я причинил вам, но… Вы спросили, о чем я думаю, глядя на вас, и я… предпринял попытку развернуто ответить на ваш вопрос. Если же говорить более кратко… – он посмотрел мне в глаза, и сказал: – Глядя на вас, я вижу девушку, что стала моим наваждением, обрекающим меня на ад и рай одновременно. Я мечтаю о вас. Я жажду быть с вами. Мне хотелось бы прикоснуться к вашим губам и никогда не разрывать этого прикосновения. Я желаю обнять вас, и не выпускать из своих объятий до конца своей жизни. Но в то же время, я не могу сломать то удивительное хрупкое чувство в вашей душе, которое начал замечать с недавних пор, и по этой причине, взять желаемое силой… никогда себе не позволю.

Это было так… откровенно. Я не могла себе представить никого, кто был бы способен на подобную обезоруживающую откровенность, никого даже среди людей. Джентльмены не говорят о своих чувствах, потому как всегда сдержанны, леди же должны быть слишком скромны, чтобы спрашивать о подобном. В приличном обществе такие темы не поднимаются вовсе, если конечно, речь не идет о поэзии, музыке, драматургии, прозе…

И вдруг лорд Арнел произнес:

– А я могу задать тот же вопрос?

Взглянув на него с некоторым недоумением, переспросила:

– Какой именно?

Легкая улыбка и тихое:

– О чем вы думаете, глядя на меня, Анабель?

Я смутилась под его пытливым взглядом, опустила глаза, задумалась и… И внезапно, совершенно отчетливо поняла, что что-то изменилось. Во мне. В моем восприятии лорда Арнела. В моих… мечтах? О, я никогда не забуду то признание, что было сделано в стенах потайного хода поместья Арнелов. «Я люблю вас» – три слова, от которых мое сердце на миг перестало биться. На один краткий миг, но он столь отчетливо отпечатался в моей памяти и навсегда остался в моем сердце ощущением нереальности, волшебства, сказочности произошедшего. Тогда мне показалось, что засиял весь мир, теперь я понимала, что сиял не мир – сияли мы, я и лорд Арнел. И волшебным стал вовсе не мир вокруг, волшебство рождалось в нас, во мне, как оживающая сказка, как романтическая легенда, как мечта, которая никогда не должна была стать реальностью, ведь у нее не было и шанса оказаться осуществленной. И там, тогда, в тот миг – я запретила себе даже мечтать, отгородившись от лорда Арнела, с какой-то упорной и безапелляционной старательностью.

Но почему я запретила себе даже мечтать об этом драконе?

Вопрос, изумивший меня до глубины души!

Подняв взгляд на лорда Арнела, я увидела все то же, что видела ранее – решительного, волевого мужчину, с сильным характером, железной волей, стальной выдержкой и нечеловечески красивым немного резковатым лицом дракона, словно высеченным из мрамора твердой рукой создателя, решившего наделить свое творение способностью как минимум менять ход истории, при необходимости.

Вот только, не смотря на то, что я видела все то, что видела и ранее, и невзирая на мои знания о практически неограниченных способностях лорда Арнела, я более не ощущала привкуса безнадежности в душе. Не чувствовала страха, от осознания его возможностей. Не ощущала ужаса, при мысли о том, что нахожусь рядом.

И… не чувствую насущной и крайне сильной необходимости напоминать себе о том, что такие как лорд Арнел точно не для меня!

– О, Боже… – прошептала я, с ужасом понимая, что произошло.

– Оригинальный ответ, – с некоторым неудовольствием произнес лорд Арнел, – но, что-то подсказывает мне, что он весьма далеко от истины. Анабель, вы побледнели, хотя видит Небо, я не знаю как в вашем состоянии, можно было побледнеть еще сильнее.

И тут же встревоженное:

– Анабель, жизнь моя, что случилось? Что с тобой? Бель?!

Лорд Арнел мгновенно придвинулся, навис надо мной, вглядываясь в мое лицо, от коего вся кровь отхлынула, потому как… я поняла.

Я все поняла.

«Очень важно с вашей стороны обратить внимание на тех, кого я подобрал в качестве кандидатур в супруги Анабель. Это слабые драконы, не являющиеся наследниками родов, в некотором роде даже ущербные, как лорд Гордан, чья чистота крови вызывает вопросы и сомнения. Однако, в нашем случае, это идеально»…

Да, профессор Стентон, в ваших планах именно подобный расклад был бы идеальным. И именно поэтому вы внушили своей покорной ученице, что мне будет комфортно, спокойно и правильно к примеру, с лордом Горданом!

Медленно сфокусировав свой взгляд на полных тревоги черных глазах вглядывающегося в меня лорда Арнела, я тихо спросила:

– У лорда Стентона был сильный ментальный дар?

Несмотря на явную неожиданность вопроса, Арнел ответил:

– Учитывая то количество сил, что потребовалось для слома его ментальных установок в вашем сознании, как впрочем, и вред причиненный вам, вынужден признать, что да. Вероятнее всего, профессор Стентон был сильнейшим ментальным магом современности до того, как вы трансформировали меня. И если у тебя нет больше других крайне неожиданных вопросов, ответь, пожалуйста, на мой – что происходит?

Я не смогла ответить.

Воистину, просто не смогла.

Все, о чем я могла думать, глядя на склонившегося надо мной лорда Арнела, так это лишь о том, когда это произошло впервые? Когда ментальные установки профессора Стентона дали сбой? Когда? В какой момент моя вполне обоснованная ненависть, стала чем-то… иным? В какой момент, гнев сменился абсолютно другими чувствами? Когда ярость и страх сменились искренним уважением?

– Бель, – тихо произнес Адриан.

Я медленно подняла руку, коснувшись его груди. Под шелковой рубашкой и твердой кожей бешено билось сердце, выдавая снедавшую его тревогу обо мне и за меня. Я едва не улыбнулась осознав, что тот, кто отчаянно боролся с собственными чувствами, на самом деле вел схватку сразу с двумя противниками, и даже не осознавал этого.

– Адриан, помните, я злилась, что вы скрыли ментальную связь с Давернетти, во время проведения мной вашей трансформации?

Он молча кивнул.

– Забудьте, – милостиво простила его я, – ведь вам фактически выпало совершить то же самое.

Лорд Арнел непонимающе нахмурился, встревожено вглядываясь в меня, а я… я воскресила в памяти тот волшебный миг, когда мужчина отделенный от меня узким пространством тайного хода, статусом, магической силой, социальными устоями и внедренными в мое сознание ментальными установками, тихо сказал: «Я люблю тебя». И это не было сказкой, это не являлось несбыточной мечтой, это, кажется, было самой что ни на есть правдой, а я так упорно отказывалась в это верить.

– Адриан… – моя ладонь скользнула по его груди вверх, прижалась к его теплой чуть шершавой из-за легкой небритости щеке…

Я