Оказавшись на верхней площадке, она окинула взглядом длинную лестницу и прислушалась. По-прежнему стояла тишина.

Ирреель повернулась к двери и нажала на ручку. Замок задребезжал, пружины протестующе лязгнули, дверь не поддалась. Ирреель достала перо и вставила его в замочную скважину. Острый стержень не согнулся и не сломался, только шуршал во внутренностях замка. Ирреель довольно долго тыкала пером в скважину. Старый замок – более крупный, тугой и сложный, чем тот, который висел на двери её спальни, – скрипел, но не поддавался.

Ссутулив плечи, Ирреель опёрлась на перила лестницы. Все нужные ей ответы лежали по другую сторону двери, но с тем же успехом они могли быть на другом краю света – они оставались недосягаемыми для Ирреель.

Перо выпало из её руки и медленно поплыло к подножию лестницы. Всё произошло совершенно беззвучно, но Ирреель сразу же метнулась вниз, как будто неслышное падение могло пробудить мисс Веспер ото сна.

Внизу лестницы Ирреель подхватила перо, и её взгляд сразу же метнулся к двери мисс Веспер.

По-прежнему закрыта. По-прежнему всё тихо.

И перо в её руке, по-прежнему бесполезное.

Должен быть иной способ. Который не подразумевает тайное вторжение в спальню мисс Веспер и похищение ключа от чердака. От одной этой мысли Ирреель застыла на месте. Кости не позволят ей совершить подобную глупость.

Она не хотела признавать своё поражение, но и не могла придумать никакого способа попасть на чердак, так же как ранее не видела выхода из сарая сторожа. Только как он там дразнил их? Он упомянул какой-то универсальный ключ, которым можно открыть любой замок.

Но она даже не знала, существует ли такая вещь.

Если только…

Если только это не совершенно особый ключ, о свойстве которого прямым текстом сказал сторож: не выкованный из железа или меди, но созданный из костей скелета.

Притаившись в тени под винтовой лестницей, Ирреель ухмыльнулась.

Она отлично знала, где нужно искать кости.

Сад костей ждал возвращения Ирреель.

Сжимая в руке свечу, она тихо шла по тёмным коридорам, ступая осторожно, чтобы не разбудить какие-нибудь дремлющие чары и не потревожить земляных летучих мышей. Сколько-то наверняка осталось: потерялись в туннелях либо дежурят по приказу мисс Веспер. За каждым поворотом Ирреель чудился шорох крыльев. Слышалось приглушённое бормотание, которое становилось всё громче по мере того, как Ирреель углублялась всё дальше под кладбище.

Она старалась держаться в стороне от странного эха, желая только найти костяной ключ и чтобы её путь не пересекался с путями мышей.

Но звуки постепенно приближались, как будто маленькие чудовища выслеживали её.

Сердце Ирреель быстро забилось в груди. Она развернулась и побежала.

Не прочь, а прямо на них, подобрав на бегу булыжник. Ох, эти мыши напрашиваются на неприятности.

Впереди какие-то силуэты двигались среди теней. Свет дрогнул. Ирреель отвела руку назад и запустила булыжник.

Камень врезался во что-то с глухим стуком.

– Эй! – крикнул чей-то голос.

– Парень? – Ирреель на цыпочках пошла вперёд, вытянув руку со свечкой перед собой. – Что ты делаешь здесь, внизу?

Из-за угла вышла Девочка, в руке она держала масляную лампу – та была такой тусклой, что давала больше теней, чем света.

– Мы ищем зацепки.

– Мисс Веспер тебя отпустила? – спросил Парень, потирая плечо.

– Не совсем, – ответила Ирреель. – Но это не важно. Я придумала, что нам нужно делать.

И она рассказала им о своём плане.

– Костяной ключ, – сказала Девочка. Она шла впереди всех, длинные рукава пальто болтались по бокам. – Почему мне это в голову не пришло?

– И как мы найдём его? – Парень шаркал ногами, вперив взгляд в потолок, как будто думал о том, что он снова сейчас на него обвалится.

Разумеется, любая кость не подойдёт, но Ирреель плохо представляла себе, где искать нужную.

– Я не знаю.

– Мы спросим у костей, это же очевидно, – сказала Девочка. – Среди них должен быть замочный мастер.

– В каком смысле «спросим у костей»? Они не восстанут, чтобы поболтать с нами. – Парень ускорил шаг – ради пререкательств с Девочкой он даже преодолел свой страх перед туннелями. – Ты ещё, наверное, хотела пригласить их в дом на чашечку чая.

– Не говори глупости, – ответила она. – Скелеты не пьют чай.

Но Ирреель всё ещё думала о первой фразе Девочки, вспоминая, как они ходили по кладбищу.

– Я видела надгробие. – Её спутники обернулись, оба были вне досягаемости света свечи, так что Ирреель видела только их тёмные силуэты в мерцании лампы. – Замочного мастера.

– А почему ты сразу не сказала? – ухмыльнулась Девочка. – Куда идти?

Ирреель попыталась сориентироваться.

– Туда? – неуверенно сказала она, указав на туннель, увешанный паутиной.

Девочка закрыла глаза, её лицо приняло напряжённое выражение. Через мгновение она взглянула на друзей.

– Да! – Она потянула Ирреель к узкому коридору, смахнув паутину рукавом пальто. Парень, ворча, последовал за ними. – Чувствуешь? – спросила Девочка.

Ирреель прислушалась к костям. Она слышала их знакомое гудение, их уникальные ритмы, но не настолько ясно, чтобы отличить замочного мастера от остальных.

– Я не…

– Думай о серебряных ключах и упрямых замках, – сказала Девочка.

– А как насчёт ржавого замка и давно потерянного ключа? – Парень подкрался к ним сзади. – И тела, гниющего в темнице.

– Нет-нет, – сказала Девочка. – От этого толку не будет.

– Тяжёлые цепи и железные замки? – продолжал Парень. – Груз для тела, брошенного в океан.

– Хватит нести чушь, – Девочка резко провела рукой по воздуху, как будто стирала его слова. – Сосредоточься на мастере и его инструментах. Думай, каким он мог быть.

Она пристально посмотрела на Парня.

– Ну, рукастым и умным… – он как будто собирался сказать что-то ещё, но Девочка его перебила:

– Прекрати, пока ты всё не испортил. – Парень поджал губы, и Девочка продолжила: – Тихим и терпеливым, он понимал язык замков.

– И у него были ловкие пальцы, – сказала Ирреель, вспоминая надпись на могильном камне.

– Да! – воскликнула Девочка.

Ирреель настроилась на кости, вслушиваясь в разные тона. А потом она услышала какой-то щелчок, тихий и мягкий.

– Я что-то чувствую, – сказала она.

Ирреель выжидательно посмотрела на Парня. Он пожал плечами, видимо, упрямство не позволяло ему признать, что Девочка права.