К сожалению, мобильный Ларисы не отвечал. Либо она была у начальника, либо занята по уши, но – недосягаема.

Решив, что это, по меньшей мере, забавно, Алексей вышел на кухню, включил чайник и только принялся соображать, хочется ему мяты, мелиссы или всего сразу, как вздрогнул от гневного вопля:

– По какому праву вы шарите по Ларочкиным шкафам?!

– Простите, – как можно более вежливо ответил он, – она не возражает. Хотите, и вам чаю заварю? Лариса научила, очень вкусный…

– Нет уж, обойдусь, – буркнула та. – И не суйтесь в комнату! Я переодеваться буду!

– Конечно, – хмыкнул Алексей. Кошки гневно скреблись под закрытой дверью, потом пришли к нему жаловаться. – Ну простите, милые, пухнастые-мохнастые, я тут не хозяин. Придет Лариса – разберется, а вас я сейчас покормлю… и сам поем, кстати. О бог мой… Что это?!

Аккуратно рассортированные лоточки и контейнеры Ларисы оказались бесцеремонно свалены грудой на одну полку, а самую большую занимал громадный кусок мороженого мяса. Навскидку, его пришлось рубить бы топором, чтобы распределить по пакетикам, которые влезли бы в морозилку. Еще имелась трехлитровая банка неизвестного варева, отдаленно напоминавшего суп.

Алексей переглянулся с кошками, нашел недоеденный салат, немного нарезки и перекусил на скорую руку. Вымыл контейнеры, поставил в сушку, накормил кошек, выпил, наконец, свой чай и осторожно постучался в комнату.

– Я не одета! – раздалось оттуда.

– Простите, мне тоже хотелось бы переодеться, а мои вещи – в дальней комнате, – сказал Алексей.

– Что вам вынести? – поинтересовалась женщина.

– Мне не надо ничего выносить. Я могу туда пройти с закрытыми глазами. Прикройтесь пледом, в конце концов! – он начал закипать. – У меня там зарядка для телефона и документы!

– Вы аферист и подозрительный тип, – был ответ. – Извольте сидеть смирно, пока я не вызвала полицию!

– О господи, – сказал Алексей, вытащил из холодильника кусок мяса и положил его размораживаться в ванну. Больше он никуда не помещался. Суп, подумав, он вылил в унитаз. – Кошки, насколько же вы лучше людей…

Кошки мурлыканьем изъявили согласие.

Судя по звукам, мама Ларисы изволила смотреть какое-то ток-шоу. Пускай, лишь бы в его вещи не полезла: Алексей не все документы носил при себе, а афишировать свои занятия не любил.

Помаявшись, он кое-как пристроился на кухонном диванчике – спина все же давала о себе знать, сидеть и стоять подолгу Алексей не мог, давно не тренированные мышцы не держали. Длинные ноги выпирали чуть не в прихожую, как ни подставляй табуретки. Наконец он плюнул, принес из ванной кипу нестираного белья, кинул на пол, поверх постелил свою куртку и осторожно улегся на импровизированный матрац. Все лучше, чем изображать воробья на жердочке! Кошки согласились и устроились у него по бокам, чтобы не замерз…

– Серый, ты что тут бомжуешь?! – потрясенно спросила Лариса, присев рядом. – Ты б еще занавеской или скатертью укрылся.

– Скатерть клеенчатая, а занавесок тут нет… – пробормотал он. – А?!

– Тихо, не вскакивай, тебе ж нельзя… – придержала его девушка. – Серенький, ну ты чего?

– Я ничего, просто сидеть долго я не могу, на диванчике не помещаюсь, а в комнату меня не пустили, – пояснил он, осторожно разминаясь. Вроде бы все было в порядке.

Кошки ластились к хозяйке, всем своим видом показывая, как они заботились о ее друге, но их не поняли и не оценили стараний.

– Серый, кого ты расчленял в ванне?! – раздался вопль.

– Пока никого, – философски ответил он. – Это… гм… мясо там размораживается. Больше негде. Гостинцы такие гостинцы, а?

В ответ Лариса выдала такую тираду, что Алексей невольно присвистнул.

– Надо было выкинуть это еще замороженным, – прошипела она, выскочив из санузла. – А теперь оно… капает!

– Ларис, ну я откуда знал?! Суп, кстати, я вылил. Если что, скажи – сожрал.

– Прости, Серый, тебе правда неоткуда было узнать, я же не говорила, – Лариса сгребла его за воротник и притянула поближе. – За суп спасибо. Ненавижу его, он с бараниной, меня от одного запаха выворачивает.

– Это просто ты правильной баранины не пробовала, – улыбнулся он, но тут же помрачнел. – Вряд ли мы с тобой попадем в те края, где такую готовят. Забудь.

– Серый… – она потянула его еще ближе. – Дай обниму. Чтобы сил хватило на разборку. Нет, а ты меня не лапай… просто прижми. Сильней… Только ребра свои пожалей!

Лариса высвободилась и изо всех сил заколотила в дверь комнаты.

– Мама, это я! – радостно заголосила она. – Ты чего это заперлась?

– Ой, доченька, – заговорила та, открывая дверь и опасливо взглядывая на выбиравшего нож для разделки мяса Алексея. – Я пришла, значит, а тут вваливается этот! Ну вот этот! Пусти, говорит, в комнату, там документы и прочее…

– Мам, но там правда его вещи и документы, – спокойно сказала Лариса. – Серый, оставь ты это мясо, оно еще не оттаяло. Поди переоденься.

Он улыбнулся, вымыл руки и прошел в дальнюю комнату за вещами. Потом снова в ванную – скинуть пропотевшую футболку, кое-как ополоснуться и надеть свежую. И обратно. Всякий раз матушка Ларисы замолкала на полуслове и провожала его тревожным взглядом.

Наконец Алексей улегся на диван, глядя, как ветерок колышет «ловец снов» и, пусть луны еще не было, на душе у него стало как-то спокойнее. И еще можно было лежать, заложив обе руки за голову, и почти не было больно. И повернуться он мог, пусть только на правый бок, а еще согнуть колени – это все же не проводить ночи в позе стойкого оловянного солдатика!

– Ларочка, это получается, ночью он проходит через твою комнату?! Если по нужде? – слышал он.

– Ну и что?

– Но Ларочка! Ты же можешь нечаянно… раздеться!

– Мама, успокойся, я же не голой сплю. Кстати, мне вставать рано, давай ложиться, что ли?

– Но где?!

– Мама, я разложу диван, на нем четверо могут поместиться. Ну или я лягу на полу, если тебе тесно.

– А…

– Нет, Алексей останется в той комнате. На пол ему нельзя, а на кухне он просто не умещается. Иди умывайся, мама, я пока постелю…

Они еще долго переговаривались и препирались, потом раздался тоненький, с присвистыванием храп – видимо, Ларисиной матери, а потом скрипнула дверь и вместе с кошками к Алексею прокралась сама Лариса.

– Серый, не спишь?

Он помотал головой.

– Тогда встань. Эх, взяли!..

Диван крякнул, ухнул и с душераздирающим скрипом превратился из односпального в полутораспальный.

– Ложись к стенке, – сказала Лариса, перестлав постель, – а то я рано встану. Ну не могу я с ней спать, храпит – ладно бы, но тембр!..