объявила она. – Энтрас, держи курс на нее!

16. Кочан

Дайновая пуща, зона обитания дуболомов

Дракониха Бершада поднялась высоко-высоко в небо, а потом с жутким рыком спикировала к деревьям, на дуболомов. От визга, воплей и рычания Кочан невольно сжался в комок. Листва шуршала и шелестела, ветви раскачивались и хлестали во все стороны. Среди крон мелькали серая шкура драконихи и черные туши дуболомов. Брызнул фонтан крови, заливая кроны дайнов.

Потом все смолкло.

– Все в порядке, – сказал Бершад и зашагал дальше. – Успокойте ослов, они боятся запаха крови.

Бершад вел отряд по джунглям. Смотреть было особо не на что, только там и сям высились груды драконьего помета.

А потом появился первый дохлый дуболом.

Его безголовая туша висела на суке дайна, из шеи водопадом хлестала кровь.

– Какое мерзкое зрелище, – пробормотал Кочан.

– Дохлые драконы куда приятнее, чем жуткие грибовики с твоего острова, – сказал Фельгор.

Кочан пожал плечами. У него не осталось сил решать, что там приятнее.

Бершад решительно прошел совсем рядом с окровавленной тушей, хотя тропа и сворачивала вправо.

– Может, лучше по тропе? – спросил Кочан.

– Там семнадцать гадюк, – сказал Бершад, не оборачиваясь и не сбавляя шага.

– Ой.

– Следи за ослами.

В шаге от кровавой лужи слева первый ослик заупрямился, не желая двигаться дальше. Кочан начал поглаживать его, чтобы успокоить, но безуспешно.

Осел Фельгора тоже остановился.

– Сайлас, – окликнул Фельгор, – тут одними поглаживаниями не обойдешься.

Бершад обернулся. В его взгляде сквозила не злоба или раздражение, а грусть, чего Кочан совсем не ожидал.

Бершад сглотнул, подошел к ослику Кочана и положил покрытую шрамами руку на лоб животного.

– Все в порядке, – прошептал он, – все будет хорошо. Поверь мне. Я тебя защищу.

Осел не двигался с места.

– Честное слово, я буду защищать тебя до последнего вздоха, – сказал Бершад.

Про ослов Кочан знал только, что они очень выносливые и очень упрямые. К его удивлению, ослик прянул ушами и расслабился, а потом пошел вслед за Бершадом мимо водопада драконьей крови.

– Он повелевает не только драконами, но и ослами? – изумленно прошептал Кочан.

– Бершад никогда не признает, что кем-то повелевает, – сказал Фельгор. – Такой вот он упертый.

Все гуськом пробрались мимо драконьей туши под неустанный плеск крови по листве. Чуть дальше слышались какие-то жуткие звуки.

Дракониха пожирала дуболома.

У часовщика в Бурз-аль-дуне, взявшего Кочана в подмастерья, был пес по кличке Айро – черная клыкастая дворняга со злобными глазами хорошо отпугивала воров. Каждый вечер часовщик садился к очагу и бросал Айро мосол, а сам вместе с Кочаном готовился к следующему дню, но Кочан никак не мог сосредоточиться на устройстве часов, потому что пес жадно глодал кость, чавкая и с хрустом перемалывая хрящи клыками.

Дракониха глодала дуболома с теми же звуками, только гораздо громче.

Путники обогнули толстенный ствол дайна и наткнулись на дракониху. Оторвавшись от туши дуболома, серокрылая кочевница клацнула пастью, перемазанной кровавыми ошметками, и выразительно поглядела на Бершада, будто приглашая его полакомиться вместе с ней.

Бершад отмахнулся.

Все пошли дальше.

После того как Дымка расправилась с тремя задиристыми драконами, дуболомы быстро сообразили, что к чему, и убрались с дороги. А Кочан начал встревоженно поглядывать на тропу за спиной, потому что дуболомы возвращались в свои гнездовья.

– Похоже, придется обойтись без ночевки, – пробормотал он себе под нос. – Они возьмут нас в кольцо.

– Они и так уже взяли нас в кольцо, – радостно сообщил Симеон. – Но если остановимся на ночлег, то точно нас сожрут.

– И чему же ты радуешься? – спросил Кочан.

Симеон пожал плечами:

– Люблю, когда все просто и понятно. На острове Призрачных Мотыльков все было просто и понятно. Идти через зону обитания драконов просто и понятно. А вот эта война… Колдовство, неболёты всякие – в общем, все сложно.

– Но ведь бывает так, что все вроде бы просто и понятно, а на самом деле плохо.

– Все в жизни на самом деле плохо, Кочан. Но лучше, когда просто и плохо, чем когда сложно и плохо.

– Ну да.

Симеон хлопнул Кочана по спине, едва не отправив его в кучу драконьего дерьма.

– Если с моей помощью ты все-таки уцелеешь, может, отыщешь в этой жизни что-то простое и хорошее.

– Если б я остался с Воинством Ягуаров, то наверняка уцелел бы.

– Сомневаюсь.

– Почему?

Симеон усмехнулся и пошел дальше.

С наступлением ночи – Кочан точно не знал, когда именно, потому что в темноте видел только ослиный зад впереди, – дракониха наконец-то опустилась на дерево и громко рыгнула.

– Ей плохо? – обеспокоенно спросил Кочан.

– Нет, ей просто нравится заблевывать весь лес, – сказал Симеон.

Дракониха перелетела на поляну, свесила голову, как больная собака, и блеванула. В луже блевотины чернели ошметки драконьего мяса и чешуя.

– Что с ней? Дуболомов обожралась? – спросил Симеон.

– Нет, вибрация усиливается, – сквозь зубы процедил Бершад. – Будто кто-то непрерывно дудит в сигнальный рожок. Будто… – Он осекся. Его тут же стошнило.

– У тебя тоже нежное нутро? – ехидно осведомился Фельгор.

Бершад сплюнул и укоризненно уставился на него.

– Мы приближаемся к месту крушения неболёта, – сказала Эшлин.

– Ага, – согласился Бершад и кивнул на Дымку. – Она дальше не полетит.

Он подошел к драконихе и положил руку ей на морду, затем прижался лбом к драконьему носу. Дымка взлетела в ночное небо и исчезла из виду.

После этого Бершаду вроде бы полегчало.

– Как же мы без нее? – встревожился Кочан, ожидая, что на путников вот-вот налетят дуболомы.

– Дуболомам так же хреново, как и ей, – сказал Бершад. – А нам главное не останавливаться.

– А как же мы будем возвращаться? – не унимался Кочан.

– Дракониха прилетит, когда нам понадобится ее помощь, – заверил его Бершад.

Судя по всему, все тоже на это надеялись, так что Кочан решил последовать их примеру, хотя надежда была совсем хлипкой, тоньше папирийского шелка. Путники углубились в джунгли, где не оказалось ни драконов, ни мартышек, ни птиц. Исчезли даже грызуны, змеи и улитки, а из земли в огромных количествах выползали черви, будто пытались спастись от лесного пожара. Люди Оромира горстями подбирали червей, запихивали в рот и смачно жевали.

Кочан тоже попробовал кусочек червяка, но тут же выплюнул, решив, что лучше поест того, что найдется в упавшем неболёте. Если доживет, конечно.

На рассвете путники вышли к широкой полосе поваленных дайнов, протянувшейся до обрыва. Все стволы были обломаны у самой земли. Стало ясно, что здесь произошло.

– Неболёт упал здесь, – сказал Бершад. – Джолан, Керриган, оставайтесь с ослами. Все остальные – ползком ко мне.

Кочан хотел