– Мисс Вонг, я рад, что вы пришли в себя. Пожалуйста полежите тихо, пока наша тестовая программа проверит ваше самочувствие!

Ли смирилась, но в голове вдруг всплыло так и не открытое сообщение. Кинан! Он прислал ей что-то, она не успела открыть. Потом зашла на кухню, приготовить шефу чашку травяного чая. Металлический блеск на столешнице и все! Темнота!

Рядом раздался писк, чьи-то шаги, тихие разговоры, от которых загудела голова.

– Ли, – профессор вздохнул над головой, он хорошо знал свою пациентку, – перестань волноваться! Кроме тебя никто не пострадал. Твой шеф доставил тебя к нам на личном флайере, потому что знает об особенностях твоего организма. Ну все, девочка, успокойся и дай нам работать!

Литара послушно уставилась в потолок. Закрыть глаза было страшно. Она ведь не раз уже слушала писк диагностической системы – после каждой операции ее обследовали, чтобы выяснить, сколько еще наночастиц необходимо ввести в ее тело для возвращения подвижности. Теперь же она почти не чувствовала свое тело и не знала, насколько все серьезно. Рецепторы отключили, чтобы она не мешала диагносту внезапными судорожными движениями, или какой-то части тела просто нет? Девушке снова стало страшно, и над ней снова появилось недовольное лицо – на сей раз это была ассистентка профессора, мисс Эвл:

– Что это в так разволновались мисс? – строго спросила она, – давление скачет, сердечный ритм никуда не годится! Хотите еще одну дозу седативных? Немедля возьмите себя в руки!

Знакомый жесткий тон помог. Ли сделала несколько глубоких вдохов, и писк замедлился. Постепенно стали возвращаться ощущения, звуки перестали раздражать, и вскоре ей удалось разобрать часть медицинских терминов, которыми обменивались медики.

Кажется все не так страшно… Вдруг раздались торопливые шаги, легкие двери реанимации распахнулись и внутрь кто-то ворвался.

– Вам сюда нельзя! Мистер Рутт! Здесь же стерильная среда!

– Литара! Ты как?

Над головой навис шеф. Ли хлопнула ресницами, и прошептала:

– Надо уменьшить подачу обезболивающего! У меня еще не было таких ярких глюков!

Медики рассмеялись, Рутт скупо улыбнулся:

– Я не глюк. Я ответил на вопросы полиции и силовиков, и как только отпустили, помчался к тебе. Ты знаешь, что спасла всех?

– Кого всех?

– Всю нашу башню!

– Как?

– Микровзрыв должен был активировать таймер на целом блоке взрывчатки. Его спрятали в моем кабинете, когда под видом саперов и пожарных осматривали помещения…

У Илтона Рутта дернулся глаз? Не может быть!

– Так как ты стояла на пути взрывной волны, сигнал не сработал. Нас просто не ждали так рано. Запасы айторила обнаружены и вывезены. Башня цела, а спецслужбы ищут того, кто попытался снести половину Сити вместе с нами. Теперь точно известно, что это не Кир. Айторил делают в другой части галактики…

Литара чувствовала себя сидящей на облаке, и была абсолютно уверена, что весь этот диалог ей снится, а потому не ограничивала себя ни в чем – нагло любовалась чеканными чертами шефа, а потом и вовсе пожелала потрогать его колючую щеку, и расправить усталую складку меж бровей. Дернула рукой, чтобы поднять ее – и не смогла! Откуда-то опять донесся писк, врачи замахали руками, и Рутт ушел, напоследок коснувшись пальцами ее лба.

«Хороший сон», успела подумать девушка, проваливаясь в медикаментозную кому.

Илтон Рутт был в бешенстве. Дурак Кир, решивший захватить «хлебные места» старого приятеля был, по сути, еще щенком, не отрастившим клыки. Но за его спиной стоял кто-то другой. Более выдержанный, терпеливый и коварный! Пронести взрывчатку под прикрытием саперов, вылавливающих «ртутные бомбы». Установить цепь микрозарядов, по всей приемной для срабатывания основного куска айторила – чтобы он, глава точно попал под раздачу.

СБ, сообразившая, что искать откопала и другие «сюрпризы», работа башни вновь встала, пришлось всех служащих разогнать по домам на удаленную работу, а для самых важных специалистов арендовать просторный конференц-зал в соседней башне, и как в старые времена, работать перекрикивая друг друга, под шелест офисной техники и стук молотков монтажников, проводящих в зал защищенные линии.

Была лишь одна зацепка – тот неизвестный, который монтировал цепь не знал точно расписания приемной и привычек Рутта. Еще хитрый Вит умел запутать всех визитеров и партнеров. Каждый был уверен, что знает расписание главы корпорации, его привычки и слабости. Литара с подачи наставника, продолжила путать посетителей и партнеров, поэтому настоящего расписания и даже меню шефа никто не знал, но легче легкого было проследить за доставкой из ресторана и решить, будто маленькой кухней пользуется только секретарь. А значит на Литару собирались свалить взрыв.

СБ рыла носом, полиция наводнила коридоры. Космическая безопасность прислала целую рабочую группу, подозревая межгалактических террористов, желающих сорвать поставки чего-нибудь куда-нибудь. В общем в башне Рутт творилось нечто невообразимое и как только у него взяли свидетельские показания, Илтон сбежал. В лабораторию к Ли. Он страшно волновался за нее и радовался лишь тому, что сразу сообразил отправить девушку к тем врачам, которые знали ее тело, лучше своего.

Видеть ее лежащей на высоком столе-кровати было… больно. Бледная до синевы, с кругами под глазами, с растрепанными темными волосами она казалась удивительно юной и хрупкой, а еще ее губы вновь стали серебряными. И это тоже пугало! Ведь Вит и сама Литара и леди Тремейн говорили ему, что лечение закончено!

Когда Литара потянулась к нему навстречу, глядя своими огромными серыми глазами, а потом запищали мониторы, Рутт с трудом заставил себя выйти за двери и ждать. Через полчаса к нему вышел тощий парень в зеленой робе, встал рядом и спросил:

– Кофе будешь? Дрянной, но горячий.

– Буду, – заторможенно кивнул Рутт, – расскажи, что с ней? И почему губы снова… такие?

Ассистент протопал к кофейному автомату в дальней части коридора, закинул пару монеток, сунул в руку мужчине бумажный стакан, взял свой, с наслаждением отхлебнул и начал объяснять:

– Губы такие, потому что много крови потеряла. Пришлось восстанавливать биохимию и проще всего это сделать теми же препаратами, чтобы не вымывать кальций из костей. Сейчас ее в кому ввели, временно. Тс-тс-тс! Это контролируемый процесс! Она слишком активно думает, волнуется, от этого скачет давление и возрастает нагрузка на сосуды, а мы только-только все зашили. Полежит недельку во сне, все затянется, тогда выведем и посмотрим.

– Что посмотрим? – Илтон сжал стакан, не представляя, каково это – неделю лежать на белоснежном столе под холодным синеватым светом, слыша лишь писк мониторов, да шуршание шлепок медсестры, присматривающей за коматозниками.

– Все посмотрим, – пожал плечами доктор, с наслаждением делая еще пару глотков, а потом его голос вдруг стал более жестким и скрипучим, словно через горло молодого парня говорил кто-то другой. Более взрослый. – Ли девочка высокая, потому и уцелела. Основной заряд располагался так, что будь она ниже – получила бы осколки в сердце и легкие. Будь чуть выше – пострадала бы репродуктивная система, крупные сосуды, и кости таза. А так… прикрылась руками, поэтому посекло мышцы, желудок, немного печень, но все не критично, зашили. Главное не нервничать и выздоравливать.