— Вот как, — говорит Вэйланд. — Боюсь, что никому нельзя доверять настолько сильно.

— Возможно, вы и правы. Но для меня нет ценнее людей, которые рядом.

— Ладно. С вами в этом вопросе лучше не спорить. Но в жизни случаются неизбежные события, — отвечает Вэйланд.

— Такие, как ваша свадьба?

— Да, она состоится. Вы еще не передумали остаться? — интересуется он.

— Нет. Тут неплохое место для работы, — говорю я.

— Тут вы правы. Волавия богатая страна. Стоунхилл вроде не настолько, но есть в нем своя прелесть. Или Бринджен.

— Это оттуда ваша невеста?

— Нет, — усмехается он.

— Ах, у меня память такая отвратительная.

Вэйланд слегка склоняется ко мне.

— Я бы не стал там жить, но ведь лучше там, откуда все и началось? Правильно? — спрашивает он.

Я смотрю на него и хмурюсь. О чем он вообще? Хотя я уверена была, что свадьба не состоится. Но, видимо, он сам еще не понимает, что делать. Или что-то задумал. Мы будто общаемся на тему, которую понимаем только мы.

— Ладно, я пойду. Но я вам все сказала насчет своих девочек.

Вэйланд улыбается. Вот вроде ужасная ситуация, но именно здесь, в Волавии, он начал больше улыбаться. И мне очень приятно, что это оттого, что я рядом.

Я возвращаюсь домой. Сегодня хочется просто отдохнуть. В голове пустота. Я ничего не могу сделать. Я не знаю, как снять его беспамятство. Но раз я не могу, значит, надо попросить помощи у того, кто может.

Я отправляю Вальтера к Максимиллиану. Знаю, что рискованно, особенно теперь, когда королева Эниэль вернулась, но выбора нет. Даже передаю через дворецкого, что у меня ничего не вышло. И мне нужна еще сыворотка.

Дворецкий уезжает, а я дожидаюсь девочек.

Наш охранник Артур тоже приходит домой. Пытается строить мне глазки, но я отмахиваюсь. Настроения вообще нет. Лишь вкратце рассказываю о том, что было в замке. Получаю от девочек поддержку и задумчивый взгляд от Артура. Да, понимаю, что у нас могущественные враги, и обстоятельства складываются не в нашу пользу, но что поделать?

Мне снится странный сон. Я дома, но очень темно. Лишь кое-где сияют серебристые светлячки. Я выхожу из своей комнаты, прохожу комнаты девочек, выхожу на кухню.

Вижу чей-то силуэт. Фигура женская. Прямая спина, рука, лежащая на столе и постукивающая ногтями.

— А вот и ты. Мне потребовалось много сил, чтобы призвать тебя во сне, — слышится голос королевы Эниэль.

Я подхожу ближе.

— Вызвать меня? — хмурюсь я.

Рука тянется к флакону старения, хотя со мной его нет. Я же вообще в ночной рубашке. Освещения нет, но чем ближе я подхожу, тем отчетливей вижу черты лица королевы.

— Да. Я решила посмотреть на тебя настоящую вблизи.

— Ну, в моем возрасте, ночью, да еще без косметики — это не самое привлекательное зрелище.

— Но ты же кукла, — говорит она.

— Нет. Я человек, — возражаю я.

Странно так все. Если это сон, то могут ли на голове матери Вэйланда появиться оленьи рога? Да, могут.

Королева улыбается, а я поражаюсь своей фантазии.

— Да будет так. Ты столько успела, пока меня не было. Подобралась так близко, — продолжает она.

Ветвистые рога качаются в такт ее движениям.

— Он мой муж, — говорю я.

— Это всего лишь формальность. И блажь. Вы ненастоящие муж и жена. Такого мужчины, как Вэйланд Кроудлер, не существует. А даже если он и есть по документам, то его истинное положение в виде принца Вэллиана является более значимым.  Отступи, пока не поздно. Хотя ты уже зашла так далеко.

— Почему такая ненависть к сыну? — спрашиваю я. — Не нравится, что он счастлив?

Я скрещиваю руки на груди.

Нет, ну а что? Не собираюсь я ходить вокруг да около!

— Он принц, и его действия должны отвечать королевским интересам.

— Что-то я сомневаюсь, что ваши старшие дети связали свои жизни с теми, кого им подобрали вы.

Про Эвени я знаю точно, потому что она часто рассказывала мне про свою семью. Она вышла замуж за министра обороны Волавии. По любви. И я видела их вместе. Он с такой любовью к ней относится, что можно позавидовать в хорошем смысле.

— Да, это так, но мой сын должен слушаться только меня. Он был бесполезным, пока не смог призвать дракона, но раз уж это случилось, то теперь он не может жить с обычной женщиной.

Я смотрю на нее и качаю головой.

— Вы его видите всего лишь пешкой и используете для достижения своих целей?

— А разве ты его видишь не таким? Неизвестно откуда появившаяся девушка из непонятно какой семьи, обращенная в куклу… без родословной, без связей, — начинает перечислять она.

— И что? — перебиваю ее. — Да, я живой человек, который выглядит как кукла. Но ведь не это главное.

— Я тебе могу дать столько золота, что ты сможешь обеспечить себя до конца жизни. Но с одним условием. Ты возвращаешься в Стоунхилл и больше никогда не появляешься в жизни Вэллиана. Я могла бы убить или казнить тебя, но не вижу смысла.

Я недоуменно смотрю на нее.

— Вы думаете, что меня с Вэйландом связывает только золото?

— Ах, я наслышана о вашей связи.

Я молчу, но сама думаю, кто бы мог ей это сказать. Неужели Максимиллиан не смог удержать язык за зубами?

— Но я могу и испортить твою жизнь так, что тебе и не снилось.

— Испортить? Куда уж хуже? — говорю я. — Я люблю Вэллиана, но я хочу жить.

Королева склоняет рогатую голову набок.

— Да, я наслышана. Мои информаторы сообщили о произошедшем. Ужасная ситуация, но я рада, что все обошлось небольшими потерями.

Я удивленно смотрю на нее. Ну да. Кому-то небольшими, но Стоунхилл нехило так пострадал. Особенно королевская семья.

— Это все благодаря Вэйланду. Без него таких кукол, как я, было бы больше.

— У меня нет к тебе претензий. Ты не виновата в том, что он попался на твоем пути. Я про мага, ну и про Вэллиана.  Но если хочешь, могу тебе найти другого покровителя. Тебе просто надо осознать, что Вэллиан не будет ни с кем, кроме той, кого я для него выбрала.

Я тяжело вздыхаю. Не знаю, что мне делать. Но видно, что королева еще может проявлять человеческие чувства.

— Вы правы. Я тоже не хочу идти против вас, — спокойно говорю я. — Но я не могу делить своего мужчину с другой. Как бы самонадеянно это ни звучало, но Вэйланд любит меня. Тот Вэйланд, который помнил меня. Ведь для того, чтобы удержать кого-то рядом, совершенно необязательно стирать память, — вставляю свою шпильку.