С краю не было бахромы, письмо даже не сунули в конверт. Да и для почтальона было еще слишком рано. Однако, начитавшись зловещих обещаний о грядущем откровении, Люк не смог усидеть на месте.

Он оставил письмо на ступеньках и в два скачка добрался до двери. Дернул ручку, позабыв, что замок заперт, взволнованно повернул собачку и наконец открыл. Внутрь ворвался поток свежего летнего воздуха, согретого лучами восходящего солнца.

Люк еще не вставил в глаза контактные линзы, так что различил только высокую стройную женскую фигуру в желтой майке и черных шортах. В ушах у нее торчали наушники, подсоединенные к браслету вокруг бицепса. Она остановилась, чтобы подстроить плеер.

Люк босиком побежал за ней по мокрой траве, нагнал, схватил за локоть и развернул. Энни вскрикнула от неожиданности.

— Ты что здесь делаешь?

Она вытащила наушники и приложила руку к груди. По раскрасневшемуся лицу струился пот.

— Люк, у меня чуть сердце не остановилось!

— Ох, прости… Я увидел, как письмо упало в ящик.

— А, ты подумал, что это от Натали!..

Люк пожал плечами, только теперь осознав, что смотрится дикарем — небритый, босой, в коротких шортах и майке. Он смущенно провел рукой по волосам.

— Да, наверное… Глупость какая. Не заметил, что все не так — конверта нет, время другое…

— Значит, ты не прочел?

— Нет, помчался за тобой, как сумасшедший. Я ведь уже извинился.

— Да брось, я сама виновата. Потому что струсила.

— Струсила?

— Да. Мне очень стыдно за вчерашнее поведение. Прости. И еще. Не жду, что ты поймешь меня и Брайана, наши отношения. Но мы работаем над ними. Вот и все, что я хочу сказать.

Энни утерла со лба пот, будто хотела стереть и все воспоминания. Люк стиснул зубы и, сделав шаг вперед, коснулся ее локтя.

— Слушай, не хочешь об этом говорить — не надо. Только если что — звони мне в любое время, днем или ночью. Не позволяй никому себя обижать.

— Такого уже давно не случалось. Честное слово. У нас все хорошо.

Люк поднял брови.

— Тебе не понять. У вас с Натали был идеальный брак. Не у всех так получается.

— Не бывает ничего идеального.

— Пусть так — и все же вы любили друг друга и были счастливы вместе. Это бросалось в глаза. Вот я вчера и разозлилась, когда ты вдруг собрался на свидание. Правда, не хотела больше с тобой разговаривать. А потом подумала о том, как наша с Брайаном жизнь смотрится со стороны для того, кто привык к счастью и покою… Так что я все понимаю.

— Знаешь, раньше я тоже думал, что мы с Натали были счастливы. Теперь же сомневаюсь.

— Не может быть!

— Я серьезно. Нельзя судить о порядке в доме по выкрашенному фасаду и подстриженному газону.

— Ты о чем вообще?

— Мне кажется… Я думаю, что у Натали был ребенок от другого, а она мне не сказала.

Вот. Гнев, который зрел внутри, прорвался наружу.

— Люк, с чего ты это взял?

— Скорее всего, у Натали был ребенок от Энди Гарнера. И она отдала его на усыновление.

— Что-что? От того парня, который старый школьный друг? Из Пентуотера?

— Да. Уилл нашел в вещах Натали конверт из агентства по усыновлению. Письмо отправили из Чикаго. На штемпеле стояла дата — четырнадцать лет назад. У Уилла был тяжелый период в школе, да и вообще… Короче, он сказал мисс Мэйсон, что думает, будто его усыновили. Мне хотелось его успокоить, и я поехал в филиал этого агентства в Каламазу.

— И они сообщили тебе об Энди и Натали? Это незаконно!

— Ничего они мне не сообщили. Но я видел фотографию на стене. Там они вдвоем. И еще снимок в брошюре, которую мне дали.

Энни с минуту помолчала, теребя наушники.

— Наверное, в первую очередь надо пройти тест на отцовство. Чтобы развеять подозрения Уилла.

— Уже, сразу после той поездки. У Уилла какое-то безумное воображение. Я решил, что проще всего получить прямые доказательства.

— Отлично. И что?

Люку показалось, что в ее голосе больше любопытства, чем у человека, уверенного в добродетели Натали.

— Пока ждем результатов. Я ни капли не сомневаюсь, что Уилл — мой сын; дело в другом…

Энни потрепала его по плечу, глядя прямо в глаза:

— Мы поедем в Пентуотер и выясним, что там за плод любви у Натали с Энди Гарнером.

— Не могу, — прошептал Люк. — Я и так пропустил много дней на работе, к тому же я не умею требовать и настаивать на своем.

— Сегодня не получится, надо все спланировать. Мы с Брайаном едем в Вашингтон двадцать восьмого, потом я вернусь домой, а он останется на окончательное собеседование. Значит, четвертого июля я буду здесь одна. Энди по-прежнему работает риелтором?

— Да, перенял у отца бизнес.

— Отлично. Я назначу ему встречу, чтобы посмотреть дом в Пентуотере. А потом мы поедем туда и все у него вызнаем.

Люк размышлял о ее словах, глядя, как розовато-желтое солнце поднимается над горизонтом. План хорош — за исключением одного.

— Может быть, я не хочу знать.

От одной мысли о том, что у Натали с Энди общий ребенок, ему хотелось зарыться в одеяло.

— Подумай. Мне кажется, стоит поговорить с Энди. Полагаю, выяснится, что все гораздо проще.

— Ладно. Пускай только Терри уедет, а то голова другим забита. — Люк полез в карман за телефоном и тут обнаружил, что он все еще в шортах. Он дотронулся до смартфона Энни, пристегнутого браслетом к руке. Половина седьмого. — Через два часа должна подъехать. А мне еще завтрак готовить, да и убрать не помешает.

— Ужас какой… Иди тогда, я дальше побежала.

— Хорошо. Я потом позвоню насчет Пентуотера.

— Или напиши.

Энни вставила наушники, Люк кивнул — отказаться от поездки легче, отправив сообщение. Она махнула рукой и побежала прочь. Люк раньше никогда не занимался бегом — только грушу колотил, но, глядя на Энни, вдруг захотел попробовать.

Из гостиной доносились мультяшные голоса. На полу прихожей лежали разбросанные тетрадные листки. Среди листков с письмом Натали затерялся листок, написанный другой рукой.

Люк развернул его. Всего четыре слова:

«Ты был прав.

Энни».

— С кем ты там все переписываешься? Опять с этой подружкой Натали? Как там ее зовут…

Терри задала этот вопрос в четвертый раз с тех пор, как они приехали в аэропорт. Неделя, проведенная с заботливой тещей, к счастью, заканчивалась. Жаль было только, что дети уезжают вместе с ней.