Встреча по вопросу больших прав прошла примерно так. Прошу простить за шутки, они были не первой свежести уже в 1970 году.

Ланд: Доброе утро, Сирил.

Симонс: Доброе, Ланд. Давайте разберемся с этим по-быстрому.

К обеду мне нужны песни для альбома Раби.

Ланд: Мальчику нужны большие права. Как мы узнали, что Иисус был евреем?

Симонс: Как мы узнали, что Иисус был евреем, Ланд?

Ланд: До тридцати лет он жил с родителями, работал на своего отца, а его мама считала, что он Бог. Это опера, Сирил, так что я хочу знать ограничения.

Симонс: Я хочу сказать тебе об ограничениях, Ланд. Что такое эти большие права?

Ланд: Не знаю, Сирил, ты издатель, ты должен знать.

Симонс: Я должен найти десять песен для Раби и, позволь сказать, песенки твоего мальчика не подходят ей.

Ланд: Просто дай мальчику большие права, Сирил.

Симонс: Как я могу дать то, о чем не знаю, что оно у меня есть?

Ланд: Спроси у мальчика, что это такое.

Симонс: Ты спроси у него. Ты его агент.

Ланд: Ты спроси.

Симонс: Что такое большие права? И давай побыстрее.

Я: Эээ…они означают, когда вы идете в театр…

Симонс: Знаешь шутку про еврейскую мамашу и школьную постановку?

Ланд: Да, Сирил, но ты все равно ее расскажешь.

Симонс: Мальчик говорит маме, что его выбрали на роль еврейского мужа, мама говорит: «Котичка, иди обратно к учителю и попроси у него роль со словами». Послушай, Ланд, раз и навсегда, что такое эти большие права?

Ланд: Я сказал тебе, я не знаю, они относятся к шоу, мальчик хочет их, вот и все…

Симонс (перебивая): Послушай, Ланд, кто хочет смотреть громкое музыкальное шоу и платить за это, пока они все не разденутся, как на этом громком американском шоу хиппи…

Ланд (перебивая): Это не американское шоу хиппи, это шоу об Иисусе, и мальчик хочет…

Симонс (перебивая): Я знаю, что мальчик хочет, но ты не знаешь, чего он хочет, так как я могу понять, что именно хочет мальчик, если ты не можешь объяснить мне, чего он хочет, так…

Ланд (перебивая): Почему просто не дать ему, что он хочет, если он хочет так сильно, и тогда мы сможем…

Симонс (раздраженно): ХОРОШО, мальчик может оставить их себе, но скажи ему, что ему нужно написать что-то более мягкое, если он хочет, что бы Раби… [и т. д. и т. п.]

Вот так я получил назад все театральные и кино права на «Иисуса Христа – суперзвезду». Я до сих пор гадаю, действительно ли Дэвид был настолько некомпетентным или он просто строил из себя полного идиота? Что-то подсказывает мне, что верна последняя версия.

О том, что Сефтон Майерс серьезно болен, я узнал за три дня до релиза альбома. Это стало шоком, но, оглядываясь назад, я понимаю, что что-то очевидно было не так задолго до известия. Он отменял встречи, о которых я просил, чтобы обсудить то, что рассказал мне Боб Кингстон о театре и музыкальном издании. Однажды днем я тщетно ждал его в кабинете и заметил на столе неподписанное письмо. Оно было озаглавлено «Эндрю Ллойд Уэббер/ Тим Райс/ New Ventures Theatrical Management Ltd» (имя его холдинговой компании). Это был ответ на официальное письмо его банковского менеджера, в котором говорилось, что он расторгнет контракт и рассчитает нас с Тимом, если «Суперзвезда» провалится. Я думал, рассказать ли Тиму, но решил, что не буду. Итак, все зависело от альбома, и первые знаки не были обнадеживающими.

Брайан Бролли как ошпаренный носился с обложкой альбома. Он заказал конверт, который должен был открываться в виде звезды и продемонстрировал нам кучу ужасных детских рисунков Иисуса. К несчастью, края звезды были сделаны и очень тонкого картона, который здорово ранил пальцы. Возможно, кто-то и мог подумать, что залитые кровью копии альбома «Иисус Христос – суперзвезда» – это слишком далеко зашедший маркетинговый ход. Довольно быстро мы отказались от экстравагантной упаковки, заменив ее обычными конвертами. Мы лично послали копию Дереку Джевеллу, критику из Sunday Times, чья рецензия на «Иосифа» дала старт нашей карьере. Не знаю, что там конверт сделал с его пальцами, но в следующем выпуске газеты он объявил, что «Суперзвезду» ждет тяжелая судьба, потому что она «окажется меж двух огней»: людьми, оскорбленными рок-явлением Иисуса, и фанатами рок-музыки, которые посчитают сюжет недостаточно крутым.

В действительности альбом был встречен огромной дозой британского безразличия, даже снисходительности. Было несколько хороших отзывов, но, поскольку в записи не участвовали знаменитости, сомневаюсь, что кто-либо из ведущих критиков дослушал альбом до конца. До того, как у меня появилось достаточно времени для переживаний, нам сказали готовиться к двухнедельной поездке в Америку. MCA США решили устроить премьеры альбома в Нью-Йорке, Лос-Анджелесе и Торонто. Они должны были проходить в небольших церквях, что, как я считал, предполагало, что реакция американской аудитории будет такой же прохладной. Дэвид Ланд сказал, что американская компания хотя бы механически занималась раскруткой, так что нам нужно было улыбаться и делать все возможное. Два билета первого класса Trans World Airlines мы поменяли на Air India, потому что я подумал, что еда индийской авиакомпании будет намного интереснее. Сидя над луковым бхаджи, я раздумывал, может ли New Ventures Theatrical Management Ltd распрощаться с нами под Рождество.

РАЗМЕР ПОСЛАННОГО ЗА НАМИ ЛИМУЗИНА был первым намеком на то, что MCA Records предчувствуют что-то. Нас встречали два топ-менеджера и энергичный журналист Барри Киттлсон. Именно сидя в длиннющем монстре, мы впервые увидели американскую упаковку альбома. Это была обычная коричневая «оперная» коробка, украшенная простым логотипом и парой золотых ангелов, которые как бы образовывали собой круг. Внутри был элегантный прямоугольный буклет со списком исполнителей и словами песен. Я был ошеломлен. Обложка не могла быть более не похожей на убийцу пальцев, созданного дома. Я и представить не мог, что эти ангелы, станут первым мега-логотипом в истории музыкального театра. Затем мы разместились в уже несуществующем отеле Drake. Может, это и была угасающая гранд дама Манхэттена, но я никогда раньше не останавливался в таких местах.

Менеджеры, которые нас встречали, оказались Диком Бродериком, главой нью-йоркского отделения MCA, и парнем, который должен был стать нашим наставником – Эллисом Нассуром, который вел колонку о недвижимости в New York Times и отдаленно знал великого и ужасного британского театрального критика Клайва Барнса. Мистер Бро-дерик заработал на нашей истории с «Суперзвездой», написав книгу, в которой утверждалось, что я – алкоголик. Мне не в чем винить его. По прибытии нам сказали, что мы можем заказывать все, что нам хочется. Мой глаз упал на винную карту отеля. Скажите мне, что должен делать молодой парень, если гостиничный сервис предлагает лучший выбор красного бургундского 1945 года, и за него не надо платить? Большая часть этого вина была непригодна для употребления и отправилась прямиком в унитаз, потому что в Drake не умели хранить вино. Но все это не было очевидным для мистера Бродерика, когда его офис получил наш счет.