка его не впечатлила.

Попрощавшись с последним из гостей, я закрыла дверь, прислонилась к ней и оглядела беспорядок из стаканов и тарелок, оставленных позади.

— Dio mio, (прим.пер: Господи) — пробормотала я и тут же обругала себя.

Это будет десять молитв Аве Мария на моей следующей исповеди.

Я вздохнула, но прежде чем смогла выпустить все это наружу, мое тело напряглось. Я думала, что Кристиан ушел раньше, сбежав с вечеринки, как только началась драма, которую он устроил. Хотя, приближаясь к низкому тембру его голоса, я понимала, что ошиблась. Мой пульс то падал, то поднимался, будто я выпила слишком много Текилы.

Он стоял, прислонившись к стеклянным перилам террасы, и разговаривал по телефону. Каждое слово было грубым, тихим и непонятным, словно он говорил на иностранном языке.

Когда он поднял голову и заметил мое присутствие, в его глазах промелькнул огонек, и вдруг он заговорил на чистом и лаконичном английском.

Мужчина с множеством тайн.

Он закончил разговор, и мы молча уставились друг на друга. Выражение наших лиц было апатичным, но электричество играло в воздухе, мешая с лёгкостью дышать.

— Полагаю, я должен сказать, что вечеринка удалась, — протянул он.

— Наверное. Но это не имеет такого же эффекта, учитывая, что ты все испортил и все такое.

— Ах, значит, Туз теряет хладнокровие, и я беру вину на себя?

Я отрицательно покачала головой.

— Ты прекрасно знал, что делаешь.

— Возможно.

— Мой вопрос в том, зачем? Я думала, вы с Тузом пили кофе, делились секретами и вместе ходили по магазинам?

Он пожал плечами.

— Честная игра.

Это была расплата?

— За что? Подожди, только не говори — что он увёл одну из твоих девушек.

Малейший мускул напрягся на его челюсти, и я запнулась.

— О Боже, он увел.

Он оттолкнулся от перил и повел плечами.

Кто эта девушка, которую он так сильно хотел? Елена Абелли?

Во рту появился неприятный привкус. Должно быть, от того пирожного, которое я запила выпивкой.

— Ну, как бы то ни было, я бы поставила на тебя свои деньги, — сказала я ему.

— Почему?

Его глаза поймали меня там, где я стояла. Я облизнула губы.

— Ну, во-первых, ты слишком хорошенький для своего же блага. И во-вторых, ты хорошо скрываешь свою темную сторону — Туз даже не пытается.

Он медленно кивнул, будто это имело смысл.

Я подняла плечо.

— Однако, если тебе нужна пара советов, ты, вероятно, мог бы иногда работать над тем, чтобы быть менее мудаком. Хотя я начинаю думать, что это только для моей пользы.

Моя запутанная жизнь, должно быть, ужасно раздражает его.

— Буду иметь это в виду.

Он сунул руки в карманы и шагнул ко мне. Его глаза сузились, голос был грубым и требовательным.

— Почему ты закрыла за мной дверь до этого?

Мой пульс дрогнул, и я сделала шаг назад.

— Твое лицо вызывает тревожность у меня.

Ещё один шаг.

— Почему наркотики?

Еще один шаг.

— К чему эти пятьдесят вопросов?

— Отвечай.

Я стиснула зубы.

— Заставь меня.

Тень пробежала по его лицу, когда он медленно подошел ко мне, но я все еще видела искорку гнева в его глазах.

— Хочешь знать, чему я научился за эти годы?

Я отрицательно покачала головой.

— Допросу. Нужно минут двадцать, чтобы сломать кого-то — заставить взрослого мужчину заплакать по матери. Я мог бы заставить тебя закричать в два счета.

Моя кровь горячая и холодная.

— Где можно научиться подобному?

— В аду. — он произнес это без паузы и так буднично, что у меня по спине пробежал холодок. — Ты расскажешь мне, почему сегодня облажалась с наркотиками, и расскажешь сейчас.

Он был последним человеком, с которым я охотно поделилась бы своим прошлым. Он уже думал обо мне как о бардаке; я могла только представить, как он отнесется ко мне, если узнает все мои грязные маленькие секреты.

— Ты исчезаешь на три года, а потом возвращаешься и требуешь от меня чего-то? Ты давным-давно ясно выразил свой интерес, Аллистер. Я никогда не отвечу тебе — привыкай уже.

Холодные глаза пронзили меня стрелой в грудь.

— Какую часть фразы «позвони мне, если тебе что-нибудь понадобится» ты, блядь, не поняла?

Мой пульс неровно бился. Какая-то часть не могла поверить, что мы действительно возвращаемся в ту ночь.

— Я тебя прошу. Когда девушка не получает известий от мужчины в течение двух недель, она получает кристально ясную картину.

Еще один ответ рикошетом отразился от стен в моей голове: Тебя не было рядом со мной, как и всех остальных.

От обиды у меня перехватило горло.

— Или, может, тебе просто было легче принять нового мужа с достаточным количеством денег, чтобы поддерживать себя до конца жизни.

Я рассмеялась, а потом задохнулась от ярости.

— Я презираю тебя.

— Это чувство взаимно.

Он направился к двери, и я обернулась, смотря ему вслед.

— Скажи, офицер, ты был так холоден со своей матерью?

Он остановился как вкопанный.

Температура резко упала, и по рукам побежали мурашки. Но я не могла остановиться. Мне хотелось причинить ему боль, заставить хоть раз в жизни что-то почувствовать.

— Мне жаль эту женщину — родить такого бессердечного сына, как ты.

Он развернулся. Если бы выражения могли убивать, я была бы мертва.

— Закрой свой чертов рот.

Я холодно рассмеялась.

— Что ты собираешься сделать? Заставить меня кричать? Это то, что ты делал со своей мамой...

Воздух вырвался из меня в порыве, когда он схватил меня за горло и прижал спиной к стене.

— Ты ничего не знаешь о моем прошлом, — прорычал он.

Его слова были другими, более грубыми, чем должны были быть. Потребовалось мгновение, чтобы понять значение, пока я пыталась отдышаться. И когда я отдышалась, то уставилась на него, тяжело дыша.

Этот ублюдок был Русским.

Глава 11

Кристиан

Я не мог сказать, что не знал. Господи, вот почему я всегда старался держаться от нее подальше. Знал, что она собьёт меня с толку. Хотя, как бы мне ни хотелось свалить свою неудачу на тот факт, что беда преследовала Джианну, куда бы она ни пошла, я знал, что это не имеет к этому никакого отношения. Когда она