что это значит?

– Думаю, это еще одна подсказка.

– Ты все еще веришь, что он ведет нас к манускрипту?

– Все остальное бессмысленно.

– А это, по-твоему, нет? Прославленный ученый украл бесценный манускрипт, оставил кучу загадок, а потом сам себя прикончил. – На лице Сета ясно читалось отвращение. – Он заставил нас бегать по кругу, а сам смеется из того котла, в котором в аду варятся сумасшедшие англичане.

Персис промолчала. Интуиция подсказывала ей, что Хили не был сумасшедшим.

– И что теперь?

Персис объяснила свой план. Нужно больше узнать о самом Хили, о том, кем он был. Его отец считает, что, пробыв какое-то время в плену у итальянцев, он изменился. Возможно, причина того, что он сделал, кроется в этом. Может быть, он украл «Божественную комедию», чтобы хоть как-то отомстить итальянцам за все, через что прошел.

– Еще нужно снова встретиться с Эрин Локхарт и Франко Бельцони. Оба были недостаточно откровенны, когда говорили о своих отношениях с Хили.

Сет побарабанил пальцами по столу, мысленно изучая план с разных сторон.

– Хорошо, – наконец сказал он. – А я пока подготовлю заявление для прессы. За утро мне звонили уже раз двенадцать. Так что приготовься, скоро начнется ад. И вот еще что… Ты договорилась о встрече с теми женщинами из колледжа? Они мне жить не дают.

– Это все еще важно?

– Если я хочу сохранить жалкие остатки своего психического здоровья, то да, это важно. Выдели на них время. Это приказ, инспектор.

Вернувшись на свое место, Персис достала записную книжку и сосредоточилась на надписи, которую Хили оставил у себя на бедре. Может быть, это как-то связано с теми строками, которые он оставил в конверте, первой строфой из «Ада»? Но ей не удавалось найти эту связь.

Вдруг Персис осенила идея.

В детстве они с отцом часто играли в игры со словами. Он показывал ей разные коды и шифры. Они всегда ее завораживали, особенно когда она начала читать «Шерлока Холмса» и оказалось, что Артур Конан Дойл их активно использовал. А то, что Хили любил загадки, сомнений не вызывало…

Персис взяла телефон и позвонила отцу.

– Книжный магазин Вадиа. Что вам нужно?

За годы существования магазина такое резкое приветствие наверняка отпугнуло немало клиентов.

– Папа, это я.

– Персис? Что-то случилось?

– Нет. Почему что-то должно было случиться?

– Потому что обычно ты не звонишь мне посреди дня, ясное дело.

В трубке послышался грохот.

– Что у тебя там происходит?

– Что? А, это идиоты из КПИ разносят полки в поисках коммунистической поэзии.

В прошлом году Коммунистическая партия Индии впала в немилость. Социалистическое движение недавно вступило в открытый конфликт с правящей партией конгресса Неру, и прошлой весной КПИ организовала забастовку железнодорожников – забастовка провалилась, но привела к нескольким пагубным терактам. В результате в некоторых штатах партию запретили, и теперь ее члены, осмеянные и забытые, теснились на периферии политического процесса, время от времени уклоняясь от выстрелов правительственных сил. Отцу Персис они никогда не нравились.

– Папа, у нас в магазине есть какие-нибудь книги про коды и шифры?

– Да, а что?

Персис объяснила, в чем дело, и прочла вслух загадочную надпись Хили.

– Не представляю, что могут значить эти слова, но прочти мне еще раз числа.

Персис так и сделала и подождала, пока Сэм запишет себе все ряды.

– По виду похоже на книжный шифр, – сказал он.

– А это что, напомни.

– В качестве ключа используется какая-то конкретная книга. У тех, кто пользуется шифром, должны быть полностью идентичные книги, иначе расшифровать его почти невозможно. – Он помолчал. – Ты знаешь, какую книгу использовал Хили?

Персис задумалась. Самый очевидный вариант – манускрипт «Божественной комедии». Но это было бы бессмысленно – манускрипта у них нет, и расшифровать загадку с его помощью невозможно.

– Нет, – сказала она. – А ты уверен, что это не еще какой-нибудь код?

– Разумеется, я не уверен, – рявкнул Сэм. – Я же не профессиональный дешифровщик. – Он отнял трубку от уха, чтобы крикнуть что-то одному из покупателей. – Но готов поспорить, что я на верном пути. Придется найти нужную книгу, иначе у тебя ничего не получится.

– Ладно. Можешь прислать мне пару наших книг про коды и шифры?

– Я отправлю Кришну. На чей счет мне их записать?

– Что?

– Книги. Кто мне за них заплатит?

– Папа, ты что, собираешься брать деньги с меня?

– Персис, поправь меня, если я ошибаюсь, но разве ты не руководишь масштабным расследованием Индийской полицейской службы? И сейчас для ведения этого расследования необходимы запасы моего магазина. Я должен просто поделиться ими по доброте душевной? Или потому, что так совпало и ты моя дочь? Что полиция потребует завтра? Может быть, мою печень?

Персис подавила смешок:

– Ладно, пришли мне чек.

* * *

Через секунду после того, как Персис положила трубку, телефон вновь зазвонил.

– Персис, это ты?

Персис опешила:

– Джая?

– Да. Твоя подруга Джая. Хотя по тому, как ты игнорируешь мои звонки, так и не скажешь.

– Прости, Джая, просто я сейчас так…

– Занята? Это плохое оправдание. Сегодня в обед у меня дома небольшой праздник. Аруну исполняется пять. Будет всего пара друзей. Надеюсь, что ты придешь.

– Сегодня? Джая, это…

– Слишком внезапно? Я звонила тебе всю неделю. Уж прости, Персис, может, ты и решила наплевать на свои дружеские обязанности, но я нет. Я жду тебя в час, не опаздывай. И принеси подарок.

В трубке зазвучали гудки, и Персис снова положила ее на место.

Джая. Персис окатило чувство вины. Джая была одной из ее немногих школьных подруг и одной из тех, кто с собачьей верностью цеплялся за дружбу, хотя со стороны Персис вклад был не слишком заметным. Она и правда не отвечала на ее звонки – по той простой причине, что действительно была страшно занята, сначала делом Хэрриота, потом тем, что за ним последовало. Но оправдания прозвучали бы так неискренне, что Персис решила совсем ничего не объяснять.

Возможно, это было ошибкой. Неудивительно, что Джая говорила так непривычно резко.

Персис взглянула на часы на стене. Она потеряет кучу времени на Джаю и женщин из колледжа Маргарет Казинс, хотя должна была тратить его на дело Хили. Но, кажется, ни того ни другого было не избежать.

Она вздохнула и снова взяла телефон.

Одну за другой Персис назначила встречи с Эрин Локхарт и Франко Бельцони. Бельцони был свободен вечером того же дня, а секретарь Локхарт сообщил, что она уехала из Бомбея и вернется в город не раньше завтрашнего утра.

Затем она позвонила старому другу отца, военному