Маленький человек подходит к ближайшему столу и берет деревянную куклу, которая выглядит так, будто ее когда-то вытащили из огня, затем поворачивает ключ, торчащий из кукольной спины. Она вдруг встает и начинает петь. Песня похожа на гимн или арию из оперы, которую я никогда не слышал. Голос куклы отражается от стен. Он высокий, чистый и совершенно душераздирающий. С легким щелчком ключ в спине останавливается, и кукла валится на пол. Но голос ее отдается эхом еще несколько минут, отражаясь от толстых стен лабиринта.

– Но, с другой стороны, мы могли бы заключить сделку, – продолжает Мунинн. – В нашем маленьком городке есть некий человек, который считает, что некий предмет должен принадлежать неким другим людям. Я хотел бы, чтобы вы помогли Эжену добыть для меня этот предмет. В случае успеха я гарантирую, что вы получите флакон «Спиритуса» и крупную сумму наличными. Эжен сказал, что вы бы хотели сделать деньги частью оплаты. Это правда?

– Деньги – это всегда хорошо.

– Деньги у меня имеются.

Мунинн приносит пачку чертежей, которые он прятал за коллекцией ритуальных каноп[64], затем раскладывает чертежи на единственном относительно свободном столе в пещере, отодвигая в сторону зубы животных, вазы Майя, а также коробку с линзами и призмами.

– Место, куда вам предстоит вторгнуться, называется Авила. Это джентльменский клуб в горах.

– Что значит «джентльменский клуб»?

– Именно это и значит: джентльменский клуб. В старомодном смысле. Место, где можно выпить, закусить и поиграть в азартные игры с друзьями. Кроме того, это самый дорогой и эксклюзивный бордель штата. А возможно, даже всей страны. Завсегдатаи Авилы – кинопродюсеры, софтверные миллиардеры, местные политики и главы иностранных государств. Попасть туда могут только самые могущественные. Ну и вы, разумеется. Вы будете как крысы в этих стенах.

Здание на чертежах круглое, внутреннее пространство его организовано концентрическими кругами.

– Авила усиленно охраняется. Несмотря на то что Эжен весьма опытный вор, ему могут потребоваться дни или даже недели, чтобы понять, как взломать оборону. Однако, насколько я понимаю, вы можете туда очень легко зайти и выйти обратно.

Внешний круг Авилы состоит из офисов. Ближе к центру – рестораны и бары. Следующий круг – игровые залы, а потом, понятно, бордель. Центр чертежа пуст.

– В это время года там проводится серия ежедневных вечеринок, которую венчает главная – Новогодняя вечеринка. Советую пойти туда как можно скорее. Пока что там достаточно хаоса, который сможет облегчить вашу работу, но в новогоднюю ночь народу станет слишком много.

Я показываю пальцем на пустой круг в центре здания.

– А что находится здесь?

– Этого никто не знает. Возможно, вы найдете ответ.

– За дополнительную плату?

– Смотря, что принесете.

Я пытаюсь сдерживать себя, но меня реально бесит, что придется бросить охоту на Мейсона ради того, чтобы поработать домушником на какого-то умпу-лумпу[65]. Но мне придется на это пойти, чтобы «Max Overdrive» продолжал функционировать и мне было где жить. Собственно, у меня нет выбора. Сомневаюсь, что Видок обрадуется, если я перееду к нему и стану планировать массовые убийства, сидя за его кухонным столом.

– Я в деле, – говорю я.

– Молодец, – отвечает Видок. – Я тоже.

– И я, – подает голос Аллегра.

– Забудь. Этот автобус не возит начинающих воришек. Только опытных рецидивистов.

Аллегра принимается что-то доказывать, но Видок ее прерывает:

– Он прав, хоть и излишне груб. То, что мы будем делать, – преступно и опасно. Сейчас не время и не место учить тебя таким вещам.

– Прекрасно, – отвечает она. – Ну и хрен с вами. Приятного мальчишника, ребята. Надеюсь, вы будете счастливы вместе.

Я смотрю на Мунинна, который держит неизвестно откуда взявшиеся смокинги на плечиках.

– Джентльменский «прикид» для джентльменского клуба.

ВЫЙДЯ ИЗ Комнаты Тринадцати Дверей, мы оказываемся внутри Авилы, и никто этого не замечает. Меня это всегда удивляло. Как можно не заметить выходящих из стены двух мужчин, одетых как церемониймейстеры на похоронах Либераче?[66] Но нас никто не видит и никто не помнит. Должно быть, Комната, или ключ, или их комбинация временно ослепляют или стирают память тех, кто случайно оказался поблизости. Иначе, как бы я смог отправить такое количество первоклассных адских убийц в Тартар – специальное Пекло для дважды умерших.

Авила – это дворец, спроектированный марсианами. Приблизительная копия викторианского мужского клуба, воспроизведенная неизвестным дизайнером по воспоминаниям о фильме про Шерлока Холма, который он видел в шесть лет. Тем не менее размах впечатляет. Чтобы выстроить бар из темного дерева, должно быть, вырубили половину тропических лесов Амазонки. Одними «Ролексами», собранными в этой комнате, можно было бы погасить национальный долг.

Авила полна неряшливых, но хорошо одетых алкашей, хихикающих и орущих на десятке языков. Добрый час в Организации Объединенных Денег. Полуобнаженные или просто голые официантки разносят напитки, канапе и серебряные подносы, доверху наполненные белым порошком, шприцами и стеклянными курительными трубками – все, что пожелают тусовщики. Идеально! Кому нужна маскирующая магия, когда тут вовсю свирепствует оргия в духе Калигулы.

Воровские инстинкты Видока обостряются до предела, и, пока я таращусь на голых девок, он быстро находит нужный кабинет. Когда он настроен на работу, с ним лучше не шутить. Он толкает меня внутрь кабинета и закрывает за собой дверь.

После безудержного веселья игровой комнаты кабинет производит унылое впечатление. Должно быть, это офис президента какого-то банка или олигарха из Беверли-Хиллз, занимающегося недвижимостью. На книжных полках стоит множество наград. Множество знаменитостей улыбаются со стен. У некоторых настолько остекленевшие глаза, что по ним можно кататься на коньках. В том конце кабинета, где трудится над сейфом Видок, стоит дубовый стол размером с «Порше», вероятно, даже более дорогой.

– Как там дела? – спрашиваю я.

Видок звякает маленькими бутылочками с зельями, которые он достает из карманов смокинга.

– Как я и предполагал, – отвечает он. – Сейф самый обычный, но защищен серией заклинаний.