— Вам показалось, — осторожно повторил Палыч.

— Правильно, Виктор Павлович, — кивнулПарамонов, — осторожность — первая заповедь. И вторая. И третья. Но мы стобой друг друга поняли. Если я захочу встретиться — тебе позвонят избухгалтерии, скажут, что нужно расписаться в ведомости. Если у тебя будетчто-то интересное — позвони туда же, в бухгалтерию, скажи, что тебе неправильно начислили аванс. Через десять минут после звонка подходи к лифту.

Палыч ничего не ответил, молча пересел в свою машину. Анесколько месяцев спустя позвонил в бухгалтерию и сказал:

— Вас беспокоит референт Копылов.

Мне в последний аванс не правильно сумму начислили.

До времени встречи с ненаглядным оставалось больше двухчасов, и я решила употребить их с пользой. Я заскочила в первый попавшийсясалон красоты и попросила постричь меня и выкрасить волосы в темный цвет.Напрасно парикмахерша чуть не со слезами умоляла меня этого не делать, я быланепреклонна.

Народа в салоне было немного, поэтому мастера устроилинебольшой совет по поводу моей прически. Но несмотря на то что они тщательновыбрали краску, она не взяла мои рыжие лохмы. То есть взяла, но не совсем.Однако когда я посмотрела на себя в зеркало, то осталась довольна: шапкакаштановых волос, с просматривающимися кое-где рыжим прядями. Я заглянула еще ив косметический кабинет — там мне выкрасили темной краской брови и ресницы.

Полученный результат вполне удовлетворял мои желания. Глазавыглядели больше, взгляд стал жестче, сам облик как-то серьезнее. От женщины,которая смотрела на меня из большого зеркала, не так-то просто былоотмахнуться! И избавиться от этой женщины тоже будет не очень просто, добавилая про себя и заторопилась к ненаглядному.

— Это же надо! — воскликнула Ира, открывая мнедверь. — Я бы тебя ни за что не узнала…

Ненаглядного нигде не было видно, но из ванной слышался шумльющейся воды.

— Слушай, что, он все время моется, а?

— К твоему приходу, — рассмеялась Ира.

Из кухни доносились аппетитные запахи.

Как видно, раньше из-за беспокойной больной матери мало ктозаходил в гости, и теперь сестра ненаглядного радовалась мне и наготовилавкусного. Она долго рассматривала мою прическу и костюм, потом мы пошли накухню, выпили кофейку, она показала мне новое платье, а ненаглядный все непоявлялся.

— Он там не утонул? — опасливо спросила я.

Она пошла, поговорила с братцем через дверь и, вернувшись,доложила:

— Бреется, сейчас выйдет.

Наконец он появился и застыл на пороге, пораженный моимпреображением.

— Что, не нравится? — поддразнила я.

Ненаглядный громко сглотнул и ничего не ответил. За ужиноммы с Ирой болтали о пустяках, а ее братец молчал и так удивил Иру, что она дажезабеспокоилась и спросила, как он себя чувствует.

Потом Иру позвала мать, а мы с ненаглядным удалились в егокомнату. Первое, что бросалось в глаза в комнате ненаглядного, это, во-первых,абсолютный порядок и чистота, а во-вторых, большой портрет Герочки в возрастепримерно пяти лет в матросском костюмчике и с плюшевым медведем в руках.Портрет висел на стене на самом видном месте. У родителей тоже где-то лежиттакая же моя фотография, подозреваю, что и медведь похож, но объясните мне,какому взрослому человеку придет в голову вешать перед глазами своймладенческий портрет?

Впрочем, я, кажется, придираюсь. Некоторые мои подругивешают у себя в комнате портреты рок-звезд или спортсменов, чего я тоже, надосказать, не понимаю. Каждый день любоваться, к примеру, «Муммий Троллем» илиЗемфирой… Их я предпочитаю слушать на аудиокассетах…

Тут я заметила, что ненаглядный посматривает на меняукрадкой — как видно, никак он не может привыкнуть к моему новому облику.

— Слушай, я вообще-то к тебе по делу, — начала я,усевшись на диван так, чтобы не видеть портрета, — скажи, пожалуйста, незнаешь ли ты, кто живет в теткином доме в квартире над твоей?

Ненаглядный на глазах помрачнел.

— Хорошо, что ты начала этот разговор, — заговорилон, тяжело вздохнув, — нам нужно объясниться.

— Да я просто задала тебе вопрос.., если не знаешь…

Но ненаглядного уже понесло:

— Я должен…

Все ясно, если речь идет о долге, с ненаглядным лучше неспорить.

— Ты должна меня выслушать, я думаю, что имею на этоправо! — безапелляционно заявил он.

Я вздохнула и стушевалась — придется потерпеть.

— Я слушаю тебя очень внимательно.

— Ты знаешь, как я не люблю врать, — началненаглядный.

— Ага, а сам врал про теткину квартиру, что она нетвоя, — не удержалась я от колкости.

— Я очень переживал и теперь раскаиваюсь.

— Нет, ну как вам это понравится! — я мгновенновскипела. — Он переживал! А кто тебя заставлял врать? Ты что, боялся, чтоя заявлю на тебя свои права, что заставлю тебя жениться?

Снова ненаглядный покраснел как вареный рак.

— Но я же раскаялся, — заныл он.

— Слушай, ты не в церкви! — зловеще началая. — И я тебе не поп, чтобы грехи отпускать. Каяться он вздумал! Нужно мнетвое раскаяние, как рыбе галоши!

— А что тебе вообще от меня нужно? — задал онвдруг вполне разумный вопрос. — Зачем ты пришла, если так на меня сердита?

— За что я на тебя сержусь, совершенно понятно, —сварливо начала я, — за твое вранье и двуличность, а также за Каролину —мир ее праху! А вот за что ты на меня злишься — вовсе непонятно. В конечномитоге все для тебя кончилось хорошо, а со временем сестра купит тебе новуюмашину на бандитские деньги.

— Разве не все деньги сгорели в «копейке»? —отшатнулся он.

— Примерно половина, а остальные мы поделили пополам.

Ненаглядный вдруг вскочил с дивана.

— Да я в жизни к этим кровавым деньгам неприкоснусь! — грозно заорал он, сверкая глазами.

— Ну так будешь ходить пешком до самой пенсии, —хором вскричали мы с Ирой, которая появилась в дверях, привлеченная шумом.

— Спелись, — с ненавистью пробурчал ненаглядный иотвернулся.

Ира подмигнула мне и вышла. Я решила сменить тактику, потомучто так мы никогда не дойдем до сути-.

— Ладно, с деньгами вы с Ирой сами разберетесь, по-семейному.Все равно сейчас машину покупать нельзя, пока с милицией не разобрался. Тырассматривай эти деньги как компенсацию за моральные и физические мучения.

— Я, конечно, вел себя в этой истории не лучшимобразом, — вдруг произнес ненаглядный, — но что делать, такой ужуродился, совершенно не могу противостоять насилию.