этом только одну причину, и она явно не в том, что вы прониклись к нам большой любовью.

На лице Хидрис показалась усмешка. Феб повел бровью на такую реакцию.

— Вы пытаетесь не решить уравнение, а угадать, — ответила она с улыбкой.

— Как это понимать? — Феб недоумевал в ответ на ее реакцию.

— Простая аллегория, чтобы вы поняли бесполезность ваших догадок. Вы применяете правила, которые бы работали в других математических задачах, но они неприменимы здесь. Мы — неизвестные переменные, и наша мотивация — это не числа, которые можно подставить в уравнение. Вы пытаетесь угадать нас, используя свой опыт и знания о других переменных, то есть, ваши, Атлантис, всех известных вам существ, которых вы понимаете и чью мотивацию можете примерить на себя. Но это ошибка. В данном случае, вы не знаете даже формулу. Иногда, чтобы решить уравнение, нужно забыть все, что вы знаете, и начать с чистого листа, — Хидрис повернулась к Келлеру, окинув снисходительным взглядом.

— Что же, — Феб одновременно понимал, что она имеет в виду и нет. Он задумчиво потер подбородок под маской. — Не поделитесь своей формулой?

— Если я сейчас найду незрячего с рождения человека, вы сможете объяснить ему, что такое свет? — Хидрис продолжала улыбаться. Она одновременно понимала, что это бесполезный разговор, но, тем не менее, любопытство Келлера было ей приятно. Ей нравилась в какой-то мере его неподкупность и прямота. Хоть порой она выходила за рамки.

— Сомневаюсь, — Феб выпрямился. — Но хочу заметить, что у нас с вами у обоих есть глаза. Я буду удовлетворен прекрасной аллегорией, которые вы, как я заметил, научились неплохо подбирать.

— Это явно не уместится в один вечер, — Хидрис расслабленно вдохнула свежий воздух хвои. — Единственное, что могу вам сказать, что ваши опасения о насильственном обращении беспочвенны. И, скорее всего, вам придется поверить на слово.

— Это сложно сделать, — он облокотился на веранду рядом с Хидрис. — Вечер для вас, я так понимаю, не самое интересное развлечение, — он демонстративно посмотрела на часы. — Значит время у нас есть.

Хидрис задумалась ненадолго, подбирая слова и прикидывая в голове варианты.

— Нам не нужны ни Аркадия, ни Кордос, — она посмотрела Келлеру в глаза, ее взгляд выражал полную серьезность, от которого у Феба также ненароком спала улыбка с лица. — Вы верно отметили, вашу территорию можно было бы использовать как промежуточную для войны. Ваше обращение могло бы как облегчить задачу, так и усложнить. Если бы это было на добровольных началах, то это одно дело. Но терять ресурсы и разворачивать конфликт, когда есть куда более опасный соперник, было бы глупо. Пока нас удовлетворяет тот факт, что вы не примкнете к Атлантис и в предсмертной агонии не устроите ядерный апокалипсис. В свете последнего обострения, скорее, это бы напротив все только усложнило.

— Разве не проще было бы управлять нашим оружием, если бы мы были в вашей системе? — Феб пытался понять ее мысль.

— Тогда Магелла бы не устроила на вашей территории войны. Ведь вы бы были в системе и жертвовать вами было бы затруднительно для нее.

У Феба округлились глаза от подобной прямоты, несмотря на то, что он ожидал честный ответ.

— Ну как, вам стало легче? — спросила Хидрис, не отводя взгляд от природного пейзажа.

— Не очень, — кинул Феб.

Хидрис не ответила ничего.

— Хорошо, но ведь даже если бы мы стали территорией, которая используется для войны, не проще ли Магелле руководить местными на ней же, зная, что ожидать? — Келлер нервно перебирал пальцами.

— Будь вы солдатом, как вы думаете, ваш отец кинул бы вас на передовую с легким сердцем? — Девушка посмотрела на то, как Келлер занервничал.

— Думаю, что нет, — Феб заметил ее взгляд и убрал руки с веранды.

— Представьте, если бы каждый человек в Аркадии, был бы ему дорог также, как и вы. Он бы легко развернул войну?

— Хотите сказать, что для Магеллы каждый ант все равно, что сын или дочь?

— Это очень поверхностное сравнение, но я сочла его наиболее приближенным, чтобы вы понять суть. Анты отличаются от вас, мы чувствуем друг друга, а Магелла — это центр, в котором сосредоточена вся жизнь нашей цивилизации. Принимая решение, она будет знать, что будет чувствовать, если бросит свой народ на войну. Они никогда не примет подобных решений поспешно, пока это не станет крайней необходимостью. Боль и страдания каждого анта будет проходить через нее, поэтому жизнь каждого для нее ценна также, как ваша для вашего отца. Насколько я знаю, это стало не последним фактором в решениях, которые он принимал. Это тяжелое бремя, которое королева несет все время, отведенное ей системой, но только так можно стать хорошим правителем, — Хидрис пристально посмотрела на Келлера и наблюдала за его лицом, пытаясь понять его мысли.

— Но нашу вы не чувствуете, — Феб усмехнулся.

— К счастью для нас, — Хидрис сжала губы в подобии улыбки.

Молодому человеку показалось, будто у него все сжалось внутри от жестокости сказанного. Он не ждал от антов большого сочувствия к людям, но озвученный цинизм со стороны этой девушки отразился неприятным холодным стальным уколом в груди. Он не ожидал иного головой, но и услышать прямой ответ об этом был не готов. У людей, все же, информация подается мягче. Либо они просто привыкли ко лжи.

— И что, у вас совсем нет сочувствия к нам? — Келлер и сам не знал, зачем он задает этот вопрос. Вероятно, в нем просто вырывались наружу попытки достучаться до этого существа в облике, который так похож на человеческий.

— Почему вы так считаете? — удивилась Хидрис. — Как и у любых развитых существ, у нас есть эмпатия и никто из антов не желает вам смерти. Однако, мы никогда не забываем о том, что наш враг Атлантис, а не вы, просто потому что эти технологии у них оказались первыми.

Феб резко повернулся к ней лицом. Он не знал, воспринимать это как оскорбление или она действительно судила о них по Атлантис. Он тут же успокоил себя, понимая, что анты также далеки от людей, как и они от них. Стоило относиться снисходительнее.

— Вы неправы, — постарался ответить Келлер как можно спокойнее. — Ни я, ни мой отец, никогда бы не пошли на такое.

Судя по лицу Хидрис, именно такого ответа она и ожидала.

— Разве? — она посмотрела прямо ему в глаза, пытаясь отследить его реакцию на ее вопрос. — А если бы вы родились не в семье Альфреда Келлера и не в Аркадии, а были бы сыном Нексора и выросли