— Что ты имеешь в виду?

— У нас появятся проблемы. Настоящие проблемы.Послушай, я сейчас слишком устал, чтобы снова обсуждать случившееся. С тех поркак исчезла Роуан, прошло шестьдесят семь дней. Меня вымотали переговоры сдетективами, которые звонят мне из Цюриха, Шотландии, Франции. Словом, оставимсейчас эту тему. На Марди-Гра было весело. Мы все собрались вместе. Знаешь,Беа, пожалуй, права. Мону надо отправить в школу. Ты так не считаешь? Вконце-то концов, она и вправду одаренный ребенок. Настоящий гений.

Гиффорд хотела ему ответить. Она хотела сказать, что Мона невернется в школу, как бы ее к этому ни принуждали. Она просто-напросто сбежитоттуда, сядет в первый попавшийся самолет, поезд или автобус и отправитсяпрямиком домой. Ничто и никто не сможет заставить Мону вновь посещать школу!Если школа будет в Швейцарии, девочка вернется домой через сорок восемь часов.А если в Китае, она вернется, наверное, еще скорее. Однако Гиффорд ничего нестала говорить. Она вновь ощутила болезненно приятное чувство любви кплемяннице и страстную веру в то, что она никогда не пропадет.

Однажды Гиффорд спросила Мону:

— Чем отличаются мужчины от женщин?

— Мужчины не знают, что может случиться. И поэтомусчастливы, — ответила Мона. — Но женщины предвидят все, что может произойти.Поэтому всегда волнуются.

Гиффорд тогда от души рассмеялась. Среди замечательныхвоспоминаний о детстве Моны Гиффорд хранила в памяти еще один трогательныйэпизод. Моне тогда было всего шесть лет. Пьяная Алисия упала у входа на террасуна правый бок, прижав к земле карман с ключом от дома, так что Мона не смоглаего достать. Тогда девочка взобралась снаружи на второй этаж и каблуком своейтуфельки аккуратно пробила маленькое отверстие в окне, чтобы дотянуться рукойдо задвижки. Конечно, все стекло пришлось заменить, но Мона была так аккуратна,что на ковер верхнего этажа и в сад упало всего несколько маленьких осколков.

— Почему было просто не заклеить дырку в окне липкойлентой? — удивилась девочка, увидев, что Гиффорд вызваластекольщика. — Ведь у нас почти все окна в доме так заклеены.

И как только она, Гиффорд, допустила, чтобы ребенок прошелчерез это? Более того, Мону и до сих пор постоянно подстерегали подобныеиспытания. Этот круговорот горестей и сожалений терзал Гиффорд, но она не всилах была его остановить. Равно как и карусель несчастий, которые происходилис Роуан и Майклом. Не проходило и месяца, чтобы Гиффорд не вспоминала случая,когда ее шестилетняя племянница волоком тащила бесчувственную Алисию в дом.Помнится, тогда из клиники ей позвонил доктор Блэйдс.

— Гиффорд, — сказал он, — ваша сестрасерьезно больна. Ребенку и Старухе Эвелин просто не справиться с такойнагрузкой.

— За Мону не волнуйся, — вдруг сказал Райен, какбудто в воцарившейся между ними напряженной тишине сумел уловить еемысли. — О ней нужно беспокоиться меньше всего. Во вторник у нас намеченообсуждение проблем, связанных с исчезновением Роуан. Мы соберемся за круглымстолом и подумаем, что делать дальше.

— Какой смысл решать, что делать дальше! —возразила Гиффорд. — Если у вас нет никаких доказательств, что Роуанзаставили покинуть Майкла силой, вы…

— Послушай, дорогая, ты не права. Как это у нас нетдоказательств? У нас есть доказательства, причем достаточно веские. В этом-товсе и дело. Поэтому мы должны обстоятельно во всем разобраться. В настоящеевремя мы вполне уверены в том, что последние два чека, присланные к оплате наличный счет Роуан, были подписаны не ее рукой. Нам придется сообщить об этомМайклу.

Ответом ему было молчание. За последнее время это был первыйсерьезный инцидент. Новость свалилась на Гиффорд как гром среди ясного неба, иот неожиданности у нее перехватило дыхание.

— Мы считаем, что их подделали, — продолжалРайен. — И вот еще что, дорогая. Эти чеки были последними. Кроме них,больше ничего, слышишь, ничего не поступало в банк. Только эти два чека,обналиченные в Нью-Йорке две недели назад.

— В Нью-Йорке?

— Да. След ведет именно оттуда. Мы даже не уверены, чтов Нью-Йорке была сама Роуан. Послушай, мне сегодня уже трижды звонили в связи сэтим делом. Оказывается, Марди-Гра празднуют далеко не во всей стране. Дома наавтоответчике я обнаружил кучу сообщений. Из Сан-Франциско к нам едет тотдоктор, который говорил с Роуан по телефону. У него есть какие-то важныеновости. Но ему не известно, где сейчас находится Роуан. Чеки — это последняявесточка…

— Ну же, продолжай, я внимательно тебя слушаю, —потухшим голосом произнесла Гиффорд.

— Знаешь, мы договорились, чтобы этого доктора завтраутром встретил Пирс. А я приеду за тобой. Я уже давно так решил.

— Глупости. У меня есть машина. Какой смысл тащитьсяназад в разных машинах? Не выдумывай ерунды. Лучше отправляйся спать. Неволнуйся, я приеду вовремя и еще успею повидать доктора из Сан-Франциско.

— Но я хочу за тобой приехать, Гиф. Давай я возьмумашину напрокат, а твою отгоню домой сам.

— Райен, это ни к чему. Я выезжаю в полдень. И уже всепродумала. Иди на встречу с доктором или в офис. Спокойно занимайся своимиделами. Итак, насколько я поняла, у вас все хорошо. На праздник собралась всясемья. Все прошло замечательно. Как, впрочем, и следовало ожидать. И оказалосьне важно, была с вами Роуан или нет. Майкл сумел ловко всем подыграть.Осталась, правда, одна загвоздка. Два поддельных чека. Любопытно, что бы этозначило?

Вновь воцарилась гнетущая тишина. Разумеется, они оба знали,что это могло значить.

— Как вела себя сегодня вечером Мона? Никого неповергла в очередной шок?

— Разве что своего кузена Дэвида. По мне, так у неедень прошел на ура. У Пирса все хорошо. Правда, он никого вокруг не видит,кроме Клэнси. Воду в бассейне подогрели. Барбара спит. Звонила Шелби.Извинялась, что не смогла приехать домой. Лилия тоже звонила. А также Мэндрейк.Джен и Элизабет уютно устроились у себя в берлоге. Я же так устал, что,кажется, вот-вот свалюсь с ног.

Гиффорд тяжело вздохнула.

— После праздника Мона поехала домой с этой парочкой?Значит, на Марди-Гра она была совсем одна?

— За Мону не беспокойся. С ней все будет в порядке, тыже ее знаешь. Если что-нибудь будет не так, мне позвонит Старуха Эвелин. Когдая уходил от них, она сидела у кровати Алисии.

— Вот так мы всегда себя и обманываем. То по одномуповоду, то по другому.

— Гиффорд…

— Да, Райен?