не выправит, — пожал плечами Валентин и поднялся из-за стола. — Я мигом. Только ты меня дождись.

— А куда я денусь, — Леонид ухмыльнулся не спускавшим с него глаз девицам.

— Дождись, слышишь? Мне с тобой перетереть кое-что надо по завтрашнему дню.

— Понял я, понял, — отмахнулся как от надоевшей мухи Леонид.

* * *

Привыкшая и к худшему обращению дверь гостиничного номера отворилась, не противясь вёрткой отмычке, и Валентин, оглянувшись на пустынный коридор, воровато скользнул внутрь. Свет включил только в ванной, приоткрыл дверцу и осмотрелся. Отыскать одежду, которая днём ещё была на Леониде, труда не составило. Вот и то, ради чего он сюда явился. Жёсткий пакет находился в грудном кармане куртки. Кроме паспорта Леонида на стол выпал и конверт. Обычный, без марки и надписей, лишь на склейке чернилами отмечены чёрточки по каждой косой линии. Валентин, осторожно, не дразня судьбу, поднял конверт кончиками пальцев, внимательно осмотрел, приблизив к электрической лампочке. Это не оказалось лишним: на одной из сторон из-под склейки высовывался почти невидимый хвостик светлого волоска.

— Не доверяет Рудольф даже собственному сыну, — пробурчал Валентин, достал бритву из кармана и приступил к несложной операции.

Конверт раскрылся. Волосок, как покоился, так и остался на том же месте. Валентин извлёк сложенный наполовину лист. Торопливо прочитал. Записка оказалась до удивления короткой. Ни слов приветствия, ни имени адресата, ни сведений об авторе она не содержала. Валентин, поспешая, сложил записку, вернул её в конверт и аккуратно запаковал. Так же бережно распорядился он и с самим конвертом, одеждой Леонида, после чего выскользнул из номера.

* * *

Одна из девиц, придвинув стул поближе к Леониду, уже шаловливо теребила его кучерявую гриву, когда Валентин вернулся в ресторан. Вторая, устроившись рядышком, потягивала ликёр из фужера осоловевшего кавалера, игриво выкатив глазки на подошедшего к столу его приятеля.

— Причаливайте, молодой человек, — протянула она руки к Валентину, как к старому знакомому.

— Скоренько ты, — оторвался от своей подружки и Леонид. — Как тебе эти кошечки? Знакомься…

— Обойдёмся, — хмуро остановил его Валентин. — Ты, я гляжу, времени не теряешь.

— Обрати внимание, Вэл, — блаженствовал Леонид, — рекомендую. Это Нэля, а эта Соня.

— Софья, — поправила ласково брюнетка.

— Выбирай любую, я уступаю.

— Хороши, — одобрил тот, не удосужив взглядом ни игривую блондинку, ни статную брюнетку, — только пусть погодят до поры. Я говорил тебе, что дело одно перетереть надо? Забыл уже?

Валентин плеснул водки в рюмку и опрокинул в рот. Жест был более чем красноречив, чтобы девицы встрепенулись и поспешили от стола с недовольными мордочками.

— Не горячись, командир, — капризным тоном затянул Леонид и помахал подружкам рукой. — Почистите шёрстку, малютки. Я вас кликну.

Валентин налил и выпил водки ещё.

— Куда гонишь? — Леонид оставался в лирической эйфории. — Смотри, переберёшь, вкуса женского тела не почуешь.

— Ты женщинами их величаешь? — брезгливо кивнул в сторону удаляющихся фигур Валентин. — Этим любой мужик сойдёт. Им не ты, им деньги твои нужны!

— Что это тебя повело, Вэл? Денег жалко стало? Ты вроде жлобом не был.

— Да о другом я! — нервно махнул рукой Валентин. — Как ты не поймёшь? Разве это женщины? Бабы продажные! Сейчас под тебя ляжет, а через час другому даст! Мразь!

— Ох! Ох! Чистенький нашёлся! — ядовито и зло зашипел Леонид. — Значит, такие бабы тебе не подходят! Ты в таких не нуждаешься!

— Молчи, щенок! Чего бы ты понимал!

— Слушай, Вэл! — Леонид вскочил на ноги, глаза его сверкали. — Выбирай выражения!

— Да кто ты есть? — Валентина обуяла злость, он и сам толком не мог в себе разобраться, что это его понесло: то ли записка, которую Леонид должен был тайком передать кому-то, то ли гадкое содержание этого коварного письмеца или наглость безобразных девиц? Однозначно, его душу уродовали и то, и другое, и третье. Но больше всего сейчас бесил поступок Рудольфа. При всей окрепшей неприязни к нему, казалось, никогда он не чувствовал столько ненависти. Вот гад ползучий! Что затеял! И как всё злодейски обставил!.. Теперь всю злость он невольно выплёскивал на сынка Рудольфа, которого и сам отец, оказывается, ни во что не ставил!

— Хорош, Вэл! — Леонид, едва сдерживая себя, подрагивал кулаками. — Кончай бузить! Уймись!

— Сядь, сопляк! — Валентин схватил красавчика за горло и сжал так, что Леонид захрипел, синея. — Не вякай на меня. Раздавлю!

Он отбросил от себя дёргающегося Леонида, тот, свалив несколько стульев, устоял на ногах. К ним бросились редкие посетители ресторана, засидевшиеся в поздний час, официанты. Леонид поправил модный пиджачок, с деланым спокойствием возвратился к столу.

— Ты что? Из-за баб, что ли? — будто ничего не случилось, тронул он за плечо Валентина.

— Не люблю, когда из моей рюмки любая сука лакает!

— А ты сам-то лучше?

— Поговори ещё! — Валентин схватил бутылку водки, услужливо принесённую подоспевшим как нельзя кстати официантом, наполнил фужер до верху, выпил в один миг, утёрся рукавом, к закуске не притронулся.

— Не видал тебя таким, — маячил за его плечом Леонид. — Нажраться изволили, уважаемый. Зарекусь теперь с тобой пить. Нельзя, оказывается, тебе ни одной рюмки.

— Можно, — буркнул Валентин, — только без грязных шлюх.

— Ты что же, однолюб?

— Не твоего ума дело.

— Вот, оказывается, в чём закавыка! — криво усмехнулся Леонид. — Небось и зазноба у тебя нетронутая имеется?.. Единственная… Ждёт не дождётся…

— Хватит, тебе говорю! Не начинай. Все равно не поймешь.

— Да уж куда нам, ущербным!

— Заткнись!

— Не из-за неё ли на рыбнице ты пацанам морды крушил? Циклопа чуть на тот свет не отправил? А я гляжу, что это ты на повариху глаза пялишь!

— Замолчи, я сказал!

— Так знай, что твоя краля, на которую ты молишься, такая же дешёвка, как и эти шлюхи! Только эти не строят из себя недотрог!

— Что ты сказал, гадёныш? — Валентин бросился к Леониду, схватил за грудки. — Повтори!

— И повторю! Её Рудольф уже обрюхатил! Спит с ним давно! А тебя, дурака, сюда загнал! С глаз долой! Чтобы не видел ничего и не догадывался!..

Лучше бы Леонид помолчал. Не договорив, он обрушился вниз от жестокого удара, зацепив стол, с которого всё содержимое вдребезги разлетелось по паркету.

— Мужики! — подлетел к Валентину официант. — Что же вы творите? За вами убирать до утра.

— Успокойся, — сунул ему пачку зелёных ассигнаций Валентин, потирая кулак, — оттарань мальца в номер, а мне бутылку принеси и закусь.

Ссутулившись, он зашагал из зала.

— С Волги заезжие? — подлетел к официанту такой же шустрый партнёр.

— Угу, — пряча деньги, уважительно кивнул тот. — Оттеля.

Одни, другие и прочие

Если все здания города собрать в кучу и,