– А что с брахионами? – осведомился Алексиан, которого не было при пробуждении Мары, а соответственно, подробностей он не знал. То же самое можно сказать и обо мне, но по другой причине.

На этот раз ответил Гидеон.

– Те, кто присягнул королеве ведьм, сожгли сердца других. Нам никого не удалось спасти.

– Их оставалось двадцать пять, – подытожил Люциан. – Двоих вчера уничтожила Ари.

– А мы не можем просто сделать себе еще парочку брахионов? Как тогда с Фионой? – предложил Райан.

– Для этого понадобятся ведьмы, которые отдали бы свои тела, – возразил Гидеон. – А они, к несчастью, почти все поддерживают Мару.

– Так и есть, – вздохнул Элиас. – Мои парни сейчас пытаются разыскать их убежища. И тут самый горячий след – это вампиры. Так как этих существ настолько много, можно предположить, что Мара разводила их еще до своего пленения. Такое количество сложно спрятать, тем более что вампиры не славятся интеллектом. Кто-нибудь что-нибудь да видел или сообщал об инциденте.

– Все это, конечно, хорошо и прекрасно, – перебил брата Константин. Черноволосый праймус, которого Райан так точно окрестил «Снеггом-младшим», в отличие от Алексиана, казался удивительно вовлеченным. – Но обнаружение Мары мало чем нам поможет, если мы так и не узнаем, как ее победить.

И в этом он был совершенно прав. Наша истинная проблема заключалась в том, что существовал лишь один способ остановить королеву ведьм. И этот способ внушал мне гораздо больше страха, чем величина ее войска.

– Мару предоставьте мне. – Слова Люциана прозвучали очень тихо. Тем не менее они без труда разрезали тишину и мое сердце. – Ваша задача – снять с моего хвоста ее слуг.

– Когда ты убьешь Мару, Тимеон сожжет твое сердце, – безапелляционно заявил Рамадон, озвучив то, о чем я даже думать боялась. Если Люциан убьет Мару, я вновь его потеряю.

– Этого не будет! – уверенно сказала я, отчаянно цепляясь за фразу, которая притом должна была стать предупреждением Люциану. Если он действительно задумал нечто настолько сумасшедшее, то понадобится что-нибудь помощнее его новой силы, чтобы снова меня утихомирить.

Кто-то прищелкнул языком. Брендон. До сих пор он вел себя так незаметно, что я чуть о нем не забыла.

– Собираешься выдвинуть свою кандидатуру, Ари? – устало спросил он. Что бы он ни пережил за последние несколько недель, это его определенно измотало. – Я навряд ли поверю, что ты справишься с силой Мары, когда сейчас уже перегружена своей собственной.

– Никто собой не пожертвует! – рявкнул Люциан угрожающим тоном.

– Хочешь сказать, кроме парочки идиотов-охотников, которым не повезло родиться смертными, – язвительно парировал Брендон. – Каждый из нас жизнь бы отдал, лишь бы положить конец этому ночному кошмару. А к вам это относится?

Я сглотнула. Бредон прав. Разумеется, я не хотела умирать или терять Люциана, но как мы могли требовать от других чего-то, на что не готовы были пойти сами?

– С радостью повторю еще раз, персонально для тебя: я позабочусь о Маре. – Люциан буквально пригвоздил моего бывшего взглядом. – Кроме того, буду тебе весьма признателен, если ты прекратишь мысленно раздевать мою пару.

У многих мгновенно приподнялись брови. Брендон густо покраснел. От ярости или от стыда, трудно сказать.

– Эмм… – Бел поднял руку, как в школе, но не стал дожидаться, пока его спросят. – Вынужден уточнить один момент… и я сейчас не о личной предыстории Ари с этой ошибкой при создании человека. Я имею в виду, что если уж собираюсь рисковать своей сущностью на поле боя эпического масштаба, то хотел бы знать заранее, что конкретно ты задумал, Люциан.

– В этом я с ним согласен, – рассудительно сообщил Рамадон, принюхиваясь к кружке кофе, которую ему только что налил Викториус.

Мне было видно, как у Люциана побелели костяшки пальцев от того, как сильно он вцепился в свой стул. Похоже, ему не нравилась идея распространяться на эту тему здесь и сейчас, а я не могла отделаться от ощущения, что причина этого – во мне.

– Существует лишь один вариант, как можно убить брахиона и одновременно сжечь его сущность, – выдал он наконец.

Райан открыл рот, в результате чего оттуда выпала половинка песочного пирожного, которую он только что откусил.

– Ты в курсе, где сердце Мары?

Люциан проигнорировал крошки и кивнул.

– Тристан даровал его ей сразу после воскрешения. Она велела вживить его ей обратно.

Что?! Но ведь это означало…

Константин облек в слова мои испуганные мысли:

– Ты хочешь вырезать его у нее из груди и сжечь?

– Шанс, что у тебя получится это сделать, меньше, чем выиграть в лотерею, – отрезал Бел, хотя это уже и так все понимали.

В ответ Люциан повел плечами.

– А если ты не сможешь?

– Тогда найду другой путь. – От того, каким голосом он это произнес, у меня сжалось горло. Больше всего мне хотелось вытащить его из зала и вызвать на откровенный разговор. Единственное, почему я так не поступила, – это внезапное осознание, что ни одна из его последних существенных реплик не была сказана всерьез. Он что-то скрывал… и так мастерски, что даже его отец не замечал подвоха. Ладно, последнее, скорее всего, потому, что Немидес слишком зациклился на своем высокомерии.

– Как же вы наивны, – в итоге сказал он. – Вы в самом деле считаете, что Мара так легко даст себя найти и вырезать сердце из груди? Она дотошна, гениальна и всегда проинформирована обо всем. Поверьте мне, ей уже наверняка давно известно об Ари, нашем замке и вашем маленьком союзе. Из-за этого в ее глазах Люциан из риска превратился в реальную опасность. Высока вероятность, что в данный момент она уже ищет решение, как раз и навсегда убрать Люциана с дороги.

Во мне горела неприязнь ко всему, что сходило с уст Немидеса. Но, помимо этого, я понимала, что он прав, а именно по этой причине я и позволила ему остаться.

– Я думал, она не может убить Люциана и сама не чокнуться, – пробубнил Райан, скорее, говоря с самим собой, а не с нами.

Немидес холодно улыбнулся.

– Смерть – не всегда лучшее средство, не так ли, Люциан?

Не различить укоризненный намек на самого себя и наказание, наложенное сыном, было просто невозможно, но никто уже не обращал на него внимания. Вместо этого все по очереди начали изобретать коварные идеи на тему «Как бы я на месте Мары избавился от Люциана».

– Сделка, – предложил Алексиан, в котором, по-видимому, вновь пробудился интерес. – Более заманчивая, чем в прошлый раз.

– Сделки – хорошо, а слабости – еще лучше, – проговорил Константин, наклонив голову в мою сторону. – Я бы на месте Мары нацелился на Ари.

– Как насчет предложений, которые мы еще не рассматривали? – Бел почти по-отечески улыбнулся обоим. – Ари в опасности, как и вы. Или почему еще, по вашему мнению, Люциан привел сюда и вас тоже?