– Работаете тут?

– Нет.

– А что тут делали?

– Ну… есть дела.

– Важные? Скучно так просто ехать, может, расскажете?

Женщина начала напрягаться. В голове закрутилась запомнившаяся из сна фраза: «Не садись в машину». Появились опасения, все казалось подозрительным, совсем поплохело, после сказанных водителем, где-то на Садовом кольце, следующих слов:

– Извините, мне нужно на секунду тут заехать. По дороге. Вы не спешите?

– Спешу.

– Ну это на 2 минутки… – И не обращая внимание на ее протест, въехал в арку, намного длиннее машины, наподобие бывающих посередине старых сталинских домов. Узость арки, как назло, или специально припаркованная «ее» дверцей к стене машина, не позволяла Наде выйти сразу. Она не успела об этом подумать, как мужчина вышел, исчезнув во дворе.

Через минуту примеру водителя последовал и пассажир. Заглянув во двор, увидела хозяина автомобиля, будто что-то искавшего, хаотично ходившего взад-вперед, что было совсем не понятно. Заметив ее, он подошел к машине:

– А что Вы вышли?

– Покурить. Знаете, если у Вас дела, я оплачу Вам полдороги и поеду.

– Нет-нет! Садитесь.

– Выезжайте из арки на кольцо. Я там сяду…

Поехали дальше, о чем Надя снова начала желать буквально на первой минуте, поскольку вопросы опять начали сыпаться, как из рога изобилия:

– Вот я все думаю, у Мосгорсуда Вас посадил. Но ведь там судят не только виноватых. Как считаете?

– Я не в курсе.

– А Вы там как свидетель?

– Типа того. Но я не хочу говорить на эту тему.

– Знаете, как бывает. Один за решеткой, а друзья на воле. Свидетелем быть небезопасно.

– Я поняла.

– А что Вы поняли?

– Что друзья есть у всех.

– Знаете, мне нужно, кстати, своего друга одного по дороге подхватить. Не возражаете? Мы с ним Вас высадим, и дальше поедем… – Сразу вспомнилось или подумалось, что во дворе он не искал что-то, а только вид делал, на деле поговорил с кем-то по телефону, увидев же ее, предпринял первое, что пришло в голову. «Ага! Лопухнулись! Даже договориться не могут!»…

Это предложение точно ложилось в продуманный моментально ею самою план – она сделала бы так же: «Нет! Не так же, у меня не был бы таких оплошностей… Нервничает… дилетант! Но ведь убийцами, если нормальный человек, становятся, а не рождаются… Угу… только мне то чего делать?!»…

Нервы и так на пределе, идеи, мысли, их опровержения, сгущающимся потоком забивали мозг, вместо того, что бы сосредоточиться на одной мысли. Может быть, человек хочет подработать еще, а она шарахается, и во двор он заходил по нужде, не успел до конца и сконфузился? Может быть так, а может и нет – обстановка вокруг нее не простая уже с десяток лет, потому голова кругом, подозрения «пчелиными укусами» отвлекают от основного, фурор близок и от этого адреналин не покидает кровь даже ночью…

От последнего стало ужасно страшно – суд же! Финал! Это для нее финал, а для сидящих на скамье подсудимых только начало, причем начало чего-то неясного, чего они сами точно не хотят, боятся, ненавидят… но больше всего ее! Не ее – нет, а главного обвинителя: «А разве они знают, что я главный, и разве я главный?! Там же еще куча обвинений! Нет… Все знают! Они ж на меня только и смотрели!..»

Интуитивно каждый человек, находясь на самом острие «лезвия» опасной ситуации, единомоментно чувствует самое подходящее мгновение, к нему и выплеск в кровь мощный бывает своевременно, до треска в голове и мышцах, нужен только посыл из головного мозга, для снятия с тормозов, «газ и так в пол»…

Не доезжая совсем немного до Арбата, водитель сбавив скорость, высматривая друга. По виду его макушки сзади и мурашкам, пронесшимся по её телу, Надя поняла – друг на месте! Ей совсем недалеко до дома – через дворы минут десять бегом… Машина почти остановилась, она уже сгруппировалась, как перед стартом, благо мышцы не забыли, что такое нагрузка – опорная нога буквально вгрызлась в пол, натянув мышцы квадрицепса, как струну. Свободная рука аккуратно положила триста рублей на сидение рядом…

Вот и «друг», почему-то, желая сесть рядом с ней, он открывает правую пассажирскую заднюю дверь, занимая всем своим телом образовавшийся промежуток. Несмотря на это, вдова напрягает разгибатель бедра и выстреливает себя, как на самой короткой дистанции. Мужчина, еле успевая отпрянуть, вынужден пропустить «ускользнувшую лань», которая исчезая, через плечо, выкрикнула:

– Большое спасибо! Мне тут близко, я дойду пешком. Деньги на сидении… – При этом не забыв запомнить государственный номер. Придя домой, первое, что она сделала – позвонила Смольникову и все рассказала в подробностях.

– Надежда Юрьевна, вот что тебя на чертей этих несет?!

– Какие черти?! Я машину поймала домой доехать.

– А своя тебе зачем?

– Ну, так вышло… Я дорогу не знала. Теперь буду на своей…

Иван Иванович перезвонил через пару часов:

– Короче. Тачилу мы пробили. Она числится в угоне. Поедешь к Рядовскому – посмотришь фотографии, может, водила там твой…

– Ясно. А на чем ехать?

– Бляха-муха! На метро!

Наверное, никогда более внимательно не рассматривала она эти фотографии, но, несмотря на это, никого не узнала. Допивая кофе, Игорь с Виталием (Рядовский и Ванин), еще раз переспросили, как все происходило. Посыпавшиеся вопросы имели несложные ответы, присущие женщине, типа:

– Но ведь я вышла только, а машина уже мимо проезжала, они же не могли знать заранее?

– Не могли, но ты только в створе двери появилась, и им по рации могли сообщить…

– Почему тогда во дворе… ну в арке осечка?

– А кто сказал, что это осечка, может он двор перепутал, а в другом бы тебя и упаковали…

– Может, хотели просто испугать?

– И ты бы испугалась, если все десять лет до этого перла, даже не оборачиваясь.

Для нее этот эпизод так и остался загадкой, но главное – «не садись в машину» – ну почему было не сказать, в какую?!..

* * *

Незадолго до суда Рядовский неожиданно заявил, что Надежде просто необходим адвокат:

– Надежда Юрьевна, нам очень хотелось, чтобы вы были с адвокатом.

– А меня что, нужно защищать?

– Не вас, а интересы следствия… – Хлебникова, поискав самостоятельно, пришла к выводу, что это затея не дешевая и обратилась к инициатору этого предложения. Рядовский согласился помочь. Вскоре вдову познакомили с молодым человеком Михаилом Фоминым, сразу объявившим, что его услуги будут не дешевы.

Подумав, что это всего на пару месяцев, Надя вновь согласилась помочь следствию. Собирая выручку, в первую очередь она откладывала сначала на адвоката, потом зарплату работникам,