какие именно ощущения заставили меня понять, что я пока еще жив — то ли ломота во всем теле, то ли боль в затылке. И вдруг вместе с этим пониманием навалилась полнейшая опустошённость, словно меня лишили чувств и эмоций, заменив все краски жизни серо-черными тонами. Честно говоря, хотелось выть волком. Злобный взгляд монстра сидел где-то внутри и не пускал туда все, что делает человека человеком.

«Может, тварь меня все-таки зацепила, и я сейчас сам превращаюсь в нечто подобное? А если не хочу⁈ Неужели тоже стану монстром и буду… Да пошли они все нафиг!!! Я кто — боец или до ветру вышел?»

Снова этот леденящий взгляд, который было больно выдержать, и оскал, заставляющий стыть кровь в жилах…

«А вот хрен тебе, а не Димку Пруткина! — прикладывая все внутренние усилия, заставил себя продолжать смотреть на жуткую картинку. Напрягся до дрожи во всем теле, но не отводил взгляда до тех пор, пока контуры грозного врага не покрылись туманом, и он не исчез полностью. — Не на того нарвался, тварь модифицированная, нас на мякине не проведешь! *** *** ***!!!»

Не знаю, как ругаются портовые грузчики, уронив себе на ногу груз, но, полагаю, сейчас сошел бы у них за своего, выдав на-гора обширный ассортимент непечатных фразеологических оборотов. Не поверите — помогло! По окончании тирады в меня бурным потоком ворвались чувства, водовороты эмоций, приятные воспоминания, осязание и обоняние — все, что наполняет нашу жизнь. Правда, и боль тут же дала знать о себе с новой силой. Но ведь не зря говорят: раз что-то болит, значит ты жив.

Расслышал собственный стон…

— Командир очнулся! — донесся радостный голос Кента. — Наконец-то!

Постарался чуть приподняться, но мне не дали.

— Лежи, Дмилыч, тебе вставать рано — не все кости еще срослись, — «порадовал» Зорг.

— Кости? — я не узнал собственный голос.

— А ты думал — полет на двадцать метров пройдет безболезненно? Хорошо, что запас «Норушки» имелся, иначе бы тебе совсем худо пришлось, птичка ты наша перелетная.

— Что с тварью? — просипел я.

— Кончилась. Не чувствуешь запах гари? Пришлось на нее весь керосин извести, — теперь заговорил Алкос.

Удостоверившись, что наши живы, я отключился.

«Восстановление организма составляет 80 %. Рекомендуемые меры: возобновление двигательной активности, усиленное питание, положительные эмоции. Ментальный удар по психике нивелирован, полное очищение от отрицательных эманаций займет не более суток. Посторонних включений в теле не обнаружено.» — разбудило меня диагностическое сообщение основной системы.

В избушке заметил дремавшего Алкоса — видимо, его оставили дежурным. Приподнялся на лежанке, опустил ноги на пол, осмотрелся.

Из одежды — одни трусы. Кожа вроде цела, конечности на месте, новоприобретений типа рогов и когтей не обнаружил. Проверил пальцами зубы — клыки не прорезались и свои тоже на месте остались.

«Что там Зорг говорил о костях? — принялся аккуратно себя ощупывать. — Да вроде все нормально».

Встал. Сразу слегка закружилась голова, и я совсем не бесшумно опустился на лежанку, разбудив сводника. Тот сразу кинулся ко мне.

— Что-то нужно? Я принесу. Вставать необязательно.

— А вот система утверждает, что я здоров, и мне просто необходима активность. Особенно — пищеварительная. Вы тут решили командира голодом заморить?

— Сейчас все будет, Дмилыч! Ты только пока свяжись со своими женщинами, а то они в Мичуринское места себе не находят.

Давно я не видел нашего аналитического сводника столь радостным. Прямо сиял, глядя на меня. Аж неловко стало.

Отписался Русалке и первым делом спросил, где ей удалось раздобыть спасшие нас советы оракула. Бурно выразив свою радость, в том числе — и не совсем цензурными выражениями, она рассказала о Ришане и ее необычном яблочке. Мысленно поставил себе зарубку — аптекарша снова оказала неоценимую услугу.

Русалка попыталась вернуть ранее пересланные триста тысяч, но тут уж я возмутился — муж я или не муж⁈ Кровно заработанную зарплату не включают в семейный бюджет.

Алкос, занимаясь приготовлениями, притащил мне одежду. Натянув на себя чистые шмотки, сделал несколько шагов по комнате. Как говорится: уже лучше, но пока «два». Сел снова, решив не форсировать процесс до подзарядки пищей.

Закончив переписку, попытался достучатся до автономки. Она ожидаемо не отозвалась. Наверняка на время диагностики затаилась в укромном месте, чтобы не быть обнаруженной основной системой.

Поначалу я еще пытался разобраться в интригах, которые крутили три известные мне системы Рубежья, потом просто махнул на них рукой — пусть «бабы электронные» сами между собой разбираются. А то, что системы явно женского пола, не вызывало никаких сомнений.

Когда прибыл в сей мир, у руля находилась резервная, воспользовавшаяся каким-то глобальным сбоем основной и захватившая бразды правления. Меня она почему-то сразу сочла врагом и попыталась избавиться самым коварным образом, хотя и без нарушения пресловутых протоколов, заменявших тут законы для нейросетевых управленцев. Пользуясь полной неосведомленностью новика, навязала мне договор. Затем стало понятно — его условия стопроцентно гарантировали смерть вновь прибывшего.

А вот находившаяся в тени свергнутая система, наоборот, восприняла мое появление в Рубежье, как шанс вернуть былую власть. Тогда в ходе их противостояния нарушения стали возникать с завидным постоянством. Причем, самое мощное произошло, когда резервная обрушила основную, а та сумела уцелеть, лишь перебравшись в мой организм.

Потом мне же пришлось перезапускать какие-то сервера, загружать основные базы, восстановив права почти уничтоженной системы. В процессе всех этих манипуляций одна ее часть почему-то решила отпочковаться и остаться со мной, в дальнейшем тщательно скрывая этот факт от материнской. «Отщепенку» я и назвал автономкой. Вот о ней, надеюсь, не знал никто.

Имелось ли нечто подобное у других высокоранговых бойцов, мне неизвестно, хотя однажды я слышал от знакомого десятника, что эти ребята и сами подобны системе и вроде умеют как-то обходить ее законы, но тут остается лишь гадать. Одного нельзя было отрицать: наноботы внутри обитателей Рубежья постоянно совершенствовались, особенно, если их владелец не терял стадии возрождения, при которых на восстановление жизни использовались самые продвинутые микроорганизмы.

Поскольку весь керосин мои соратники извели на костер для модификанта, еду Алкос разогревал на дровах.

— Суп рыбный из консервов, кашка пшенная с тушенкой, сыр, кофе, шоколад, — выдал меню сводник.

Чуть слюной не захлебнулся, слушая перечисление блюд.

— Присоединишься? — спросил Алкоса.

— Мы уже отобедали, командир. Твоя пайка осталась.

— Спасибо. Пока буду есть, расскажи действующему лицу финал схватки с Нероном. Последнее, что помню — как дал от него деру к избушке.

— И очень вовремя: когти твари вонзились прямо в то место, где ты был за мгновение до прыжка. Затем монстр в ярости так резко рванул вдогонку,