Мы с Рейчел сели, и бабушка вместе с Лоррейн опустились на стулья напротив нас.

– Я подыскала вашему отцу жену. – Бабушка хлопнула ладонью по столу и рассмеялась. – И представьте – он даже не подозревает, что я затеяла! – Она снова хлопнула по столу, гордясь тем, как удачно провернула тайную операцию.

– Кто же это? – Мне стало любопытно.

Бабушка склонилась к нам и ответила шепотом, как будто кухня кишела шпионскими устройствами и нас подслушивали.

– Ее зовут Лидия, мы познакомились в церкви. У нее трое взрослых детей и один внук. Она вдова, муж умер пять лет назад. В воскресенье, перед службой, она села со мной рядом, и мы разговорились. С тех пор она всегда садится на то же место, и мы болтаем. Представьте: она у меня по левую руку, а ваш отец по правую. Я – единственная преграда между ними. Но это ненадолго.

– Какая она? – спросила Рейчел.

– Прелесть какая милая. – Бабушка задумалась. – Иногда, потеряв супруга, люди черствеют душой, а она очень добрая… Твой отец такой же. Не знаю, как вы, а я считаю, что надо, по крайней мере, дать им шанс.

– Она симпатичная? – поинтересовался я.

– Да, но до вашей мамы ей далеко.

Сколько я себя помню, до нашей мамы всем было далеко.

– И вот что я придумала, – продолжила бабушка. – Лидия каждую неделю садится в церкви на одно и то же место. И ваш отец садится на одно и то же место. А я всегда между ними. На следующей неделе я просто не приду на службу! И тогда Лидия спросит вашего отца, куда я пропала, а он ответит, что я разболелась, и не успеем мы и глазом моргнуть, как зазвонят свадебные колокола! – Зазвенел кухонный колокольчик, напоминая, что лазанья готова, и бабушка подскочила.

– Сиди, бабуля, я сам достану, – опередил я, открывая духовку.

– И не вздумайте сказать отцу, что я задумала, – заворчала у меня за спиной бабушка. – Хочу хоть раз сохранить свой план в секрете.

Наверное, надо было рассказать бабушке о моих сомнениях по поводу медицинского факультета, но мне не хотелось ее беспокоить. Она непременно вообразит самое худшее. Бабушка изо дня в день смотрела бесконечные телешоу и наверняка ответила бы что-то вроде:

– Знаешь, Натан! Вот одна девушка бросила медицинский, и ее застрелили на стоянке возле универмага. А не бросила бы, ничего бы не случилось.

Или по-другому:

– Недавно в порту нашли одного юношу, он жил там с пьяницами, совсем опустился. Представь себе, бросил медицинский!

И я решил подождать, пока соберется вся семья.

Вернулся отец, а за ним тянулся знакомый запах автомастерской. После работы от него всегда пахло машинным маслом и бензином. Папа много лет работал в одной и той же мастерской, с тех пор когда меня еще на свете не было. Хозяева – братья Карл, Майк и Тед Шейверы – относились к отцу хорошо, а когда мама заболела, даже оплачивали ему те дни, когда он не мог выйти на работу. Папа любил мастерскую. Пожалуй, ему и в голову не приходило искать ни другую работу, ни другую жену.

За ужином я старался увести разговор подальше от моей практики в больнице и дразнил Рейчел, спрашивая, когда она познакомит нас со своим женихом.

– А где длинная очередь из милых девушек, которые жаждут пойти с тобой на свидание? – парировала сестра. – То-то и оно! Гуляют с другими!

– Хоть бы кто-нибудь из вас завел жениха или невесту, – вздохнула бабушка, пристально разглядывая ничего не подозревающего отца.

После ужина мы пусть не очень стройно, зато от души спели «С днем рождения тебя!». Бабушка задула свечи на торте, и я положил перед ней подарок.

– Натан, не трать на меня деньги, сколько раз я тебе говорила?!

Я забавно уставился на нее и принялся резать торт. Бабуля разорвала упаковку и достала деревянную коробочку с выгравированными на крышке лилиями.

По совету бабушки, мы с Рейчел давно писали маме письма: в день ее рождения, на Рождество, в День матери… Иногда мы писали ей просто так, о всяких пустяках. Бабушка собирала наши письма в коробки из-под обуви, обязательно помечая их: «Письма для Мэгги».

Когда мне было девять лет, я написал вот что:

Картонные коробки постепенно заполнялись письмами. Я часто видел, как бабуля заботливо складывала наши каракули, читая короткие и длинные письма у себя в комнате. При виде деревянной коробки с надписью «Письма для Мэгги» бабушка едва не расплакалась. Она подняла крышку и взяла письмо, которое я оставил для нее на дне коробки.

Эти строки я написал утром:

Бабушка рассмеялась, вытирая глаза салфеткой, и легонько шлепнула меня по руке за то, что довел ее до слез. Она принялась было собирать тарелки, но отец ее остановил.

– Мы с Натаном все уберем, – сказал он. – Иди с Рейчел в гостиную.

Бабушка не послушалась.

– Ты всегда убираешь посуду, – возразила она. – Сегодня я сама. А ты посиди с детьми.

Отец забрал у нее вилки и ложки и отвел в комнату, усадив в кресло у камина.

– Ты готовишь, я убираю. Такой уговор, – напомнил он.

Я смотрел на них с улыбкой. Этот разговор повторялся при мне сотни раз. Я быстро счистил остатки еды в ведро и подал тарелки отцу, чтобы он поставил их в посудомойку.

– Как дела в больнице? – поинтересовался он.

– Отлично!

Отец расставил посуду по-новому, чтобы освободить побольше места.

– Ладно, с посудой разобрались, – сказал он, забирая у меня стаканы. – Рассказывай, как дела в больнице. На самом деле. – Опершись о стол, отец смотрел мне в глаза и ждал честного ответа.

– Скажи, тебе никогда не хотелось сменить профессию, стать не автомехаником, а кем-то другим? – спросил я.

Он засмеялся и закрыл посудомойку.

– Конечно, а как же… Копаюсь иногда в моторе, а мысли так и крутятся.

– Почему же ты не ушел?

Отец пожал плечами и налил в раковину воды, добавив жидкое мыло.

– Не знаю. Временами жаль, что мне не хватает деловой смекалки, не то открыл бы свою мастерскую. Хотя вряд ли из меня выйдет хороший хозяин. – Он поставил кастрюлю сушиться и потянулся за сковородой с остатками пригоревшего соуса. – Я могу разобрать и собрать мотор любого автомобиля. Не знаю, зачем мне это… Разве что так я зарабатываю деньги, чтобы содержать семью. За долгие годы в мастерской я познакомился со многими клиентами, ко мне обращаются, если нужна помощь. Приходят пожилые пары и одинокие матери, которые точно знают, что я их не обману. Быть может, мое предназначение в том, чтобы помогать таким людям.