– Мне удалось вернуться на дорогу, но топливная система оказалась повреждена. В итоге мы остановились.

Хорек задумчиво смотрел на «сабурбан».

– Вот и все, – закончил Майкл.

– Понятно. Сстранновато, но понятно.

– Ты можешь что-нибудь объяснить?

– Может ббыть. Я знаю одновременно и мммного, и мммало, – уклончиво ответил Хорек.

– Расскажи, что знаешь.

– Так и быть. Ссслушайте, ребята. Сслушайте и плачьте.

Хорек выдержал театральную паузу, смакуя обращенное на него внимание, и сказал:

– Когда улеглась пыль, и я выбрался из ммашины, то сразу понял, что нам ссс ней уже ничего не сссветит. Мой конь сломался к ччертовой матери, и теперь это была только груда железок. Я все еще на что-то нннадеялся, долго оставался ттам, рядом с машиной. Гглупо, конечно, но меня как будто ппыльным мешком по голове ударили. Знаете, как это бббывает. Что-то сстряслось, а ты сидишь и не ммможешь в это поверить, как будто сслучилось не с ттобой, а с кем-то другим.

Анна кивнула. Хорек посмотрел на нее с благодарностью.

– В общем, я просидел тттам дня три, пппока не понял, что жжратва заканчивается. Ловить там было нечего, надо что-то дделать. Вот я и погрузил свои манатки в ммешок и пошел. Не могу сказать, сколько я ббблуждал. Плохо уже помню. Помню, что сскоро кончилась еда, а потом и вода тоже. Почти издыхая, я ддополз до какого-то поселка. Там мне повезло – я нашел все, что нужно, и некоторое время тторчал на одном месте. Страшно было уходить. Иногда я ддделал вылазки, но возвращался. А потом там ппоявилась язва, и я не смог вернуться. Чуть было не нналетел на нее. Не знал ведь нничего.

Он положил кусок в рот и стал медленно жевать.

– По большей части, Пустошь сстатична, – сказал он. – Из нее даже можно выбраться. Условий нннесколько. Одно из них – дддвигаться все время в одном ннаправлении и не угодить под рраздачу. Штука только в тттом, что двигаться в одном направлении тттрудно. Даже если идти по солнцу, ммможно сделать круг и вернуться на мместо. Со мной ттакое бывало. По-хорошему, сссамое страшное в Ппустоши – это то, что из нее очень ттрудно ввыйти. И язвы, кконечно. Они ххуже всего. Они разбросаны нннеравномерно. К сссеверу их больше, чем к югу. Они появляются и исчезают, и ннникогда нельзя знать ттточно, где они ввозникнут. Язвы активные. Чаще всего они ссмертельны, но бывают и исключения. Оттуда и пппрут все наши ппризраки.

Он немного помолчал.

– Их можно ппочуять заранее. Там вввремя пляшет. Посторонние зззвуки – тоже хороший ориентир. Такие, кккаких быть не должно. Иногда это гголоса. Если не готов к встрече – уноси ноги и мммолись, чтобы твои гггрехи не добрались до тебя. И не оставили на пппамять…

Хорек поднял футболку и показал два ряда глубоких шрамов, идущих от шеи до пояса.

– Вввввот такое.

Он опустил футболку и мрачно посмотрел на них.

– Мы мммогли доехать до Кубы только пппотому, что дорога тттуда каким-то странным образом бббыла свободна от язв. Хотя, уже сссуществование сссвободной области в Пустоши сссамо по себе странно. Может быть, это кккак-то связано. Не знаю. Но тттеперь все изменяется. Язвы пппоявляются и там, а значит, ссскоро дорога станет непроходимой. И пппрости Господи того, кто, по старинке, на пполном ходу ввмажется в язву.

Майкл промолчал. Он живо представил себе ситуацию, которую нарисовал только что Хорек. Краучеры или Грантмахер будут ездить снова и снова и, в конце концов… И нет никакой возможности предупредить.

Хорек угадал его мысли.

– Ты нничего не можешь сделать, – сказал он. – Остается ттолько надеяться, что, ккогда райдеры начнут ппропадать, поездки прекратятся. Ддавно уже пора.

– А ты… Ты шел в Кубу? – спросила Анна.

– Я сам не ззнаю, куда шел, – ответил Хорек и отодвинул от себя пустую тарелку. – По большей части я ссидел на месте. Здесь бббесполезно куда-то идти. Всегда мможно нарваться нна язву. Оставаться на месте ббезопаснее.

Анна посмотрела на Майкла. Тот отвернулся. Повисла тишина.

– Ну, а у вас какие ппланы, ребята? – спросил Хорек.

– Майкл хочет ехать на север, – сказала Анна.

Хорек удивленно посмотрел на нее, потом на Майкла.

– Это гглупость, Майки, – сказал он. – На севере ххуже всего, можешь мне пповерить!

– Куба тоже находится на севере, – упрямо возразил Майкл.

– Ты что, ххочешь туда добраться?

Он не ответил.

– Если вам так уж пприспичило куда-то ехать, – сказал Хорек, – я ппредлагаю двигаться на юг. Это самый ббезопасный путь.

– Ты же только что говорил, что там теперь тоже язвы.

– Говорил, но ттам их меньше. Все равно мменьше, чем на севере.

– Я так не думаю.

– Думаю – не ддумаю, о чем ты гговоришь? Ты же нничего не ззнаешь! Ты ннеделю в Пустоши, а я тут уже пятый ггод торчу! Кто, по-ттвоему, здесь в курсе ввсех дел? Я шел на ссевер, на самом деле – я тттуда шел. Как дурак сссунулся в самое пекло! А там ничего нннет, только призраки.

Он вдруг замолчал.

– А ттты… Ты ведь тоже ссслышал? Она с тобой ггговорит? Она велит тттебе идти на сссевер?

– Никто мне ничего не велит!

– Ввврешь! Я знаю, что ты ее ссслышишь. И пподдаешься. Пойдешь туда и убьешься, ккккак овца! Нельзя туда нннеподготовленным!

– Майкл, – осторожно сказала Анна. – Мне кажется…

– Помолчи!

Анна вспыхнула, но возразить не успела. Ее опередил Хорек.

– Что значит, ппомолчи? Она пправильно говорит! Проснись, Майки, ты не на ппикнике! Здесь опасно! Здесь ччертовски, очень опасно! Ппослушай меня!

Майкл упрямо молчал.

– Майкл, – сказала Анна.

– Что?

– Мы можем совершить ошибку.

– Хорошо.

– Что значит хорошо?

– Это значит, что я все понимаю. Я отдаю себе отчет в том, что делаю.

– Ты ни ххрена не ппонимаешь! – закричал Хорек. – Что с ттобой? Раньше тты не ннне был таким ттупым!

– Ты тоже раньше был другим.

– Ты о ччем?

– Не важно.

– Нет, тты ссскажи.

– И ссскажу!

Хорек вскочил из-за стола, чуть не перевернув его. Майкл тоже поднялся. Ситуация накалилась. Еще чуть-чуть, и вспыхнет драка. Анна, не успев задуматься, что делает, встала и уперлась ладонями в каждого из них, как рефери на ринге.

– Ребята, ребята, успокойтесь! Не хватало еще устроить здесь потасовку! Вам что, мало того, что здесь происходит? Уймитесь!

Майкл и Хорек мрачно смотрели друг на друга. Анна чувствовала, как оба взведены. Еще немного, и они бросятся один на другого. Еще только слово – и они взорвутся.