и пороки, зеркало истории – порядок всех времен». В этом сочинении обнаруживаются необыкновенная эрудиция и поразительная начитанность, но для развития философии оно дает очень мало[60].

17. Заслуживают упоминания еще следующие лица. Роберт Большеголовый (Robertus Capito), епископ Линкольнский († 1253), написал комментарии к «Мистическому богословию» Ареопагита и ко «Второй аналитике» и «Физике» Аристотеля. Он был в очень враждебных отношениях с римским престолом и умер отлученным от церкви. Майкл Скотт (род. в 1190 г. в Шотландии), изучал главным образом естественные науки и прослыл вследствие этого за колдуна. По поручению Фридриха II, вызвавшего его из Парижа в свои владения, он перевел несколько сочинений Аристотеля вместе с относящимися к ним комментариями Аверроэса. Сам он написал много сочинений, сохранившихся только в манускриптах. Из них три напечатаны: «Super auctorem sphaerae», Bologn., 1495, Ven., 1631; «De sole et luna», Strassburg, 1622, и «De chiromantia», издавалось часто в XV веке. Иоанн Рошельский, францисканец, ученик Александра Галесского, составил сочинение «De anima» († 1271).

II. Альберт Великий

1. Его жизнь и сочинения. Общие принципы его философии

1. Александр Галесский пользовался аристотелевской философией исключительно в целях построения системы богословия; Альберт Великий первым из христианских схоластиков стал комментировать аристотелевские сочинения. Его тенденция была двоякая: во-первых, он хотел ввести аристотелевскую философию в круг мыслей христианских народов, а во-вторых, предполагал использовать ее для систематического построения христианского богословия. Сообразно с этой двойной задачей он и действовал в двух направлениях. Он работал как в области философии, так и в области богословия и является толкователем как перипатетической философии, так и Слова Божия. Обе эти области он рассматривает как совершенно различные между собой. Когда он комментирует перипатетическую философию, то следует исключительно развитию мыслей последней, не принимая во внимание интересов теологии и не излагая своих собственных философских воззрений. Но когда при толковании Слова Божия он приступает к спекулятивному раскрытию и обоснованию содержания веры, тогда одна только она представляется ему абсолютной истиной, и он устраняет и философски опровергает в перипатетической философии все, что противоречит вере. С собственными философскими воззрениями Альберта мы можем познакомиться только по тем его сочинениям, где он выступает не в качестве толкователя перипатетической философии, а в качестве теолога, а также по некоторым другим его трактатам, в которых он пытается изложить ex professo свои собственные взгляды, и которые мы назовем ниже.

2. Альберт Великий родился в Лауингене, в Швабии, в 1193 году. Происходил он из дворянской фамилии Больштедт, учился в Падуе и здесь был завербован в доминиканский орден знаменитым провинциалом этого ордена – Иорданом. В Болонье он закончил свое богословское образование и после этого был послан в Кельн для преподавания там «естественных и священных наук». Оттуда он был вызван в Париж продолжать свою преподавательскую деятельность в монастыре Св. Иакова, но вскоре вернулся для этой же цели в Кельн. Слава его как преподавателя росла с каждым днем, и тысячи учеников собирались вокруг его кафедры. В 1254 году он сделался провинциалом своего ордена в Германии, и в этой области его деятельность была также широка и благотворна. Назначенный в 1260 г. епископом в Регенсбург, он вскоре отказался от пастырского жезла и вернулся в Кельн, где продолжал свою научную и преподавательскую деятельность до самой смерти, последовавшей в 1280 году. Его почетным титулом был Doctor Universalis.

3. Его сочинения были изданы в 1651 году доминиканским монахом Иаммием в 21 фолианте. Они разделяются на две категории сообразно с вышеупомянутой двоякой деятельностью Альберта. Под первую категорию подпадают те сочинения, в которых он комментирует Аристотеля. Последние расположены в порядке аристотелевских сочинений. Из них наиболее важны «De anima ll. 3», «Metaphysicorum ll. 12» и «De causis et processu universitatis». Между этими сочинениями находятся и некоторые самостоятельные философские трактаты Альберта. Сюда относятся: «De natura et origine animae», «De unitate intellectus contra Averroem», сочинение, написанное по поручению Александра IV для опровержения учения Аверроэса, и трактат «De intellectu et inielligibili». Ко второй категории принадлежат сочинения теологического характера, из которых особенно важны «Комментарий к Ареопагиту», «Большой комментарий к сентенциям Ломбарда», «Summa theologiae» и «Summa ile creaturis».

4. Сочинения Аристотеля были известны Альберту по арабско-латинским и отчасти по греко-латинским переводам. Он сравнивал эти переводы между собою, чтобы установить подлинный текст, и пользовался для этой цели всеми другими находившимися в его распоряжении средствами. В толкованиях Аристотеля он примыкал преимущественно к Авиценне. Учение Аристотеля было ему хорошо известно, но исторический ход развития греческой философии стоял вне его научного кругозора. Ему недоставало пособий для изучения его. Отсюда его частые и комические промахи. Так, напр., Платона он называет princeps Stoicorum, а Зенона Элейского считает основателем стоицизма и т. д. В особенности знаниями по естественным наукам Альберт выделяется среди всех своих современников. Несправедливо прозвали его «аристотелевской обезьяной»: никто не трактовал учения Аристотеля более свободно и смело, чем он[61].

5. Альберт строго разграничивал области богословия и философии. Богословие вырастает из веры, а философия – из разума. Богословия трактует о Боге, поскольку Он служит для нас объектом наслаждения и блаженства, и о делах Его, поскольку они имеют отношение к этой цели, т. е. служат нашему спасению. Философия же трактует о сущем как таковом, а потому также и о первосущем, о Боге, но лишь постольку, поскольку Он есть именно первосущее, и о свойствах Его, как первосущего. Цель богословия – вести нас к благочестию и через это – к спасению. Таким образом, по существу оно есть практическая наука, так как стремится к знанию не ради самого знания, но лишь как к средству спасения. Цель же философии – в самом знании; поэтому она – наука умозрительного, а не практического характера.

6. Там, где дело идет о научном исследовании истин откровения, вера идет впереди знания. Только благодаря вере можно достигнуть здесь истины. Следующее же за верой знание полезно в трех отношениях: 1) для того чтобы лучше и совершеннее познать содержание веры, 2) для того чтобы легче привести людей к вере и, наконец, 3) для того чтобы можно было с полным основанием опровергать противников веры.

7. Принципами бытия телесных вещей служат материя и форма. Материя есть сама по себе неопределенный субстрат и как таковой возможность определенной вещи. Форма же является принципом определенности и потому действительности. От соединения формы с материей получается compositum – определенная и действительная субстанция. Но в духовных, нематериальных существах вместо соединения формы с материей имеет место соединение из «quo est» и «quod est»,