– Однажды я своими глазами видел, как Бершад убил дуболома, – заявил Трокци, проглотив еду. – Я вам рассказывал?

– Уже раз триста.

– Это было лет семь назад, – продолжил Трокци, не обращая внимания на ее слова. – Я отправился в долину Горгоны, вез лаймы на продажу… Ну, лаймовые сады тогда еще были целы, балары их не пожгли.

Нола терпеливо слушала Трокци. Когда он начинал рассказывать байки из своей жизни, то обычно выпивал еще одну, а то и две кружки ливенеля, особенно в присутствии заинтересованных слушателей. Гриттель старательно задавала вопросы, ответы на которые были ей давно известны, так что байка затягивалась раза в полтора, а вдобавок рассказчику требовалось промочить горло.

Когда Трокци закончил свой рассказ, таверна уже наполнилась посетителями. Среди них были сапожник Джакелл и его жена Винди, жители теневой стороны города, а еще Дервис, молодой боец, который лишился руки на войне и совсем недавно покинул лазарет крепости. За увечье воинам-ягуарам полагался мешочек серебра, и Дервис явно вознамерился пропить свою долю. Правда, Нола всегда уговаривала его еще и поесть.

Были и другие, с которыми Нола всегда обменивалась дружелюбными приветствиями, но не всегда помнила, кого как зовут. Впрочем, сейчас от любого посетителя был толк, ведь за счет одних завсегдатаев концы с концами не сведешь.

Гриттель разносила по столам выпивку, а Нола подавала жареных сверчков и сулила вскорости попотчевать посетителей свининой, так что двое гостей даже выдали ей задаток за особо лакомые кусочки.

После захода солнца сестры-папирийки перебрались со двора в таверну и уселись за столик к Джакеллу и Винди. Проходя мимо них, Нола сказала:

– У меня есть еще одна бутыль рисового вина.

– А вино и впрямь отменное, – сказала Кико с сильным акцентом. – Может, прибережем до завтра, а, Сако?

«Тьфу, гадство. Мне же нужны эти деньги на свинью!» – подумала Нола.

– Да, вино превосходное. Напомнило мне о родном доме, – улыбнулась Сако и умолкла, задумавшись.

Тут к ним подбежала Гриттель и заявила:

– А Трокци говорит, что в его возрасте опасно откладывать что-нибудь вкусное на завтра, ведь каждый день рискуешь не проснуться.

– Гриттель! – укоризненно воскликнула Нола. – Это очень невежливо.

Сестры-папирийки расхохотались.

– Нет-нет, она права! – выдавила Кико сквозь смех. – В наши годы такое часто случается. Неси бутыль. И побольше кружек для наших друзей.

Нола украдкой одобрительно кивнула Гриттель. Они часто разыгрывали такие сценки, а Гриттель сходили с рук неподобающие замечания, потому что она еще маленькая.

Нола пошла за рисовым вином и кружками. К ее возвращению Джакелл доел сверчков и ковырял в черных зубах сверчковой лапкой.

– Джакелл, а ты все-таки уговорил барона Сайласа купить у тебя пару сапог? – спросила она.

– Нет, он отказывается. – Сапожник поглядел на Нолу. – Ты тоже в него влюблена, как все женщины в городе?

Нола пожала плечами:

– Он не в моем вкусе.

Джакелл фыркнул и ухмыльнулся во весь рот, демонстрируя черные гнилые зубы.

– Нет, ты слышишь, Винди? Он не в ее вкусе.

– Слышу, слышу, – пробормотала его жена, дожевывая сверчка. – И, при всем уважении, не соглашусь.

– Дай моей женушке волю, давно сбежала бы с бароном Бершадом куда глаза глядят.

– У него елдак с руку длиной.

– Глупости, – отмахнулся Джакелл.

– А вот и нет. Бекки Старк держала таверну в каком-то городишке на Атласском побережье, так она с ним перепихнулась два раза. Один раз – когда он ехал в Вермант, а потом по дороге обратно. Так вот, она так и сказала, длиной с руку.

– Бекки всегда преувеличивает.

Гриттель недоуменно наморщила лоб:

– А что такого особенного в большом елдаке?

Женщины переглянулись и захохотали. Винди потрепала девочку по голове:

– Солнышко, мала ты еще для таких разговоров.

Нола, в общем-то, представляла, о чем они говорят, но настоящего опыта у нее не было, да и вовсе не хотелось, чтобы кто-то совал в нее елдак любого размера.

– Вот мне никогда не нравились слишком большие, – сказала Сако. – Такие мужики – самые большие лентяи в койке.

– Бершад Безупречный не похож на лентяя, – мечтательно сказала Винди.

– Определенно, – согласилась Кико. – Хотя королева Эшлин всего наполовину папирийка, но нам, островитянкам, под силу сделать из любого мужчины умелого любовника. Не сомневаюсь, Бершад точно знает, как удовлетворить женщину своим здоровенным елдаком.

– Может, хватит уже про хозяйство Сайласа Бершада? – взмолился Джакелл. – Гриттель слишком маленькая, а у меня от таких разговоров одно расстройство желудка.

– Ты же первый об этом заговорил!

– Нет, это Нола начала!

Нола шутливо вскинула руки:

– Я спрашивала про сапоги. Кто ж знал, что разговор так обернется.

– А о чем тогда говорить? – спросила Винди. – Об этой ужасной войне? Или о том бедолаге, которого недавно дракон сожрал?

– Лемми, да? – спросила Нола.

– Ага. Три дня назад угодил в пасть к дуболому.

Все ненадолго замолчали. Лемми был хорошим посетителем. Даже до войны он расплачивался в таверне не звонкой монетой, а фруктами из дайновых чащоб. Сборщикам фруктов всегда грозила опасность, потому что в дайновых чащобах водилось много драконов. Что ж, вот и Лемми не повезло.

– А давайте поговорим о сапогах, – предложил Джакелл. – Я тут придумал новый способ кроить подошвы. Качество не хуже, а материала уходит намного меньше, что очень важно в наши непростые времена.

Нола отошла от столика, а всем остальным пришлось выслушивать очередную речь Джакелла о тачании сапог, что было куда скучнее, чем обсуждение причинного места Бершада.

Три часа спустя наконец-то ушел Дервис, последний из задержавшихся в таверне. До двери он добрался с таким видом, будто спешил выблевать весь ливенель в ближайшем переулке.

Нола заперла таверну, зажгла единственную оставшуюся свечу из драконьего жира и стала подсчитывать деньги. Гриттель занялась уборкой. Сестра тоже понимала, как важна сегодняшняя выручка, и от волнения протерла стойку целых три раза.

Закончив подсчеты, Нола закрыла конторскую книгу и с огромным облегчением выдохнула.

– Нам хватит? – так простодушно и с такой надеждой в голосе спросила Гриттель, что Нола едва не расплакалась.

– Да, хватит.

За ливенель, сверчков и подарок судьбы в виде рисового вина Нола выручила ровно столько, чтобы купить свинью. Тютелька в тютельку.

– Я знала, что у нас получится! – заулыбалась Гриттель. – Теперь все будет хорошо.

– Да. Теперь все будет хорошо.

Так же как и знания Нолы о елдаках, это утверждение не основывалось на опыте. Теперь, когда она наскребла достаточно денег, надо было пойти в свинарник банды Призрачные Коты и купить свинью. Только Призрачные Коты продавали свиней простому люду.

– Можно я пойду с тобой? – спросила Гриттель.

– Ни в коем случае.

– Почему?

Да потому, что