— Ты что-то нашёл? — спросил он, ставя на паузу видеозапись. По его виду было понятно, что он сидит здесь не один час, но видимо никакого прогресса нет.

— Я должен встретиться с бывшим менеджером художника. Она покажет мне, где тот живет. И если повезёт, то дело я закрою уже сегодня.

— А если нет? — поинтересовался Лео, хотя всегда казалось, что слова «нет» для него просто не существует. Его характер оптимиста проявлялся даже в самой безвыходной ситуации. Видимо что-то подействовало на него, что он стал мыслить более рационально. Было бы странно, если бы спустя долгие годы в его жизни не произошло переломного момента. Да, он без сомнения остался таким же дружелюбным и открытым, но в глубине души что-то всё же сломалось. Мне хотелось бы знать о том, как он жил всё это время, и я обязательно спрошу у него, но позже. Сейчас наша задача была, решить загадку картины.

— У меня есть только одна зацепка с именем. Если найдём обладательницу, то дальше будет проще. Можешь поехать со мной?

— Без проблем.

— А меня вы не собираетесь посвятить в свои планы? — послышался сонный голос девушки. — Или великий детектив Остин не доверяет мне?

— Я же обещал, что как только что-то узнаю, передам дело тебе.

— Я еду с вами.

— Это может быть опасно, — возразил я.

— Я не ребёнок, чтобы меня опекать, — серьёзно проговорила он, и взяв со своего стола кобуру с пистолетом, направилась к выходу.

Нам ничего не оставалось, как последовать за ней. Переубеждать её было бесполезно, ведь если она загорелась чем-то, то её не мог остановить никто. Мало того, что она решила ехать с нами, так ещё и села за руль, и как только мы подошли, сразу же спросила, не дав нам возразить:

— Какой адрес?

Мы подобрали Анну в назначенном место, и отправились дальше по маршруту. Пока Элизабет обгоняла машины, сворачивая на улицы, которые ей диктовал навигатор, девушка рассказывала нам про художника, стараясь не упустить детали. Судя по её словам, он был одним из самых добрых и отзывчивых людей и жил рисованием, а вырученные от продаж деньги отдавал в приюты. Часто так и бывает, что именно с такими светлыми людьми и происходит самое ужасное.

— Неужели вам не стало интересно, кто такая Хелен? — спросила Элизабет у девушки, останавливая машину возле здания, которое уже давно было пора снести.

— Я сотни раз задавала ему этот вопрос, но он молчал.

— Вопросами не всё можно решить. Порой они задаются только для того, чтобы создать себе оправдание, — сказала моя бывшая напарница, и от её низкого тона с холодным привкусом, стало не по себе.

Элизабет толкнула дверь, и та со скрипом отварилась. До нас донёсся аромат ацетона или чего-то похожего, а редкие лучи света, что легли тонкими полосками на паркет добавляли всей атмосфере какую-то тайну. Хотелось ли нам её раскрыть? Скорее мы не могли поступить иначе, какой бы она не была. В квартире стояла абсолютная тишина, нарушаемая только нашим дыханием, но это не значило, что она пуста. Никому не составит труда притаиться, как мышь, чтобы не быть замеченным. Я осторожно прошёл по коридору, держа пистолет наготове, а затем свернул в комнату, которая напоминала свалку красок, кистей и холстов. Посредине на стуле, спиной к двери, сидел парень, склонив голову набок, и казалось, что всё происходящее вокруг так далеко от него.

— Брайн, — окликнула его Элизабет.

— Хелен, это ты? — эмоционально спросил парень, но так и не сдвинулся с места.

— Брайн, мы из полиции. Мы пришли тебе помочь, — продолжила Бёль, медленно подходя к художнику, а когда дотронулась до его плеча, тот резко вскочил. Глаза безумца обратились на нас, бегая от одного к другому.

— Что вам нужно? — испуганно воскликнул он, отступая к окну.

— Мы просто хотим помочь, — спокойно сказала девушка, и выставила руки ладонями вперёд, как бы показывая, что мы не хотим его обидеть, но видимо это не особо убедительно выглядело. Парень схватил со стола шпатель для смешивания красок и наставил на Элизабет. Я попытался сделать шаг, чтобы встать перед ней, но она цыкнула на меня, заставив остаться на месте.

— Брайн, это я Анна. Давай поговорим.

— Я не буду разговаривать с тобой! Что ты сделала с Хелен?! — яростно воскликнул художник, переводя острый предмет на неё.

— О чём ты говоришь? Я пыталась спасти тебя, но ты только и говорил о ней, изображал в каждой своей картине, и в итоге она свела тебя с ума. Посмотри, во что ты превратился, — девушка говорила безэмоционально, однако от моего слуха не ускользнули нотки страха, а проступившие на лбу капельки пота говорили о том, что ей есть чего опасаться. Каким бы не было поведение Брайна, я не думал, что он просто так бы обвинил её.

— Ты во всём виновата! — не унимался парень, и вот-вот мог кинуться на неё.

— Я, пожалуй, пойду, — сказала Анна, и направилась к выходу, но твёрдый голос Элизабет остановил её:

— Никто не покинет эту комнату, пока мы не решим ситуацию.

— Я говорила, что приведу вас к нему, что и сделала. Мне больше нечего вам сказать.

— Кажется, я ясно выразилась. Никто не уйдёт отсюда, — практически по слогам произнесла Элизабет последнюю фразу, и убедившись, что девушка вернулась обратно, снова обратилась к художнику:

— Кто такая Хелен? Почему ты рисуешь её уже несколько месяцев?

Было в Элизабет что-то такое, что могло убедить любого довериться ей. Сначала я думал, что это очень глупо и пустая трата времени, когда она начинала фразами, подходящими именно под эту ситуацию, уговаривать человека, и каждый раз не мог поверить, что это действительно эффективное средство. Вот и сейчас, задав нужный вопрос напрямую, она добавила:

— Я видела ваши картины, и они прекрасны. Мой отец ваш большой поклонник, и ему очень не хватает ваших новых работ. Пожалуйста, позвольте помочь вам.

— У вас… У вас очень добрые глаза, — мягко произнёс художник. — Вы правда здесь за тем, чтобы помочь мне?

— Поверь, для меня сейчас нет ничего важнее этого.

— Тогда можем мы поговорить один на один?

— Нет, — сразу же оборвал его я.

— Детектив Остин, можно тебя на минутку? — спросила Элизабет, и, не дождавшись ответа, взяла меня за рукав курки, уводя за собой.

— Даже не думай, что я оставлю тебя наедине с ним! — тихо, но уверенно сказал я.

— Я не думаю, что он опасен, — возразила девушка.

— Ты разве не видишь, что он психически