В то мгновение, когда до меня дошел смысл сказанного, взгляды всех собравшихся обратились ко мне. Реакция варьировалась от злорадства до полного шока. Второе в значительной степени выражало как раз то, что отражалось и на моем лице.

С дальнего конца стола раздалось гневное шипение.

– Я закрыл глаза на твою любовницу, – процедил Немидес, делая особый акцент на последнее слово. – Но эта человеческая потаскушка никогда не станет хозяйкой в моем доме!

Люциан шумно вздохнул. Ему точно было известно, что отец намеренно провоцировал его, чтобы продемонстрировать всем безумие сына. К сожалению, этот план явно работал. У меня едва не лопнул позвоночник, когда по залу пронеслась темная гроза над штормовым морем. Несколько взволнованных пар глаз тотчас метнулись ко мне.

– Эта человеческая потаскушка, – тихо прорычал Люциан, – моя пара, и ты будешь проявлять к ней должное уважение! – Во взгляде праймуса сменяли друг друга черные блики и яркие белые всполохи. Каменный пол задрожал. Несмотря на это, Немидес и бровью не повел. Он тоже поднялся и со злобной ухмылкой бросил сыну:

– Докажи!

Это смело в сторону мой первоначальный шок и заменило его паникой. Во-первых, Люциан снова старался восстановить контроль, во-вторых, у нас не было доказательств связи, потому что я продолжала носить на спине свой личный знак, а не Люциана. Немидес догадывался? Или знал? В любом случае этот тупик завел брахиона еще сильнее.

«Успокойся! Это именно то, чего он добивается», – попыталась пробиться к Люциану я, но все предостережения просто-напросто от него отскакивали. Я ощутила, как он ворвался в подсознание Немидеса, и следующее оскорбление неминуемо повлекло бы за собой его смерть. В помещении затрепетала энергия многочисленных праймусов. Бел застыл с напряженно выпрямленной спиной. Элиас вскочил. Все понимали, во что это выльется.

Необходимо что-то предпринять. Как назло, на ум приходил лишь один выход, и в то, что у меня получится, верилось с трудом.

Через крохотное окошко, созданное для меня Люцианом, я впитала в себя столько силы, сколько смогла. Затем выпустила собственную силу и передала ей бразды правления. Впервые я делала это осознанно. Она развернулась, словно крылья, заполнила собой зал и протолкнулась сквозь стены. Я чувствовала присутствие других праймусов, сверкающие души людей и каждое заклинание, защищавшее крепость. Но ничто из этого не имело значения, так как никто – даже Бел или Рамадон – не смогли бы меня остановить. Я заглушила тоненький голосок в голове, предупреждавший меня о чрезмерной гордыне, умышленно его проигнорировала. Для этого открывшийся передо мной потенциал был просто слишком огромен. Сами по себе материализовались ациамы. Изначально все задумывалось как отвлекающий маневр, чтобы вывести Люциана из туннеля, в который его затянуло, но теперь я хотела заставить Немидеса заплатить за свою коварную игру. С мрачным бесстрашием я дернулась вперед. Но не успела и глазом моргнуть, как вновь оказалась отброшенной на стул. Летний шторм окружил меня, сковал мою силу и загнал ее обратно. Когда я опять обрела способность ясно мыслить, надо мной нависало лицо Люциана. Строгое выражение лица, говорящее: «Никогда так больше не делай», внесло свой вклад в мое чувство стыда. Божечки! Ничего удивительного, что праймусов считали надменными, заносчивыми и властными. Из-за такого могущества очень легко забыть, что правильно, а что – нет. Сейчас – в первый раз испытав это на своем опыте – я была по-настоящему поражена, почему по улицам не бегала толпа демонов-эгоманьяков.

«Это была реально глупая идея!» – обругал меня Люциан.

Я упрямо пожала плечами.

«Сработало же?»

«А если бы нет, малышка?»

Решительно, как никогда, я ответила на его укоряющий взгляд.

«Я больше не оставлю тебя одного, даже если это значит, что придется последовать за тобой в пропасть безумия».

Мои слова хлестнули Люциана, как пощечина. Он выглядел ошеломленным и молниеносно поднял свои стены. Видимо, поставить на кон собственный рассудок – это одно дело, а вот разделить ответственность за мой – совсем другое.

– Полагаю, это было достаточное подтверждение их связи, – усмехнулся Бел, подхватил свою чашку с кофе и опрокинул в нее чуть ли не полсахарницы. – Без обид, но можно мы уже продолжим? Мой график и так забит под завязку.

Пока он громко размешивал сахар, я оглядела ряд обескураженных лиц. Мое небольшое отвлечение подействовало куда лучше, чем планировалось.

– Так это и есть женщина, которая якобы помогает моему сыну не сойти с ума? – едко поинтересовался Немидес.

Ох! С каким удовольствием я бы схватила этого бритоголового типа за бороду и зашвырнула в Атлантический океан.

«Ни в чем себе не отказывай», – прокомментировал Люциан мои садистские фантазии, вызвав у меня улыбку.

«Ну, не знаю. Теперь я по меньшей мере уже «женщина», а не «человеческая потаскушка». Кажется, я понемногу иду к успеху».

– Это женщина, которая только что спасла тебе жизнь, – вслух произнес Люциан, занимая место рядом со мной. – И которая решит, останешься ли ты здесь.

Верно. Было же что-то еще.

Поймав взгляд Немидеса, я с суровым видом ненадолго его удержала.

– Его знания о Маре могут принести нам пользу. Поэтому мое личное мнение не играет роли, – вынесла я свой вердикт. – Он может остаться. Как минимум, пока не ведет себя как козел.

– Слушайте, слушайте! – пробасил Алексиан и согласно постучал по столу.

– С этим я могу смириться, – заключил Белиал и сделал большой глоток переслащенного кофе.

Люциан кивнул.

– Решено.

Элиас беспрепятственно и с явным облегчением взял слово:

– Мы собрались, чтобы придумать, как остановить Мару. Если кто-то против, он волен встать и уйти.

Пару секунд он смотрел на присутствующих. Никто не пошевелился, после чего командир гвардии продолжил.

– Хорошо. В данный момент Мара охотится за выжившими членами Совета. Она намерена отомстить за то, что с ней сделали. – Хотя Элиас не стал при этом смотреть на отца, все мы были в курсе, чья это вина. – Нам неизвестно, где она находится. Ее след надежно скрывают. А число приспешников растет с каждым днем. Она уже перетянула на свою сторону наиболее крупные колдовские кланы, и всё больше праймусов клянутся ей в верности.

– Да, потому что не хотят сдохнуть, – хмыкнул Алексиан.

– По факту Мара убила уже почти сотню наших, – дальше рассказывал Элиас. – Еще столько же пропали. Благодаря Тристану она также обладает доступом к сетям «Омеги». Исходя из этого, мы будем противостоять армии примерно из десяти тысяч ведьм и двух тысяч праймусов.

От такого числа у меня пошел мороз по коже. Как нам вообще справиться с таким превосходством?