– Так зачем рассказываешь? – укоризненно нахмурилась Гассиния.

– Среди нас нет простых людей, – просветил ее маг, – Велу я отправил переодеть малыша, как только Сабенс закончит лечение, а все остальные – белые маги. И мы все знаем про ваших вождей и королевскую семью. Ну кроме Дарвела, он еще ученик. Но если захочет, я все объясню.

– Уже захотел, – многозначительно сообщил герцог.

– Тогда начну с истории. Лет восемьсот назад правитель Агерона объявил магам войну. Не нашему ордену, а всем одаренным, проживавшим в его королевстве. С мнительностью и упрямством недалекого человека он уверял всех, что маги – это самое большое зло. И они умышленно стараются втереться в доверие, стать нужными и полезными, чтобы однажды захватить власть и превратить всех жителей в рабов. Никаких разумных доводов и пояснений он и слышать не желал и всех несогласных отправлял в камеры. По городам и селам рыскали отряды карателей во главе которых стояли полусумасшедшие инквизиторы, и тащили на костер всех, кого сочли подозрительными. Сильные маги и колдуны собрались в одном из неприступных замков и отправили белому ордену зов о помощи. Но орден в те времена был в разы слабее чем сейчас, и не успевал всем помочь. Наши магистры мотались по городам и селам, стремясь опередить карателей, зачастую чуть не падая от усталости, собирая одаренных под свою защиту. И всё равно не успевали. В один из недобрых дней ведомые доносом каратели добрались до большого поселения, прятавшегося в чаще подгорного ельника. Но оно оказалось брошенным. Несколько магов, живших там много лет в окружении семей, ушли куда-то по горной тропе, и увели всех жителей, спасая от расправы разочарованных инквизиторов. Каратели подожгли поселок и повернули назад, но далеко не ушли. Огонь перекинулся на лес, и они оказались в ловушке. Не спасся никто… поэтому много лет никто не знал о том, что жителей там не было. Тем временем в королевстве уже сменилась власть. Верховному магу ордена удалось пробраться в королевские покои и усмирить безумного правителя. Как ни печально, но весть об этом просочилась в соседние страны и все дружно приняли закон, не позволяющий магам вмешиваться в дела королей. Позже мы добились изменения этого правила, но запрет пока остается. Впрочем, орден и не стремится править, мы лишь следим, чтобы сами властители не пытались играть с огнем. А вот маги, ушедшие на север, так и не простили бывших сородичей и ни с кем не дружат. Тем более Богарра как-то вступила в стычку с их мореходами и получила весомый отпор. Но орден не мог не поинтересоваться, как они живут, чем кормятся и не нуждаются ли в помощи. Как выяснилось, переселенцам повезло. На северном побережье уже жили немногочисленные кланы миролюбивых рыбаков и охотников и они приняли чужаков с радостью. В обмен на усиленные зелья и заговоренные сети помогли продуктами и меховой одеждой, показали места с теплыми источниками и защищенные от ветров и лавин ущелья. Теперь там стоит несколько старинных замков, обнесенных надежными стенами и окруженных домами рыбаков, строятся надежные шхуны, плавится медь и чугун. Но главное в жизни северных магов это особенное использование магического дара. Как выяснилось, южанам очень трудно приспособиться к жизни в краю, где большую часть года властвует зима. Лето короткое и бурное и пролетает в заготовке еды и топлива. А потом нужно снова заниматься делами под порывами пронизывающего ветра. И они начали использовать воздушные щиты не от врагов или ловушек, а от холода. Детей этому учат с года, чтобы привыкали закрываться безотчетно, не ожидая пока начнут замерзать. Теперь никому не известно, ради чего снаружи эти щиты выглядят как звериные шкуры. И почему маги ходят в образе медведей, а их дети предпочитают бегать под защитой щитов на четырех лапах. Волками или рысями.

– Потому что учиться начинают с года или раньше… – нехотя пробормотала Гассиния, – и ползать на четырех умеют в этом возрасте лучше, чем ходить на двух. А показывать щит звериной шкурой их учат специально, чтобы не нападали хищники. За детьми ведь не уследишь, сидеть все время в доме им трудно, вот и убегают на улицу. Поначалу были случаи… нападали лисы или стаи волков. А они человеческих детёнышей считают законной добычей. А вот тронуть волчонка или медвежонка опасаются.

– Спасибо Гасси, ты решила давний спор магистров, – заявил от двери Сабенс и придержал рукой вскочившую женщину, – не спеши. Твой сын спит, Вела его переодела и посидит рядом. А ты поясни мне пока еще одну деталь, почему не учила его магии? Ведь он одаренный.

– У меня дар слабый… – горькая складка залегла возле губ молодой женщины, – а в Богарре источник далеко. И амулеты все забрали… еще дома.

– И ты нам не расскажешь, кто это сделал?

– Её сестра, – тихо пояснила Ильда и огорченно вздохнула, – об остальном она пока не хочет говорить. Но пусть поживет, отдохнет…придет в себя? Ведь не к спеху?

– К сожалению, наоборот. – мягко возразил верховный магистр, – Роби завтра проснется и поймет, что может ходить. И почувствует магию, тут источники сильные. Значит потребуется очень опытный учитель, чтобы мальчик не оказался неподготовленным к суровому климату родины, когда станет взрослым и решит на нее посмотреть.

– Зачем моему сыну туда? – насторожилась Гассиния. – его там никто не ждет. Даже убить хотели… вы сами сказали.

– Если кто-то хотел убить – значит ребенок ему мешал, иначе не стал бы тратить столько сил и золота. – терпеливо пояснил Ринк, – а раз Роби кому-то мешает – значит кому-то другому очень нужен. Это же ясно.

– Дайте ей подумать, – решительно поднялась с места Ильда, – и скажите прямо, не лучше ли нам уехать в карете? Ради чего вам тратить последние силы?

– Ладно, – переглянувшись с Ринком, согласился магистр, – едем в карете.

– Я хочу искупаться в Берсно, – заявила Ильда, едва карета остановилась у крыльца летнего дворца. – Дар, ты знаешь, как попасть в купальни?

– Нужно вызвать охрану, – забеспокоился герцог.

– Я позову барсов, – заупрямилась она, – кто может напасть на нас в купальне в это время? Они все танцуют или спят.

– Или тоже купаются, – сообщил Ринк, – ночные купанья – одно из любимых развлечений знати.

– Но для них купальни построены на другом берегу бухточки. А звери отлично умеют плавать. И не забывайте, я не беспомощная фрейлина. Всё, больше ни слова.

Выпрыгнула на дорожку и направилась в сторону дворцовой набережной.

Герцог ринулся следом, прекрасно понимая свою любимую. За три последних года она притерпелась к тишине и безлюдью, и теперь с непривычки устает от непрерывной круговерти лиц и событий. Значит необходимо устраивать для нее дни отдыха, и этим он займется сам.

– Иди отдыхай, – решительно отправил Ринка в дом верховный магистр, – я присмотрю.

– Там хорошая защита, – сообщил маг и, уже повернувшись, предупредил, – Тебе отдали покои Ирджина. Кора выбрала свои.

– А разве… – сообразив, что Ринк никогда бы не сказал того, в чём не уверен, Сабенс смолк.