Алексей Никифорович закончил рассказ, улыбнулся и выжидающе посмотрел на Николая. Тот постепенно приходил в себя от нового знакомства со старыми знакомыми и их рассказа. Вздохнул и спросил:

– А когда вы догадались, что я тоже из вашего времени?

– Так сразу же и догадался! – ответил «крестный». – Как только тебя в джинсах увидел, так и понял, что наш человек прибыл и ему срочно требуется легализация. Вот и подсуетился с твоим трудоустройством в непонятном для тебя времени. Исподволь вводил тебя в курс дела, вместе с Андреем опекали, где могли и как могли, поддерживали.

– Ну да, конечно, как по джинсам и не узнать соплеменника! – усмехнулся Николай. – Спасибо вам от всего сердца за помощь!

– Потом благодарить будешь, когда от Стефана Батория отобьемся. Он же почти всю Европу на Москву поведет, а если ему удастся ее взять, то и не бывать Руси, а значит, и Советскому Союзу! – ответил Андрей Яковлевич.

– А Союза в моем времени и так больше нет, но зато есть Российская Федерация!

– Как так Союза нет? – в один голос удивленно спросили старые друзья.

– Грустно, что так вышло, но здесь уже ничего не поделаешь! Будем обустраивать новую Россию! Да чтобы была еще мощнее Союза, а для этого, я полагаю, нам нужно защитить будущее здесь и сейчас! – как можно бодрее произнес Николай, глядя в глаза погрустневших и как-то даже враз осунувшихся пятидесятилетних ветеранов погружения в русское Средневековье.

– Все-таки «Меченый» со своими подельниками развалили Советский Союз! Пустили, значит, козла в огород, а он и капусту всю пожрал, да весь огород испортил! Ни уму ни сердцу! – тяжело вздохнул Андрей Яковлевич и выругался.

«Крестный» лишь согласно кивнул и от огорчения стукнул кулаком по поверхности ни в чем не повинного письменного стола. Новоиспеченный молодой князь выждал немного и начал свой неторопливый рассказ о произошедших с восемьдесят шестого года изменениях на политической карте мира, о новой России, о том, как он служил в МУРе, пока в городе не началась серия загадочных убийств и ограблений. Поведал, как вызвался поймать жестоких преступников на живца, а ими оказались случайно попавшие в двухтысячные годы тати из Московского княжества. Те, оказывается, перемещались во времени при помощи раздобытого у английского алхимика волшебного золотого «грецкого ореха». Рассказал, как ему удалось отобрать сей волшебный артефакт у их главаря. Только вот получилась одна-единственная, но весьма существенная проблема: перемещение можно осуществлять лишь через стены, но и здесь есть нюанс: никогда не можешь знать, что за стеной находится. Или там другое время, или – там просто другая местность, но время остается то же самое.

– Мне бы карту перемещений нужно бы составить, но до этого руки все никак не доходят, – закончил свой рассказ Николай и замолк.

Он достал из-под рубашки небольшой кожаный мешочек на шелковой веревочке. Развязал его и вынул увесистый золотой слиток, по форме напоминающий небольшой грецкий орех. Алексей Никифорович и Андрей Яковлевич подошли к нему поближе и стали внимательно разглядывать необычную вещицу. Им было весьма интересно, ведь она открывала им всем дорогу в их родное время.

– Так получается, что ты мог в любой момент вернуться к себе домой? – удивленно спросил Андрей Яковлевич и поглядел на растерявшегося друга.

– Ну да! – благодушно пожал плечами Николай. – Но ведь мне обязательно нужно было побывать в Лондоне и договориться с англичанами. Ибо от успешного выполнения может зависеть судьба Московии, а значит, и моей России двухтысячных.

Старые друзья переглянулись, их нахмуренные брови разгладились, и они удовлетворенно улыбнулись. Алексей Никифорович одобрительно посмотрел на Николая и произнес:

– Значит, мы в тебе все-таки не ошиблись, Николай! Ты действительно наш человек!

Проговорили новые старые друзья аж до самого утра. Больно уж много чего пришлось друг другу объяснять да рассказывать. Даже испытали действие «грецкого ореха» алхимика в кабинете крестного на нескольких стенах. Работало это чудо безо всяких проблем. Откуда только энергию на столь мощное преобразование времени и пространства брало – не известно. Наверняка и лондонский алхимик ничего бы им не разъяснил. «Крестный» все ахал и охал, а когда он увидел живых мамонтов, то все порывался переступить через чудом «растаявшую» стену и вживую проверить, не мираж ли все это. Но Николай по интуиции его удерживал, и вовремя. В комнату внезапно влетело деревянное копье с каменным наконечником и с грохотом ударилось об стену. И тут из-за ближайших кустов неожиданно выскочили семеро мужиков, облаченные в шкуры какого-то животного. Они обрадованно замахали здоровенными дубинами и копьями и с победными криками побежали к наблюдавшим за ними экспериментаторам. Один из дикарей замахнулся и метнул еще одно копье. Но благо расстояние до испытателей «грецкого ореха» было достаточное, а стена уже начала восстанавливаться. Когда копье вот-вот должно было влететь в комнату, стена приняла свой естественный вид, и из нее теперь торчал каменный наконечник стрелы. Экспериментаторы облегченно вздохнули и покосились на первое копье, которое лежало на полу рядом с сорванной им со стены картиной. Полотно бесценной живописи было грубо испорчено.

– Рафаэль, «Чудесный улов рыбы», – сконфуженно почесывая затылок, прокомментировал Алексей Никифорович. – Один из эскизов художника для Сикстинской капеллы в Риме.

– Мой подарок ко дню рождения Алексея, – озадаченно произнес Андрей Яковлевич и посмотрел на как ни в чем не бывало стоявшую перед ним стену и торчавший из нее наконечник стрелы.

«Крестный» поднял копье, примерился и уважительно хмыкнул:

– Тяжелое! В лоб бы кому заехало – мало бы не показалось! А все-таки вовремя стена закрылась. Мы бы, конечно, справились с дикарями, но мебель больно уж жалко. Эксклюзив! Такой обстановки ни у одного боярина, да, почитай, и у князя по всей Руси не сыщешь! А наконечник, что торчит в стене теперь, как вешалку можно использовать! Тоже даже ничего так смотрится! Как молодежь в нашем времени говорит: «Прикольненько!»

Все как-то разом облегченно вздохнули и рассмеялись, а Андрей Яковлевич сделал вывод по результатам наших экспериментов:

– Хорошая, конечно, у тебя штуковина, Николай, но слишком уж непредсказуемая какая-то, что ли! Больно уж легко на неприятности с ней нарваться можно!

– Вот поэтому ее создатель обратно забирать свое чудо и не согласился! – сказал Николай.

– В следующий раз, прежде чем пользоваться этим «чудо-орехом», нужно хоть элементарную технику безопасности соблюдать – одевать доспехи, шлемы и вооружаться хотя бы пистолетами, – добавил Алексей Никифорович.

Друзья снова рассмеялись и решили по этому поводу всем хотя бы немного, но поспать. Андрей Яковлевич стал привычно устраиваться на ночлег в кабинете хозяина дома.

– Люблю я спать на этом диване, когда бываю в гостях у Алексея, – с некой глубоко затаенной грустью произнес глава Посольского приказа, – совсем как в родные восьмидесятые окунаешься. Чем-то даже напоминает квартиру моих родителей. Мы недалеко от станции метро «Октябрьское поле» жили. Оттуда я и в училище ушел. А перед Афганом мне с родителями увидеться так и не пришлось. Как-то слишком быстро все закрутилось. Что с ними после развала Союза стало – даже и не знаю, а они наверняка мою похоронку получили! Представляю, каково им было! Живы ли?