– Что с твоим настроем? – Негромкий и ровный, но при этом ощутимо тяжелый голос командора заставил ее встрепенуться. – Полегче с самобичеванием – перегибаешь палку.

– Я… – Оля сокрушенно вздохнула и тут же укорила себя за очередное потакание саморазрушающим эмоциям. – У меня ничего не получается. Эмоции постоянно берут верх – и концентрация лопается, как проткнутый воздушный шарик. Я так никогда не найду маму, да и вообще… Толка от меня никакого… Мне нужно тренироваться, а не на выходных отдыхать…

– Почему же никакого, – Агнь был само спокойствие. – Наоборот, для твоего возраста и имеющегося опыта у тебя получается очень хорошо. Сегодня ты справилась со всеми задачами.

– Ничего я не справилась. – Олино настроение стало еще пасмурней. – Я же ничего не сделала такого, чтобы приблизило нас к победе. Избранные на космодроме были мелкими сошками, даже если бы мы их не нашли, операция все равно прошла бы успешно. Грузовик перехватывал ты, и никакие Избранные тебе помешать не смогли, была я там или нет – неважно. В ЦУПе от меня пользы было еще меньше: все тамошние Избранные были вам давно известны, а их истинных хозяев я так и не увидела. Про манипуляции с космическим мусором вы знаете побольше меня во много раз, а заманить Избранного в пожарную дверь могла любая из наших девочек, лишь бы не парень, а то картавый дядечка не пересилил бы свой страх. Более того, можно было поставить туда Рафаэллу, она брюнетка, Избранные генетически чувствуют себя более уверенно с темненькими.

– Ты ошибаешься. – Командор подобрал пригоршню снега и принялся неторопливо лепить снежок. – На самом деле польза от тебя была существенная. Твое участие сильно упростило и ускорило операцию: не пришлось выискивать Избранных по офисам, кабинетам и прочим крысиным щелям, не пришлось тратить время на поиск сопутствующей информации, и, самое главное, ты идеально отработала финальную стадию, когда мы устраивали Избранному побег. Никого кроме тебя ставить туда было нельзя.

– Почему? – удивилась Оля.

– Ты же Контактер, – невозмутимо изрек Агнь. – Вот и увидь. Заодно потренируешься.

– Ну… – Оля сконцентрировалась, пытаясь увидеть смысл уникальности собственного участия в побеге Избранного, и сознание выдало ей странную информацию. – Это потому что я слабый Контактер… – Она поникла еще сильнее: – Больше ничего не вижу…

– А ты смотри не на себя, – подсказал командор. – Оцени других девушек Круга.

– Варвара могла просто внушить Избранному, что она какая-нибудь рыжая красотка с мимимишной картавостью… – предположила Оля, но тут же засомневалась: – Но у него в голове чип… Варвара может его подавить, но ненадолго… хотя этого могло и хватить… чтобы Избранный сбежал… Чикита и Рафаэлла черненькие, а не рыжие, а Избранные генетически тянуться к рыжим, это их родной цвет, но это все равно не так контрастно, как настоящая блондинка…

– Не анализируй, ты не аналитик. – Агнь флегматично долепил снежок. – Ты Контактер. Увидь! – И столь же флегматично запустил его Оле в лоб.

От неожиданности она растерялась и сумела лишь заметить атаку, но не уклониться от нее. Снежок в исполнении атлета ростом в двести четыре сантиметра был размером в добрую треть Олиной головы и летел вроде бы не быстро, но цели достиг. Снежный ком с насмешливым шлепком приложился ей по лбу, разлетаясь на тысячи снежинок, и Оля запоздало сместилась с линии атаки.

– Ну ты и тормоз, – все также флегматично заключил командор.

– Я не ожидала! – Оля торопливо стирала снежинки со лба, бровей и ресниц. – Я увидела атаку, мне просто времени не хватило!

– Тебе не хватило концентрации. – Агнь принялся лепить второй снежок. – Из-за лишних переживаний ты теряешь баланс энергий. Энергию нужно тратить на конкретные действия, которые дадут тебе столь же конкретный прирост твоих возможностей. Убийство времени, бесцельно ушедшего на переживания, ничего не изменит. Учись переживать параллельно с действиями.

Он запустил в Олю вторым снежком. На этот раз Оля была полна решимости вовремя предвосхитить атаку, но бросок неожиданно оказался гораздо сильнее предыдущего. Снежный снаряд с неуловимой глазу скоростью врезался ей в грудь и взорвался облаком белоснежной пыли. Платье-броня поглотило кинетическую энергию совершенно неощутимо, и сознание неожиданно выдало информацию: будь Оля без платья, этот милый снежок сбил бы ее с ног и выбил из легких весь воздух. На восстановление дыхания ушло бы не менее девяти секунд.

– М-да, – командор скептически нахмурился. – Видать, тебе снова времени не хватило.

Ладонь командора, имеющая все шансы успешно конкурировать с лопатой средних размеров, зачерпнула из сугроба новую пригоршню снега, и Оля со всей ответственностью ощутила, как мощное воздействие силы Разума Агня отключает ее броню.

– Ее же невозможно отключить извне! – Она всем телом бросилась в сторону, но третий снежище все же достал ее в плечо. – Для этого требуется лабораторное оборудование!

– Невозможно, – согласился командор, готовя следующий снаряд, – но ты сейчас вне баланса, поэтому я могу. Эта возможность специально заложена в архитектуру брони, чтобы можно было оказать срочную медицинскую помощь раненому, потерявшему сознание.

Он выполнил замах и резко выбросил руку со снежком, целя Оле точно в лоб. Оля мгновенным рывком сместилась с линии атаки, но замах оказался обманным движением. Рука командора вместо совершения броска молниеносно ушла во второй замах и в самом полном смысле этого понятия выстрелила в Олю. Девушка поняла, что не успевает преодолеть сопротивление доходящего до колен снежного покрова и своевременно уйти от удара, поэтому попыталась выполнить уклон на месте, одновременно убирая с линии атаки голову и выполняя блок руками. Летящий со скоростью снаряда снежок, конечно же, прошел точно в разрез между рук и ударил ее в ухо, превращаясь в снежный взрыв. В первое мгновение Оля подумала, что от болезненных ощущений ее спасла толщина собственных волос, но следующая атака командора опровергла эту версию. Еще один снежище все-таки попал ей в лоб, там волос не имелось, но больно все равно не было. Зато получившееся в результате извержение снежинок мгновенно залепило ей глаза, и Оля замешкалась, одновременно пытаясь протереть их и прыжком выйти из-под обстрела. Новый снежок угодил ей в лицо прямо в прыжке, сбивая с траектории, и Оля полетела лицом в сугроб, не успевая сгруппироваться.

Дальше все стало совсем печально. Снежные снаряды били в лицо один за другим, прилетая с разных сторон, и она не успевала уклоняться, барахтаясь в глубоком снегу. Едва удавалось подняться на ноги и разлепить хотя бы один засыпанный снегом глаз, как в ее физиономию врезался новый снежище, опять сбивая с ног и залепляя лицо. Вроде и не больно, но жутко обидно, беспомощно и ничего нельзя сделать.

– Что ты там ползаешь, как муха без крыльев? – зычный голос командора прозвучал откуда-то сбоку-сзади, и Оля инстинктивно съежилась, пытаясь на четвереньках уклониться от атаки. – Уходи от атак, не сиди на месте!

Но снежище неожиданно прилетел с другой стороны и влепил ей точно промеж глаз, опрокидывая навзничь. Оля попыталась перекатиться, чтобы избежать следующего удара, и зарылась в снег, торопливо выращивая на рукавах платья перчатки и затягивая ворот под самое горло. В этот момент могучая ручища больно схватила ее за шею и одним рывком вырвала из-под снега. Оля, сдавленно вереща, почувствовала, как отрывается от земли и вцепилась в руку командора, пытаясь освободиться. Но вместо запястья Агня ее ладони схватили пустоту, и Оля поняла, что ее запустили куда-то, словно тряпичную куклу. Она ощутила, как падает вниз, и вновь опоздала с реакцией. Сгруппироваться не получилось, Оля упала в сугроб и тут же вырвалась из него, на ходу вытирая забитые снегом глаза. Щиплющие от уколов завернувшихся ресниц веки едва сумели раскрыться, как мимо промчался здоровенный силуэт командора, и в лицо ударил очередной снежище. Олю опять швырнуло на землю, глаза опять залепило снегом, кожа на лбу и щеках горела, словно огнем. От осознания собственной беспомощности на глаза навернулись слезы, и Оля, пряча лицо за руками, жалобно выдавила: