Исследование, проведенное клиническим нейробиологом и специалистом по боли Г. Лоримером Мозли и его коллегой Арнудом Арнтцем, привело к удивительному открытию особенностей интерпретации боли головным мозгом [2]. Они попросили людей оценить уровень боли, когда к их коже прикладывали кусок холодного металла. Подвох заключался в том, что на участников одновременно светили определенным светом – на кого-то красным, на кого-то синим, – не давая никаких объяснений по поводу этого света и его цвета. Температура металла оставалась неизменной, однако те, на кого светили красным светом, испытывали гораздо больше боли и описывали металл более горячим, чем те, на кого светили синим. Поскольку для большинства из нас красный цвет ассоциируется с теплом, в красном свете металл казался горячее, чем на самом деле. Мозли и Арнтц доказали давнее предположение клинических нейробиологов и философов: то значение, которое мы придаем своим ощущениям, делает их более или менее болезненными.

Хотя боль и представляет собой здоровую реакцию организма на травму, появляясь и пропадая по мере ее заживления, существует разновидность боли, которая возникает словно из ниоткуда, подобно засидевшемуся у вас дома незваному гостю: это хроническая боль, которая часто сопровождает различные затяжные заболевания и инвалидность, при этом не давая никаких надежд на избавление от нее.

Когда мы живем с физиологическим дискомфортом или неприятными ощущениями в течение длительного периода времени, бывает особенно трудно понять, где кончается наше «я» и начинается болезнь. Слишком часто медики или близкие не верят в боль человека или не воспринимают ее всерьез. Неверие со стороны окружающих и желание доказать, что его ощущения реальны, могут подтолкнуть человека к еще большему осознанию боли. С другой стороны, не меньшей проблемой становится и ситуация, когда к боли относятся исключительно как к какой-то патологии, тем самым усиливая воспринимаемый пациентом ужас, в результате чего он думает, что единственный способ вернуться к полноценной жизни – полностью от этой боли избавиться. Это две крайности, и в обоих случаях личность человека оказывается переплетена с болью, что затрудняет мысли о жизни с ней. Тело же становится козлом отпущения за создание ощущений, которые мешают полноценной жизни. Чем сильнее происходит это переплетение, тем легче скатиться к стыду, критике и страху, мешающим исцеляться и обращать внимание на другую информацию и ощущения.

Она настолько прочно вошла в мою жизнь и я настолько хорошо знала все удовольствия, которых меня эта боль лишила, что мне было достаточно малейшей ерунды, чтобы окунуться с головой в колодец обиды и ненависти к своему телу, которое, казалось, страдало без всякой на то причины. Все это дополняла еще и невозможность поделиться с другими, избегание и боязнь следующего раза, когда эти ощущения снова появятся.

По иронии судьбы именно цунами боли позволило мне начать более тщательно пересматривать свои отношения с ней, почувствовать свою телесность так, чтобы вспомнить, что я гораздо больше той боли, с которой мне приходится жить. В конечном счете последствия аварий привели меня к исцелению, которое происходило не просто на сенсорном уровне, а гораздо глубже, и помогли мне полностью перестроить свои отношения с самой собой. Первым делом, однако, мне нужно было понять, что не получится обойти боль, не разобравшись, как я понимаю и ощущаю ее.

Между тем человеческое «я», как вы уже хорошо знаете из этой книги, существует в рамках тела. Как бы мы ни пытались отделить наше самовосприятие от физической сущности, наши ткани ощущают все, что разум о них думает. Наше восприятие боли важно по двум главным причинам: оно влияет на процессы, происходящие внутри тела, а также на качество нашей жизни. Оно усиливает или уменьшает фактическую боль, а также способность к исцелению, создает облегчение и комфорт или, наоборот, увеличивает наши страдания. Можно воспринимать боль исходящей из тела и атакующей наше «я» – а это, что неудивительно, активирует реакцию мобилизации, описанную в третьей главе, ведь боль – это угроза. С другой стороны, мы можем воспринимать боль как нечто, происходящее с нашим телом, или нечто, на что наше тело реагирует. В психотерапии этот прием называется экстернализацией. Экстернализация позволяет сосредоточиться на той хорошей работе, которую делает наше тело, чтобы сохранить нашу жизнь и здоровье, тем временем развивая сострадание к своему телесному «я».

Чтобы понять суть экстернализации, можно обратить внимание на то, как мы говорим с другими людьми о болезни, с которой им довелось столкнуться. Когда моей маме диагностировали рак, моим первым инстинктивным желанием было сказать: «Мне так жаль, что это с тобой случилось». Я никогда не думала: «Да что же с тобой не так, если кучка твоих клеток стала размножаться странным и опасным образом?» Другими словами, я никогда не путала ее рак с ее личностью. Одна подруга недавно мне рассказала, что когда ее госпитализировали с внезапной смертельно опасной инфекцией, самые полезные слова, которые она услышала в больнице, произнесла медсестра: «Твое тело явно хочет жить; прямо сейчас оно делает все возможное, чтобы побороть болезнь». На первое место ставится человек, а не его недуг, и я научилась этому языку у людей с ограниченными возможностями. Например, они говорят: «Дэвид, мой друг с расстройством развития», а не «инвалид». Это помогает сосредоточиться на человеке, его чувствах, правах и достоинстве, а не на том, что общество обозначило как проблему или барьер.

То, что происходит в наших мыслях, тесно связано с происходящим в нашем теле, причем это влияние является взаимным. Как я уже писала в третьей главе, когда мы вспоминаем или думаем о чем-то страшном, наше тело активируется, чтобы защитить нас, как будто то страшное событие из прошлого снова происходит в настоящем. Аналогичная динамика бывает и у боли. Так, если в прошлом мы были вынуждены пропускать все веселье из-за проблем с кишечником, то любое ощущение в животе, которое мы испытываем в настоящем, может вызвать напряжение и страх того, что мы можем снова упустить какую-то возможность.

Многие из нас осознают проблемы насилия, однако мы часто недооцениваем то, как наши слова и мысли могут вредить нашему телу. Когда люди говорят обидные вещи, используют угрожающую или уничижительную интонацию, в нашем организме выделяется огромное количество связанных со стрессом гормонов. Это одна из причин, по которой мы хмуримся и опускаем голову вниз, когда нам стыдно, в то время как от страха у нас начинает колотиться сердце, а глаза расширяются. Слова, произносимые другими людьми, воздействуют на нашу физиологию.