сверкнул озорной огонек. – Давай, я внимательно слушаю. Кто он?

Персис уставилась на нее в ответ. К счастью, в этот момент к ним вразвалку подошел Арун, пятилетний сын Джаи. Персис не могла не заметить, что мальчик пугающе толст. У него были густые черные волосы, тяжелая квадратная челюсть, и сам он походил на недовольную жабу.

– Когда мы будем резать торт? – требовательно спросил он у матери.

– Чуть позже, милый.

– А я хочу торт сейчас!

– Смотри, кто к нам пришел. Это же тетя Персис.

Мальчик повернулся к Персис и посмотрел на нее так, как мог бы смотреть на особенно гадкого козла:

– Почему ты в полицейской форме? У нас не маскарад.

– Я из полиции.

– Неправда. Женщины не работают в полиции.

– Почему?

– Потому что они женщины. Это все знают.

– Уверяю тебя, я действительно из полиции.

– Я тебе не верю. – Он вызывающе на нее посмотрел. – Папа говорит, что женщины должны только готовить и убирать.

Персис взглянула на Джаю:

– Сомневаюсь, что твоя мама хоть раз в жизни что-нибудь приготовила.

– Мама не такая, как все. У нее есть слуги. – Он ткнул пальцем в сторону бедра Персис: – Спорим, пистолет у тебя ненастоящий.

Персис достала револьвер и направила на него:

– Если я спущу курок, от тебя мокрого места не останется.

– Персис! – Джая нахмурилась.

Но мальчик не сводил с гостьи блестящих глаз.

– Ты в кого-нибудь стреляла?

У Персис перед глазами мелькнула картинка: она застрелила подозреваемого в организации убийства сэра Джеймса Хэрриота. Заодно пуля оторвала кусок уха Арчи Блэкфинча. Конечно, он тогда был в заложниках у убийцы, и Персис казалось, что это можно считать смягчающим обстоятельством.

– Да.

– Вау! И сколько человек ты убила?

– Слишком много, – строго ответила Персис, снова убирая револьвер в кобуру.

Мальчик был явно разочарован.

– Где мой подарок? На день рождения приходят с подарками.

Джая виновато закатила глаза. Персис очень хотелось сказать, что лучше бы подруга как следует отшлепала своего тучного сына сандалией, но она прикусила язык. Она достала подарок, наспех завернутый в газету, и протянула ребенку:

– С днем рождения.

Мальчик жадно разорвал обертку и блестящими глазами уставился на содержимое.

– Наручники! – Во взгляде, которым он посмотрел на Персис, стало проскальзывать обожание. – Я буду полицейским. Я арестую всех своих друзей, а потом пристрелю их, как настоящий коп.

– Нельзя ему их давать, – сказала Джая, когда Арун отошел от них, размахивая наручниками, как пращой.

– Не думаю, что они вообще работают, – ответила Персис. – Это старая пара.

– Ты просто забыла про подарок, да? – Джая с улыбкой покачала головой. – Ладно, ты хотела рассказать про своего обожателя.

– Нет, это ты хотела, чтобы я про него рассказала, а я старалась тебя игнорировать.

Джая молча подняла одну бровь. Персис вздохнула. Может, действительно стоит с кем-то поговорить.

– Ладно. Но не смей это ни с кем обсуждать.

Она кратко описала свои странные отношения с Арчи Блэкфинчем, если это можно было называть отношениями.

– Англичанин, – хохотнула Джая. – Вы только на нее посмотрите. Темная лошадка. – Она подозвала официанта и взяла новый мартини. – Он красивый? Сообразительный? Образованный?

– Он… неуклюжий.

– Отличное начало. Неуклюжие обычно послушные. Они вечно в беде, и их постоянно приходится выручать.

– Он очень умный.

– Надеюсь, не слишком. Не забывай, плюс на плюс дает минус. – Она взглянула на Персис поверх бокала.

– А вы с ним уже?..

– Нет!

– Совсем не обязательно быть такой чопорной. Второй раз ты все равно девственность не потеряешь. В любом случае, пока ты в этой форме, просто чудо, что хоть какой-то мужчина хочет…

– Мне надо работать, – перебила ее Персис и встала.

Джая взглянула на нее и тоже медленно поднялась на ноги:

– Послушай. Ты современная женщина. Ты уже нарушила все возможные правила. Если он тебе нравится, сделай что-нибудь. Не надо просто ходить кругами. Я знаю одно: он не будет ждать вечно. – Она улыбнулась. – Кстати, есть еще одна причина, по которой я тебя позвала. Диназ приезжает в город через пару недель. Я подумала, мы могли бы вместе поужинать. Повеселимся на полную катушку.

Персис состроила гримасу:

– Да я и на неполную не хочу.

– Ерунда. Ты теперь знаменитость. Тебе положено водиться со сливками общества.

Персис знала, что Джая шутит. В любом случае встретиться с Диназ будет здорово. Последние несколько лет она провела в Западной Бенгалии, работала в сундарбанском[31] управлении лесным хозяйством. По нечастым звонкам можно было заключить, что дело это захватывающее и иногда даже опасное – например, можно случайно встретиться с тигром.

– Отлично, – сказала Персис. – Я в деле. – Она замялась и неловко спросила: – А что Эмили, о ней что-нибудь слышно?

– Нет. Похоже, милая Эмили нас забыла.

Эмили Сент-Чарльз. Долгие годы она была лучшей, самой близкой подругой Персис. Потом началась война, а за ней последовал грандиозный обман. Обещания бо́льшей автономии для Индии в обмен на помощь в войне оказались пустым звуком, и количество нападений на англичан резко возросло, хотя Ганди и призывал к спокойствию. В 1946 году Эмили с семьей уехала в Англию.

Иногда она писала, но за последний год они не получили ни строчки.

Персис без особого энтузиазма попробовала написать сама, но это ей совсем не давалось. Слова увядали в бесплодных попытках выразить чувства. Когда весь пол в спальне покрыли скомканные листы бумаги, Персис сдалась.

Иногда по ночам казалось, что прошлое ее укоряет – это было болезненное, резкое чувство, будто кто-то со всей силы тычет пальцем ей в печень. Не бывает дружбы без усилий, разве не так?

– У тебя есть ее телефон?

– Нет. Она переехала. Когда мы созванивались в последний раз, она что-то говорила про свадьбу.

– Не может же она не пригласить нас на свадьбу? – пораженно спросила Персис.

Джая пожала плечами:

– Люди меняются. Да и не то чтобы мы все были готовы в любую секунду сорваться в Лондон.

Персис задумчиво двинулась к выходу. Это будет не первая свадьба, разрушившая детскую дружбу.

Она вспомнила, как однажды Эмили уговорила ее после школы пойти в кино на «Знак Зорро». После фильма они поклялись друг другу, что, если кто-нибудь из них выйдет замуж за человека, хотя бы вполовину столь же лихого, как Тайрон Пауэр, они ни за что не станут вести себя, как слезливая Линда Дарнелл.

И, конечно, они будут подружками невесты друг у друга на свадьбе.

Возможно, в том, что эти обещания оказались пустыми, были виноваты они обе.

Подойдя к двери, Персис спросила:

– Кстати, ты не знаешь, Зубин не приезжал в Бомбей?

– Этот мерзавец? Нет, а почему