Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Не знаю, к плюсам или к минусам отнести фамильяра. С одной стороны, он – ценное приобретение, с другой – от него больше проблем, чем пользы. Я не разговаривала с Джинджером и игнорировала его попытки помириться. Если честно, просто не знала, что делать. Он раскрыл мою тайну, но тайной она была только для меня. А представление, что он устроил, скорее, моя ошибка. Я не справляюсь с ролью хозяйки.
Утром врач осмотрел мои руки и заверил, что я здорова. Леди Серенгон пришла, чтобы позавтракать со мной. Думала, уговоры продолжатся, но она всего лишь извинилась за причиненные неудобства и пожелала благополучия и здоровья.
Марк так и не появился, и я осознавала, что ничуть этому не рада. Похоже, забыть его будет нелегко. Мне не нравилось, что в его глазах я осталась лгуньей и грубиянкой, но ничего не могла изменить.
Уходила я с теми же вещами, что и пришла. Леди Серенгон уговаривала меня забрать купленные платья и костюмы, всякие мелочи. Но я категорически отказалась от подарков. Я и Джина вернула бы, если бы Марк подарил его лично, как ни кощунственно это звучит. Однако я пообещала Терри заботиться о его племяннике…
С девятихвостым лисом я еще встречусь. Как минимум, надо забрать из пещер флаер. Возможно, заодно поговорю с ним о Джине. Не уверена, что фамильяру хорошо со мной.
Я решила не возвращаться в общежитие сразу. Какое–то время лучше пожить у родителей – немного отдохнуть, прийти в себя. Сюда Марк точно не сунется, а мама позаботится обо мне. Вообще, я предпочитаю самостоятельность, но последние события основательно подорвали мою стрессоустойчивость. Хотелось тепла и уюта, хотелось почувствовать себя любимой и нужной. У меня прекрасные родители, они умеют быть рядом ненавязчиво и незаметно, не вторгаясь в личное пространство.
К сожалению, Полина так и не объявилась. Мама сказала, что больше она не звонила.
– Но я уверена, с ней все хорошо, – добавила мама. – Сердцем чувствую.
Как бы узнать, где Марк ее прячет? Отчего–то я не сомневалась, что дракон к этому причастен. Хотя… где логика? Если Полли знает о проклятии, она может рассказать о нем мне. Или и ее заставили молчать?
– Может, Полли вернется, когда узнает, что моя помолвка расторгнута, – предположила я.
– Да откуда ж узнает? Серенгоны не объявят об этом в ближайшее время, – напомнила мама.
И Марк ничего не скажет Полли? Посмотрим.
Так или иначе, я постоянно думала о Марке. Вспоминала все, что он говорил и делал, когда я была Лорой Витар. И все больше убеждалась в том, что он отнесся к ней лучше, чем к Лауре Ватрена.
Да, Марк злился. Особенно когда я подрезала его на флаере. Но я на его месте вела бы себя так же, если ни хуже. Да, он любил подшучивать надо мной. Но я отвечала ему тем же. Он мог вывести меня на чистую воду в любой момент. Мог унизить и растоптать мою гордость. В конце концов, он мог устроить скандал и уничтожить мою репутацию, добиться отчисления из академии, ведь у него есть доказательства того, что я нарушила закон. Но он заботился обо мне…
Навряд ли я так уж нужна Марку, как штурман. У него есть Кэт, есть Алиса… Ему достаточно пальцем поманить, и ведьмы выстроятся в очередь, чтобы постоять в тени звёздного дракона. Таких много, я знаю.
Тогда почему он попросил Терри починить мой флаер? Почему уговаривал занять место дублера? Почему кормил, когда я была голодна? Почему доверил свою тайну?
«Ты мне нравишься».
Неужели это правда?!
Я надеялась разобраться в себе, когда вернусь домой, но только сильнее запуталась. Сколько не пыталась, не могла ответить честно на единственный вопрос: как я отношусь к Марку?
Ненавижу? Это было бы проще всего, но это не так. Люблю? Исключено! Я все еще чувствовала обиду за то, что он подыгрывал Лоре Витар. И это нельзя назвать безразличием.
Может, он мне нравится? Не как мужчина, а как… друг.
Но разве не безумие мечтать о дружбе с Марком после всего, что между нами было?
«Ло–о–ора… Ты все еще сердишься?»
Джин весь день крутился рядом. Родители очень удивились, узнав, что я обзавелась фамильяром, но поверили в то, что это подарок Марка. Получив официальное признание, Джин обзавелся собственной корзиной с мягкой подстилкой и миской, полной еды.
Вечер я коротала в своей комнате, забравшись с ногами в любимое кресло, а Джин топтался на подлокотнике и время от времени пытался завести разговор.
– Почему тебя это волнует? – спросила я, чтобы отвлечься от мыслей о Марке. – Ты получил все, что хотел.
«Ты грустишь, – ответил Джин, шустро взбираясь ко мне на руки. – Мне грустно».
– Кажется, я запретила чувствовать мои эмоции.
«Это заметно и без эмпатии. Я хотел, как лучше. Выбрал то, что лучше для тебя».
– Ничего ты не хотел, кроме как похулиганить, – вздохнула я. – Скучно было, да?
Джин виновато запыхтел. Я уже успела заглянуть в мамины книги о фамильярах, и знала, что он не раскаивается. Просто ему неуютно от равнодушия хозяйки. Как бы я не запрещала ему чувствовать эмоции, у нас с ним ментальная связь.
– Джин, найти тебе другую хозяйку?
«Зачем? Почему?» – всполошился он.
– Знаю, что обещала твоему дяде… но… – Я вздохнула. – Мне кажется, тебе со мной плохо. Ведь в условиях договора нет пункта о том, что ты должен служить одной ведьме?
«У–у–у! – взвыл Джин. – У–у–у! Не надо! Не надо! Прости! Я вечно все порчу–у–у…»
Точно ребенок. Скорее всего, подросток… И как мне с ним справиться? С младшим братом я отлично ладила, пока он не уехал учиться, но Корвин никогда не хулиганил назло мне.
– Джин, я не пытаюсь от тебя избавиться. Но если хочешь остаться со мной… больше не делай так.
«Я действовал в твоих интересах», – упрямо произнес он.
– Возможно. Только мне от этого плохо.
«Сними запрет. Я больше не ошибусь!»
– Сниму, но с условием. Если моей жизни ничего не угрожает, действовать в моих интересах можно только с моего согласия.
«И ты не отдашь меня другой ведьме?»
– Мне хотелось бы с тобой подружиться. И не нервничать из–за твоих шалостей.
