себя исходной точкой любовь к истине, любовь к Богу и в то же время должна стремиться к ней, как к своей цели. Как Закон и пророки имеют целью любовь к Богу, так и всякое философское познание должно быть направлено на укрепление и воспитание этой любви, а вместе с тем – на укрепление и развитие добродетели вообще. Все, что в философских доктринах и стремлениях не служит этой цели, есть праздная болтовня, суетная басня.

Второй период

Расцвет христианской схоластики

Предварительные замечания

§ 152

1. Уже раньше было сказано, что расцвет христианской схоластики в XIII веке имел внешнее основание в том, – если не принимать во внимание цветущего состояния университетов в XII и XIII веках, – что западные ученые ознакомились со всеми сочинениями Аристотеля. Первое знакомство с ними произошло благодаря арабам и евреям; немного спустя появился на Западе из Константинополя и греческий текст Аристотеля, который и был переведен на латинский язык.

2. Спорадически уже раньше наука арабов оказывала влияние на христианских схоластиков. В 1150 г. Иоанн Гискальский (Севильский) и Доминик Гундисаллин, по приказанию толедского архиепископа Раймунда, перевели с арабского на латинский главные сочинения Аристотеля, а также посвященные физике и метафизике сочинения аль-Фараби, Авиценны и Альгацеля и «Fons vitae» Авицеброна. Книга «De causis» распространилась в латинском переводе также вскоре после 1150 года в качестве аристотелевского сочинения. Ею, как мы знаем, пользовался уже Алан. Скоро после этого получила известность в латинском переводе и так называемая «Theologia Aristotelis», и бесспорно именно это сочинение вместе с «Fons vitae» Авицеброна и «De causis» оказало влияние на Амальриха и Давида Динанского. В начале XIII столетия знакомство с сочинениями Аристотеля стало уже всеобщим.

3. Впоследствии вся философия Аристотеля была усвоена христианскими школами. Как в основание преподавания богословия легли «Сентенции» Ломбарда, так в основу философского обучения были положены сочинения Аристотеля. Философия его считалась философией κατ’ έξοχήν. Аристотель назывался просто «философом». Отсюда многочисленные комментарии схоластиков этого и последующего времени на его сочинения, которые были не менее подробны и обстоятельны, чем комментарии к «Сентенциям» Ломбарда.

4. Это усвоение философии Аристотеля не могло, конечно, не отразиться на теологии Средних веков. И действительно, теологи воспользовались основными положениями Стагирита для спекулятивного развития и обоснования истин откровения. Все спекулятивное богословие Средних веков было проникнуто философией Аристотеля и, поскольку дело идет о спекулятивном моменте, не вышло из пределов ее. Это слияние аристотелевской философии с теологией находит себе яркое выражение в обширных «Summae theologiae», появившихся в XIII веке и служивших наивысшим выражением систематических стремлений этого времени.

5. Итак, средневековое мышление испытало решительное преобразование под влиянием аристотелевской философии. Изменился и метод. Если до сих пор изложение не было связано с неизменно повторяющимися формами, то теперь был принят метод Аристотеля. Прежде всего ставился вопрос (quaestio). За ним следовал длинный ряд оснований, говорящих за и против. К ним примыкало решение (solutio), которое сначала предлагалось и разъяснялось категорически, а потом обосновывалось посредством силлогизмов. Заключением служило опровержение возражений, говорящих против solutio. Так поступали с каждым вопросом отдельно. Этот строго логический метод оказал благотворное влияние на точное определение и отграничение понятий и на подробное обоснование их. И это должно признать неоспоримым преимуществом схоластики.

6. Однако усвоение аристотелевской философии представляло собою и некоторую опасность для христианской мысли. Аристотеля приняли из рук арабов; одновременно с ним пришли и комментарии арабских ученых к сочинениям этого мыслителя со всеми ошибками, какие в них заключались. Опасность состояла, именно, в усвоении ошибок арабских толкователей философа. И в действительности не было недостатка в учителях, которые не избегли этой опасности.

7. Опустив Амальриха и Давида Динанского, заблуждения которых, по крайней мере, частью, произошли под влиянием арабизма, а также другие случаи, имевшие место уже в начале XIII века, заметим, что в 1269 году собрание профессоров Парижского университета под председательством епископа Стефана, осудило некоторые положения, заимствованные из арабской философии, особенно от Аверроэса, напр., учение о единстве интеллекта у всех людей, о вечности мира, о смертности души, об ограниченности божественного познания и провидения и т. д. Вскоре после этого, в 1277 году, постигла та же участь и некоторые другие тезисы арабской философии.

8. Отсюда видно, что в христианские школы проникали вместе с аристотелевскими сочинениями также и философемы арабских ученых. Понятно после этого, почему церковная власть сначала с неудовольствием смотрела на это новое явление и даже издавала указы, запрещающие толкование известных аристотелевских сочинений в школах. В 1210 году Парижский собор запретил физические сочинения Аристотеля (на три года); в 1215 году папский легат Роберт из Курсона разрешил изучение аристотелевской диалектики; напротив, изучение метафизики и физических сочинений Аристотеля не было дозволено. Наконец, в 1231 году Григорий IX издает буллу, запрещающую парижским профессорам комментировать libri naturales Аристотеля, до тех пор пока они не будут пересмотрены и очищены от всего подозрительного. Вот меры, направленные церковью против злоупотребления сочинениями Аристотеля, которое замечалось вначале.

9. К этому надо прибавить еще следующее обстоятельство. Те, кто вместе с Аристотелем воспринял арабизм, усвоили себе также и то положение арабов, что философия и вера – это две совсем различные области нашего духа, так что истинное для философии может быть ложью по отношению к вере, и наоборот. Этим они пользовались для прикрытия доктрин, противоречащих вере, и для обеспечения за собой права исследовать и сохранять их по крайней мере в качестве философских истин, хотя бы с точки зрения веры они и подлежали устранению. Церковь, само собой понятно, должна была как-нибудь отозваться на это, и вот мы находим учение о том, что истинное для философии может быть ложным с религиозной точки зрения, в числе тезисов, которые были осуждены церковным авторитетом в средине XIII века.

10. Однако это злоупотребление философией Аристотеля, произошедшее под влиянием арабизма, было только временным и, кажется, лишь вначале имело более или менее широкое распространение. Скоро правильное воззрение одержало верх; величайшие и наиболее уважаемые Учители Церкви стали комментировать все произведения Аристотеля, не исключая и физики. В 1254 году Парижским университетом было санкционировано, без возражений со стороны церкви, толкование аристотелевской физики и метафизики, и, таким образом, наступило решительное господство Аристотеля в христианских школах. Вместе с этим великие учители XIII века заняли совершенно иную позицию по отношению к Аристотелю.

11. Во-первых, они были далеки от того, чтобы рабски следовать Аристотелю, как это делали арабские ученые. Последние, именно Аверроэс, совершенно пожертвовали Аристотелю свободой своего суждения и полагали, что