Технологий сопротивления этому оружию не существовало. Его вообще запретили применять в городах, но видя проигрыш, конкурент решил пойти «ва-банк». Служба безопасности сработала молниеносно – Рутту доложили в первую же минуту, когда потом «дроби» еще сыпался на крышу башни Рутт.

– Эвакуация, – самым строгим голосом объявил он в динамик, а потом вдруг сказал: Мэт, ты все еще держишь на каждом этаже тот дурацкий ящик с песком?

– Да, – хрипло отозвался динамик.

– Прикажи уходящим высыпать песок, опрокидывать горшки с цветами и упаковки полотенец.

– Зачем? – не понял дежурный зам главы СБ.

– Даже если все взлетит, – отозвался Илтон, – пусть у наших людей будет больше времени. Я слышал кварц неплохо абсорбирует ртуть, что если и тут поможет?

– Но «ртутная бомба» – это не ртуть, только принцип движения похож…

– Не важно. Сделайте. – Потребовал глава корпорации и никто ему не возразил.

Литара сидела рядом с шефом, вслушиваясь в крики людей и вой сирен. Девушка так стиснула руки, что едва не оторвала подлокотники офисного кресла. Чтобы отвлечься она спросила, старательно контролируя голос:

– Песок?

– Мэт когда-то давно горел. Пожар на складе ГСМ. Какой-то идиот начал тушить его водой. Горящие брызги полетели во все стороны в том числе на Мэтта. Его спасли, восстановили кожу и волосы, но у него появился пунктик. Теперь везде, где он может контролировать вопрос имеются ящики с песком. Ухоженные, присмотренные и полные.

– Что будет, если «ртутная бомба» не наберет критической массы? – девушка всячески пыталась отвлечь шефа, видя, как он резкими движениями вызывает к башне всевозможные службы спасения.

– Понадобятся саперы, и всегда будет риск микровзрывов, но в целом это будет не опасно. Я не стремлюсь избежать разрушения башни, Литара, я пытаюсь спасти людей. Чем медленнее ртутные бомбы будут стекать на нижние этажи, тем больше шансов у наших служащих покинуть помещения.

Два часа они сидели на стульях, как на иголках. А потом в динамике раздался хриплый голос Мэтта:

– Рутт, все покинули здание! Соседние эвакуируют. Мы запустили дроны к окнам, ты был прав! Песок их задержал! Белый кварцевый песок, который ты закупил для верхних этажей! Он блестит, и эти мелкие твари мечутся среди кристаллов! Критическая масса еще не набрана, хотя отдельные шарики достигли тринадцатого этажа!

Шеф вскочил, пробежал по бункеру и выпалил в гарнитуру:

– Мэт, зеркала!

– Что зеркала? – переспросил сб-эшник.

– Самые крупные капли разделяйте зеркалами! Возьмите на складе полированную жесть, сворачивайте воронки, ловите мелочь, и запирайте в отдельных зеркальных ячейках! Спецкостюмы и саперов с щитами за наш счет! Если мы убережем башню…

Повторять дважды было не надо.

Следующие сутки башня Рутт напоминала средневековый замок, осаждаемый рыцарями. Саперы, завернутые в блестящую фольгу поверх стандартных бронебойных костюмов, собирали в зеркальные кульки даже самые мелкие шарики. Без казусов, конечно, не обходилось – были мелкие взрывы, лопнул аквариум в приемной директора по рекламе, большая часть «ртутных бомб» стекла в канализацию и это тоже стало проблемой, но все же люди уцелели все! И само здание практически не пострадало!

А вот корпорация «Сноубир» переживала не лучшие времена. Их контракты пересматривались и расторгались. Договоренности разрывались. Транспортники с продукцией зависали на подстанциях, а ведь нежным ягодам годжи или пудингам из семян чиа хватит суток, чтобы потерять товарный вид или срок годности!

На третий день, в бункере раздался звонок. Сигнал походил на рык медведя, так что Литара подпрыгнула от неожиданности. Зато Илтон Рутт, кажется, ждал его. Он неспешно взглянул на хронометр, хмыкнул, выждал полминуты, потом ткнул кнопку «принять вызов», не озаботившись сменить серую футболку на доставленную из офиса рубашку.

– Кир, – обманчиво-мягко приветствовал он старого друга.

– Рутт! Ты сошел с ума!

Литара тихонечко подглядывала в монитор через камеру, не выдавая своего присутствия. Она видела, что Сноубир побледнел, устал, и растерял весь свой светский лоск, и нордическую невозмутимость.

– Я? – Илтон откинулся на спинку стула, демонстрируя комфортность обстановки.

Точно дозированной насмешки хватило, чтобы старый друг сорвался на безобразную ругань:

– Ты! Да ты! – коллекция непечатных слов поражала.

– Так что ты хотел мне сообщить? – с той же ленивой насмешкой уточнил Рутт.

Сноубир как-то вдруг сник:

– Ладно, – сказал он тусклым голосом, – я проиграл. Но мои люди не виноваты! Расторгнутые контракты, закрытые производства, убытки… Мне нечем им заплатить!

– Ой ли? – шеф прищурился и чуть подвинул к себе распечатку: в твоем гараже стоит пятнадцать ретроавтомобилей на общую сумму тридцать миллионов галлактов. Твоя коллекция живописи стоит чуть меньше. Недвижимость, яхта, пара легких флайеров и космическая баржа. Суммарно твоего имущества хватит на покрытие долгов и выплаты всем работникам.

– Но…

– Кончай придуриваться, Кир, – устало-строго сказал Рутт. – Отдавай долги, и возвращайся под крыло отца. Может быть, он тебе объяснит, как ведутся дела.

После этих слов шеф нажал кнопку «сбросить вызов», и потер руками лицо. Потом выпил остывший невкусный кофе и долго смотрел в потолок. Когда Литара осмелилась пошевелиться, Илтон вспомнил про ее существование и взглянул абсолютно больными глазами:

– Вот так мисс Вонг можно потерять дружбу. А ведь я считал Кира самым близким приятелем. Его отец когда-то очень поддержал меня, и я надеялся отблагодарить его, вводя в мир технологий его сына.

– Мир технологий? – нейтральным тоном спросила девушка.

Она уже уяснила, что шефу порой нужно выговорится, пусть стенам или секретарю. Просто поток слов, облегчающих душу.

– Сноубиры некоронованный короли Валгаллы – ледяного мира на задворках вселенной. Их земли богаты дарами холодной планеты – золотом, редкими травами, мехами и рыбой. Но технологии там развиваются медленно. Техника просто не выдерживает минусовых температур, поэтому основная ценность Валгаллы – люди. Когда я начинал с простейших торговых представительств, отец Кира, тан Фейр работал со мной, чтобы дать сыну возможность выйти на международную арену. А Кир…

Шеф махнул рукой, передернул плечами и заявил:

– Все! Хватит! Пора возвращаться!

Ли от радости чуть не запрыгала, как малое дитя. Она страшно устала от замкнутого пространства, напоминающего лабораторию. Ей хотелось свежего воздуха, кофе на крыше с видом на город, уютных посиделок с леди Тремейн или очередного безумного полета над крышами в компании шефа – чего угодно, кроме давящей тишины бункера.