Фон Риттер оглянулся. Ваби ждал его в самом конце длинного коридора.

— Осторожнее, док, — предупредил он Фрамера, поймав умоляющий взгляд карлика. — С тобой останется Черч. Нам с Ваби нужно отлучиться… — объяснил он.

— Хорошо, Николай, не волнуйтесь, — передал коммуникатор. — Я буду тут. Поблизости.

* * *

Промерзший коридор, что начинался за приотворенными дверями старого криогенного зала, как показалось Фрамеру, излучал осязаемый холод. Или это у него внутри все стыло от увиденных картин?

Доктор в растерянности остановился посреди заваленного обломками пластиковой облицовки прохода.

«Зачем я остался?.. Почему не пошел с Николаем?..» — с запоздалым раскаянием подумал он, но шаги фон Риттера и Ваби уже стихли где-то в противоположном крыле здания и искать их уже было поздно.

Фрамер осмотрелся, заглянув за обломки нескольких дверей, которые оказались выбиты чьими-то мощными, безжалостными ударами. За ними находились обычные, ничем особо не примечательные комнаты, которые когда-то служили кабинетами и офисами. «Очевидно, в те времена, когда этот заброшенный комплекс еще функционировал», — подумал он.

Однако, присмотревшись внимательно к разбросанным повсюду вещам и остаткам безжалостно изломанной мебели, он понял, что ошибся. Люди обитали тут совсем недавно… Все помещения, что он обошел, двигаясь по одной стороне коридора, так или иначе хранили следы недавнего человеческого присутствия, хотя холод в них царил просто жуткий. Некоторые окна оказались выбиты, но и в тех комнатах, где уцелело толстое стекло в прочных пластиковых рамах, стены, пол, потолок, обломки мебели и разбросанные повсюду предметы покрывал толстый слой голубоватого инея.

Постепенно в сознании Фрамера забрезжило понимание истинного положения вещей.

Судя по многочисленным следам в виде обычных, ничем не примечательных на первый взгляд предметов, старый форт облюбовали отнюдь не мутанты — однако на базу одной из постоянно действовавших на Везелвуле экспедиций колониальной администрации это тоже не походило — слишком мало попадалось на его пути приборов и оборудования, да и те, что нашлись среди обломков, мягко говоря, не блистали новизной ни в смысле их состояния, ни в плане технологий…

В конце концов Фрамеру повезло. Открыв одну из примерзших к косяку дверей, он обнаружил за ней более или менее сохранившееся помещение без следов грабежа и взлома.

Очевидно, тут был личный кабинет одного из последних обитателей форта. На старом пластиковом столе стояли монитор и системный блок персонального компьютера, рядом, в специальной стойке были аккуратно расставлены папки с компьютерными распечатками. Угол комнаты занимал штабель пластиковых кофров, из-под крышек которых торчали края упаковочного материала, в какой обычно заворачивают находки при археологических раскопках.

«Да, с техникой у них тут было негусто», — подумал Фрамер, разглядывая старый компьютер, снабженный допотопным монитором. Очевидно, те, кто нашел прибежите в этих стенах, пользовались той техникой, что еще оставалась в форте со времен, когда тут хозяйничали люди Конфедерации солнц, которые, собственно, и начинали осваивать Везелвул несколько веков назад.

Он даже не стал пытаться реанимировать компьютер — в таком холоде это было бесполезно, даже при наличии энергии. Подойдя к столу, он провел рукой по заиндевевшим корешкам папок с распечатками. Из-под осыпавшегося инея проступили четкие тисненые буквы:

«ЖИЗНЬ ВЕЗЕЛВУЛА. ПАРАДОКСЫ РАЗВИТИЯ»

«МУТАЦИИ И НАСЛЕДСТВЕННОСТЬ»

Рядом с клавиатурой компьютера лежала записная книжка, открытая посередине. Сквозь покрывавший недописанную страницу иней проступали буквы мелкого, похожего на рассыпанный бисер почерка.

Фрамера вдруг охватило беспокойство. Он почувствовал себя крайне скованно и неуютно, словно ненароком влез в чужую жизнь, хотя понимал, что мертвым все равно и его страх попросту иррационален…

Тот старик, которого звали не то Николаем, не то Андреем Ивановичем — сейчас Фрамеру оказалось трудно вспомнить такую подробность, — безо всякого сомнения, был заключенным в одной из зон Везелвула. Наверное, ему удалось бежать, подумал Гентри, непослушными пальцами отдирая от стола примерзший переплет блокнота.

Он понял, что судьба этого человека, едва понятая им по нескольким очевидным фактам, гнетет его, словно она каким-то образом бросала тень на него самого…

Бежать из тюрьмы — для этого требовался изрядный запас мужества, но еще больше воли к жизни должно было понадобиться потом, в этих гиблых болотах. А он не просто выжил, а нашел в себе силы исследовать этот мир, откуда, как он наверняка знал, ему уже никогда не суждено выбраться…

Фрамер чувствовал, что люди такого сорта стоят над ним, словно великаны, на фоне которых доктор казался самому себе просто мелкой, ничтожной букашкой…

«Ну и что?.. — со странной озлобленностью подумал он, пряча блокнот в специальный карман скафандра. — Пусть я не герой, но все еще жив… Хотя много ли от этого толка?»

Шумно вздохнув, он повернулся и вышел в коридор.

Больше всего ему сейчас хотелось, чтобы Николай и Ваби вернулись побыстрее.

Пройдя до конца коридора. Фрамер сел на верхнюю ступеньку мерзлой лестницы и приготовился ждать…

* * *

«Похоже, отсюда и начинались все поселения Везелвула… — отметил про себя Николай, шагая вслед за Ваби но полутемному коридору старой колониальной тюрьмы. — Очевидно, что форт законсервировали до лучших времен, когда к югу отсюда был возведен космопорт и более комфортабельные, современные офисы, жилые дома, а заодно и более вместительное здание новой колониальной тюрьмы. А может, его бросили и позже, когда начался Эригонский кризис, — подумал Николай. — Интересно, почему они не использовали это место как опорную точку в продвижении вперед? Ведь даже автоматическим почвоукладчикам и прочим очистным машинам, которые преображают биосферу планеты, обязательно нужна база… пусть все это лишь бутафория, прикрывающая какой-то иной, скорее всего незаконный вид деятельности, но даже в этом случае…»

Мысленный экскурс Николая в вероятную историю этой странной во всех отношениях планеты был прерван тем, что коридор внезапно окончился четким квадратом распахнутой двери, за которой посвистывал пронзительный ветер.

Фон Риттер осторожно выглянул.

Ваби, загородивший своей коренастой фигурой половину проема, нервно теребил отполированную от частого употребления рукоять метательного ножа.

Длинный коридор оканчивался смотровой площадкой, чем-то похожей на блистерный купол космического корабля. Очевидно, здесь когда-то располагался пост охраны периметра — с площадки, которую ограничивала погнутая металлическая конструкция с торчащими из нее иззубренными осколками выбитых стекол, открывался панорамный вид сверху на два крыла расходящихся под прямым углом стен и обширную ровную площадь под ними.