Видеть все это ужасно! Этот магазин или убьет меня, или отрезвит.

К счастью, убить меня очень трудно.

Видок закрывает дверь лифта, и мы едем на пятый этаж. Но на полпути он жмет кнопку «стоп», и кабина с грохотом останавливается. Затем двумя пальцами он нажимает на кнопки 1 и 3 одновременно.

– Это еще зачем?

– Нам на тринадцатый, – отвечает Видок.

– Но здесь нет тринадцатого этажа, – возражает Аллегра. – Посмотрите на кнопки. В этом здании только пять этажей. А если бы даже было больше, тринадцатого этажа бы не строили. Это несчастливое число. Туда никто не захотел бы въезжать.

– Как скажешь, – отвечает он и снова жмет «стоп».

Затем кабина едет вниз и останавливается на третьем этаже.

– Видите? Мы опять на третьем.

Я замечаю какое-то движение у магазина домашнего декора.

Витрина, в которой минуту назад стоял фарфоровый гепард, теперь освещена только свечами. Большое темное стекло покрыто вековой пылью и слежавшейся копотью. На месте гепарда стоит стеклянный колпак высотой по меньшей мере в шесть футов[62]. Внутри колпака – женщина. Она полупрозрачна и бесцветна, почти черно-белая. Платье и волосы женщины развеваются под воздействием какой-то невидимой бури. Она кричит и царапает когтями стеклянные стены своей тюрьмы. Увидев, как мы выходим из лифта, она замолкает и смотрит на нас, как лев на стадо зебр. Секунду спустя она снова начинает биться о стекло колпака, демонстрируя желтые акульи зубы.

Внутри магазина темно и тесно от многочисленных предметов. В нем пахнет плесенью, как на чердаке, который не открывали полсотни лет. Из теней выныривает другая тень. Это мужчина. Он маленький, круглый и черный. Не такой, как темнокожая Аллегра, – скорее цвета воронова крыла или бездны. На нем дорогой шелковый халат, в руках бронзовая подзорная труба.

– Вижу, вы уже познакомились с моей Фурией, – говорит он. – Я совсем недавно приобрел ее в Греции. Конечно, в разные времена у меня были все три Фурии, но еще ни разу не доводилось собрать их вместе. Это стало бы редкой удачей.

Я оглядываюсь на Фурию и грязную витрину. Женщины в деловой одежде и мужчины в костюмах с «дипломатами» в руках проходят мимо, не обращая никакого внимания на Фурию и странный магазин.

– Рад вас видеть, – говорит мистер Мунинн. – А я уж начал было думать, что вы про меня забыли.

– Ни в коем случае, дружище, – отвечает Видок, затем представляет ему меня и Аллегру.

Мунинн пожимает мне руку и не торопится ее отпускать.

– Я уже наслышан о вас, молодой человек. – Он смотрит на меня так, будто пытается прошить взглядом до затылка. – Очень интересно. Я ожидал увидеть в вас чуть больше дьявола, но не могу. Возможно, это добрый знак для всех нас.

– Видок сказал, что вы можете предложить нам работу.

– Разумеется, молодой человек. Я торговец и бизнесмен. Товар приходит, товар уходит. Я очень занят, постоянно занят. Здесь всегда найдется работа для тех, кто хочет потрудиться и получить приличную зарплату.

– Я надеялся на более чем приличную.

– Тогда нам придется найти для вас какое-нибудь неприличное занятие.

– У вас здесь так много красивых вещей, – говорит Аллегра, поднимая нечто похожее на жемчужину размером с баскетбольный мяч с выгравированной на ней картой мира.

– Всего лишь безделицы. Яркие штучки для привлечения внимания любопытных. Погодите. Я покажу вам, как выглядит настоящий магазин.

Он ставит подзорную трубу на стол, на котором валяются карманные часы, механическая модель Солнечной системы с неправильным числом планет и коробка, полная стеклянных глаз, некоторые из которых размером с мою ладонь.

Мунинн проводит нас за стальную дверь с надписью «Запасный выход». За дверью – стены из грубо отесанных камней, словно в горной пещере. Каменная лестница настолько узка, что нам приходится спускаться по ней боком. И это далеко не короткая прогулка.

Чтобы потом выбраться из такого места, надо запоминать ориентиры. Все, что угодно. Все, что удастся отложить в памяти: шатающуюся ступеньку; сквознячок из дырочки в стене; трещинку в камне, похожую на овцу, надувающую орла с президентской печати.

Если вдруг окажется темно, как на лестнице Мунинна, то всегда можно стащить горстку редких древних монет из вазы в его магазине и незаметно бросать их по дороге, как мальчик-с-пальчик хлебные крошки.

Самое главное, что следует знать о пещерах: никогда не входите в них, если нет твердого понимания, как потом оттуда выйти. И никогда не позволяйте заводить себя в пещеру незнакомцу, владеющему собственной Фурией. Последнее правило небезусловно – это просто общий совет по безопасности. Кроме того, будет полезно, если за парня поручится какой-нибудь ваш близкий друг. И это единственная причина, по которой я всё еще ковыляю по лестнице, соря позади себя дублонами и драхмами.

До того как мы достигли низа лестницы, я уже увидел, куда мы направляемся. Пещера огромна. Как Техас. Я вижу только ее потолок, но не дальние стены. У подножия лестницы – свалка старых столов, шкафов и полок. Примерно в пятидесяти ярдах[63] дальше – нечто похожее на каменный лабиринт, который извивается, змеится и уходит куда-то вдаль. И конца-края ему не видно. Это как стоять на пляже в Санта-Монике и пытаться разглядеть Японию.

– Откуда это всё? – спрашиваю я.

– О… То оттуда, то отсюда… Знаете, как бывает, когда слишком долго сидишь на одном месте – у вас начинают скапливаться ненужные вещи.

Полки, комоды и старые столы завалены книгами, старыми фотографиями, драгоценностями, мехами, вставными зубами, маринованными сердцами и чем-то вроде костей динозавров. Это еще как-то можно понять. Но над стенами лабиринта торчат обрывки экранов автокинотеатров, мачты и палубы старого парусника, стоит какой-то маяк, а также странные хищные деревья, жутко щелкающие в попытке достать птиц, кружащихся под потолком.

– И долго вы здесь хозяйничаете?

– Кажется, вечно. Трудно быть уверенным в таких вещах, не так ли? Вслед за одним ледниковым периодом приходит другой – точно такой же. Но я здесь давно, поэтому все приходят ко мне. У меня только самое лучшее. Я продаю как за деньги, так и за услуги. На выбор покупателя.

– Именно поэтому мы здесь. Я израсходовал часть «Спиритус Деи» Видока, и теперь должен ему вернуть.

Мунинн бросает взгляд на Видока.

– Эжен, я не знал, что ты знаком с султаном Брунея.

– В каком смысле? – спрашиваю я.

– Вы не султан? В таком случае, может, вы Билл Гейтс или Царь всея Руси?

– Нет.

– Тогда поверьте мне – вы не сможете позволить себе «Спиритус Деи».