не скрываясь вышли настоящие машины убийства. Двое ящеров, закованных в костяные пластины, словно латы, и размерами сравнимыми с Годей. Длинный костяной нарост украшал кончики их пастей, превосходно гармонируя с шипами, покрывающими все тело.

Вслед за броненосцами шли трое не столько массивных, но с куда большим репертуаром оружия. В обмен на броню они обзавелись длинными когтями, впечатляющей пастью, и покрытой шипами спиной, вместо свойственного виду гребня.

У меня от такого зрелища даже дыхание перехватило. И как их вообще убивать? Но Годя не задался этим вопросом и просто напросто сиганул на ближайший к нам ящеров.

Рыпохвисты идущие вторыми были буквально разорванные в клочья, так и не успев разобраться в происходящем. Годя под моим обманом, не дал им и шанса.

После этой сцены меня пробила не слабая дрожь. Я сопоставил, сколько мне потребовалось времени чтобы убить того рыпохвиста, который меня нашел, и скорость расправы с подобными Годи. Если бы он задел меня хоть раз, то вместо гроба мне хватило бы обычного горшочка.

Те, что шли первыми, и уже начавшие обыскивать поляну, сразу среагировали на смену обстоятельств и растворились в воздухе, словно их никогда не было. Остальные же оказалось менее проницательными и не смогли понять через поспешно наложенные заклинания, что на самом деле произошло.

Не дав им возможности сообразить, что ситуация поменялась, велел Годе заняться следующими, указав с помощью обмана новые цели. Сам предпочел пока не вступать в лобовую схватку. Я не настолько уверен в своих силах.

Годя, налетел на шедших последними рыпохвистов, вызвав панику и недоумение у обманутых заклинаниями ящеров. Хоть какое-то значимое сопротивление успел оказать лишь второй, оставив четыре глубокие царапины недалеко от шеи моего нового союзника. Судя по всему, рефлексы могут игнорировать мои заклинания.

Итого, минус четыре, за какие-то секунды. Став свидетелем с какой лёгкостью Годя, расправляется со своими сородичами, я начинаю понимать, почему никто не смог тронуть Мириота. Они идеально дополняли друг друга, давая возможность выжить в их суровом мире.

Я уже собирался отдать новое указание Годе, как заметил странное колебание воздуха. Вот что-что, а терять нового союзника мне никак нельзя.

Мышцы загудели от напряжения, собрав всю доступную мне энергию и…

Рывок!

Ноги распрямились подобно пружинам. На миг пейзаж вокруг смазался, а потом был удар. Тройное лезвие текко-каги с лёгкостью пробило незащищенную шкуру, погрузившись до основания. Но на этом все не закончилось. Пользуясь остаточной энергией рывка, я ушел в скольжение, стараясь, как можно дольше оставлять оружие в плоти врага, вспоров тому брюхо поперек от и до. Не защищённая шкура не смогла оказать должное сопротивление и в итоге разошлась в стороны, выпустив внутренности из своих объятий.

Не став медлить, я начал с максимальной доступной мне скоростью наносить удары по ошарашенному существу. Нужно набить максимально возможное комбо, пока противник не вышел из оцепенения.

Это так меня увлекло, что я даже забыл про второго. Если бы эмпатия не донесло отголоски мыслей об атаке, то неожиданный плевок разъедал бы мою беспечную головенку, а не бок первого любителя маскировки.

Оставив в покое и так уже умирающего врага, я отскочил в сторону, встав между полумертвой тушей и новым противником. И чуть не выругался в голос, когда глянул за спину рыпохвиста.

Там стоял Годя, замерший в нерешительности, в то время как на него неслись две бронированные туши. Лянь! Совсем забыл о нем. Спохватившись, я возобновил передачу информации об окружающем мире своему новому союзнику.

Каково было, наверное, их удивление, когда до этого дезориентированный ящер вдруг метнулся в сторону и уже сам, как снаряд врезался в атакующих. Оставив тех двух Годе, я вернулся к своими врагам, которых не было. Вернее один лежал бездыханно на земле, красуясь уродливой дырой в боку, а второй опять пропал.

Посетовать на свою невнимательность мне не дали. Неожиданный удар в грудь, отправил меня в кратковременный полет, закончившийся встречей с чем-то твердым. Дыхание тут же перехватило, а в глазах помутилось. Здоровье за раз просело на четверть, а потеря бонуса ловкости отозвалась тяжестью во всем теле. Вот же гад!

Заметив очередное искажение в воздухе, я кувырком ушел в сторону. Бедное дерево приняло удар на себя и теперь отчаянно сопротивлялось челюстям ящера. Решив не дать пропасть этим “стараниям” зря, я подскочил к рыпохвисту и рубанул его по сухожилиям. Как только возмущенная морда оставила в покое дерево и повернулась ко мне, то сразу получила удар разума. Обе лапы подогнулись, отказавшись слушаться своего владельца, и лишая его всякой маневренности.

Расправившись с кое-как ворочавшимся противником, я получше присмотрелся к схватке. Годи и двух бронированных рыпохвистов. До этого я лишь мельком координировал действия напарника, указывая ему на цели. Сейчас было трудно понять, кто побеждает в схватке.

С одной стороны, Годя выглядел не очень здоровым. Он хромал на одну лапу и на его теле красовались с десяток ран. С другой, броня его противников была покрыта многочисленными трещинами, а рог одного из ящеров был сломан почти у основания. Решив не пускать ситуацию на самотек, я вновь использовал обман и наваждение, но в этот раз еще добавил паранойю и удар разума.

Не ожидав такого поворота, и подхлестнутые параноидальными мыслями, рыпохвисты стали озираться в поисках нового противника, совсем потеряв бдительность.

Годя, не растерялся и со всей мощи обрушился на ближайшего броненосца. В тот же миг я бросился на второго. Если не смогу справиться, то хотя бы отвлеку.

К сожалению, даже поврежденная броня, не давала нанести моим оружием хоть какого-то значительного ущерба. Пришлось положиться на удар разума, применяя его так часто, как это было возможно. В итоге примерно на двадцатое применение техники ящер, наконец, перестал проявлять признаки жизни, дав мне возможность перевести дыхание.

Годя, закончил свой бой, еще секунд через десять, в итоге просто свернув шею оппоненту. Видно, у этого рог оказался покрепче, чем у предыдущего.

— Мы победили?

— Да, победили.

— Теперь они меня задирать не будут. А если что, я снова их побью!

Я буквально подавился ответом. Он совершенно не понимает концепцию смерти? Я слышал, что у людей до определенного возраста не принято говорить с детьми, что такое смерть, но тут-то как так вышло? Ладно потом разберусь.

— Ну что пошли? Теперь надо заглянуть к Матери, предупредить о твоем уходе.

— Может не надо? Я ее боюсь…

— А то, что она разозлиться если ты уйдешь просто так не боишся?

— Тоже