Решение принято, и незачем ковырять свежую рану.

Она побрела дальше, углубляясь в дебри ночного леса. Ступала по кочкам и ухабам, считая шаги. Сорок шагов. Пятьдесят, сто… Цифры вытесняли мысли, заглушали эмоции. Она все шла и шла, не разбирая дороги, ни о чем не думая, ничего не желая, словно подготавливала себя к той жизни, которая ей отныне предстояла.

Через год Мара поступила в ведущий университет города Хабаровска, на факультет управления. А еще через год перевелась в московский институт, который и закончила с красным дипломом. Работу в столице нашла быстро. Сначала устроилась менеджером среднего звена в небольшую иностранную фирму, затем доросла до руководителя отдела. А спустя пару лет хороший знакомый посоветовал ей сходить на собеседование в одну небольшую звукозаписывающую компанию, куда как раз набирались сотрудники. Вскоре ее карьера пошла в гору. Марина купила в Подмосковье дом и перевезла туда мать. К тому моменту Марка, Марина Николаевна, уже и вспоминать забыла о детских мечтах, полностью довольствуясь должностью генерального продюсера в компании «Холидей Рекордс».

* * *

— Невероятно, Шурик. — Леха ткнул в планшет, увеличивая изображение. — Они даже фотку твою поместили! И ты говоришь, что не общался с журналистами? Они сами это нарыли?

Сашка мрачно угукнул, продолжая подкручивать болт карданного вала. Эта заметка в прессе выбила его из колеи. Казалось бы, ничего особенного — подумаешь, написали о тебе пару строк, — но почему‑то ситуация нервировала его. И еще Леха туда же: «Ты, мол, теперь герой, поди, потребуешь зарплату повысить!»

И следователь тоже хорош — обещал ведь сообщить своему главному свидетелю, когда раскроют дело! А вместо этого он узнает об этом от журналистов.

«Магаданский фотограф помог раскрыть убийство» — гласил заголовок.

«Сделанный в нужный момент снимок помог следствию найти убийц восемнадцатилетней Вероники Черновой, чей труп был обнаружен чуть меньше месяца назад. Невероятное стечение обстоятельств — или божий промысел, если хотите — привел местного фотографа Александра Агеева на сопку, когда двое преступников пытались избавиться от тела».

А дальше шел подробный, не в меру пафосный, напичканный избыточными деталями рассказ о самоотверженной работе доблестной полиции. Как выяснилось, Веронику Чернову задушили ее же подельники, которым она помогала сбывать героин. Соседка по общежитию опознала запечатленного на снимке парня. С ее слов, он появлялся раз в неделю, один или с товарищем, но в комнату никогда не заходил, ждали Веронику за дверью.

— Я думала, это у нее друзья такие странные. Мне даже в голову не могло прийти, что они привозили ей наркотики на продажу, — сказала журналисту Ангелина П., подруга убитой.

То, что девочка из бедной семьи самостоятельно оплачивала учебу и покупала дорогие шмотки, никого не настораживало. И, возможно, она еще долго успешно вела бы противозаконную деятельность, травя учащихся вуза, если бы не пожадничала. На допросе один из задержанных признался, что Вероника потребовала больший процент, завязалась ссора, в ходе которой девушка была задушена. Испугавшись содеянного, преступники решили спрятать труп — и это им почти удалось.

Николай Н. и Антон Г. были осуждены сразу по нескольким статьям, в том числе за незаконный сбыт наркотических средств и за умышленное причинение смерти, и получили 15 и 17 лет лишения свободы.

Положа руку на сердце, Сашку радовало столь быстро свершившееся правосудие. Но вот эта статья с его рожей (из соцсетей фото взяли, мерзавцы) была лишней. Наверное, он мог бы потребовать удалить материал, опубликованный без его согласия, но какая разница, коль его уже напечатали в газете?

Было еще кое‑что, тревожившее Сашку. Какая‑то неточность, шероховатость, выбивавшаяся из складной картинки. Какая‑то упущенная деталь, зудящая на подкорке назойливым комаром. Он честно пытался сосредоточиться, мысленно воспроизводя события шаг за шагом, но вспоминал лишь то, что уже и без того сообщал следователю, — как поднимался на сопку, как услышал шум, как затаился в кустах и нажал на затвор камеры…

— Слушай, так, может, тебе засудить эту газетенку, а? — до Лехи наконец дошло, что товарищ не расположен к его хохмам, и вмиг посерьезнел.

— Да какой засудить! — отмахнулся Сашка. — Толку‑то.

Лешка понимающе помолчал.

— Когда про зазнобу московскую расскажешь? — спросил он после паузы.

— Про кого? — Сашка от неожиданности дернул головой, позабыв, что лежит под машиной, и больно стукнулся лбом. Громко выругался и выехал на тележке, сердито глядя на Леху снизу вверх.

— О чем ты?

— А о чем я еще могу подумать, если ты уже вторую неделю словно воды в рот набрал? Вернулся из Москвы сам не свой и даже ничего толком не рассказал, общими фразами отделался. Что там с тобой случилось? Познакомился с кем‑то? Хорош уже в партизана играть. Колись.

Сашкины губы упрямо сжались в полоску. Он, может, и рассказал бы Лешке, если бы было что рассказывать.

Друг продолжал выжидающе смотреть на него, надеясь на увлекательную историю.

— Отвали, а? — устало буркнул Сашка.

— Ладно. — Леха махнул рукой, сдаваясь. — Черт с тобой. Не пытать же тебя. Понадобятся дружеские уши — ты знаешь, где их найти.

Зазвенел мобильный, и Сашка с облегчением принял вызов — только бы не продолжать раздражающий диалог. Леха — отличный парень, но иногда слишком настойчиво лезет в душу.

— Привет, это я, — сообщила Алиcа. — Я сегодня к тебе?

Агеев на секунду заколебался.

— Извини, Алис, сегодня не получится. Давай в другой раз.

Не привыкшая к отказам, девушка удивилась, и Сашке пришлось минут пять убеждать ее, что все нормально, просто так сложились обстоятельства, он допоздна в сервисе, а завтра ранние съемки…

Все это время Лешка околачивался поблизости, делая вид, что не прислушивается к разговору. Едва Агеев положил трубку, попрощавшись с девицей, он ехидно спародировал друга:

— Извини, Алис, сегодня не получится.

— Я ж сказал, дела у меня утром, а она мне выспаться не даст, — попытался оправдаться Сашка.

— Да все понятно, — куда‑то в пространство прокомментировал Леха.

— Что тебе понятно? — Сашка повысил голос, начиная заводиться. Ему остро захотелось стукнуть товарища чем‑нибудь тяжелым. Вон той монтировкой, например.

— Да ничего такого. — Леха примирительно поднял ладони. — Ты работай, работай. Монотонный физический труд издавна применялся для лечения любовных недугов. — И он поспешно ретировался, не давая другу возможность запульнуть в себя каким‑нибудь инструментом.

Несколько минут Сашка яростно ковырялся под капотом, затем психанул, набрал номер Алисы.

— Завтрашнее утро у тебя свободное? Хочешь составить мне компанию на съемке?