С реки поднимался осенний ночной ветер.

– Спокойной ночи, учитель. Футболка вам очень идет. Давайте сходим выпить, когда совсем поправитесь. Давайте сходим в бар к Сатору, выпьем. Уже осень, так что на закуску возьмем что-нибудь теплое, – говорила я, словно обращаясь к учителю, находившемуся сейчас в нескольких сотнях метров от меня.

Я продолжала говорить, медленно шагая вдоль реки, словно беседуя с луной в небе.

В парке

Я получила приглашение на свидание. От учителя.

Впрочем, слово «свидание» казалось мне каким-то неправильным: с учителем мы уже успели съездить в путешествие – хотя оно никак не продвинуло наши отношения, да и сейчас мы отправлялись как будто на школьную экскурсию – кажется, в музей, смотреть какие-то старые книги… Но все-таки это было настоящее свидание. А самое главное – именно учитель, сам, сказал мне: «Цукико, давай сходим на свидание!»

Нет, он сказал это не на пьяную голову после очередных посиделок в баре Сатору. И не при случайной встрече где-нибудь на улице. Не похоже и на то, что у него просто очень вовремя оказались два билета. Учитель специально позвонил мне – и откуда только он знает мой номер! – и пригласил на свидание. Не просто предложил между делом, а прямо так и сказал: «Давай сходим на свидание!» Голос учителя на том конце провода звучал ласковее обычного. Может быть, телефон просто исказил его голос?..

Мы договорились встретиться в субботу после обеда. Причем встретились мы не на ближайшей станции, а на той, где находился музей, – до нее нужно было ехать с пересадкой. В первой половине дня учителю нужно было явиться сюда по делам – так мы и выбрали место встречи.

– Станция большая, боюсь, ты можешь потеряться, – рассмеялся мужчина на том конце провода.

– Да не потеряюсь я! Не ребенок уже, – ответила я и, не зная, что сказать дальше, замолчала.

С Кодзимой я легко могла болтать по телефону – созванивались мы чаще, чем встречались лично, – но общение с учителем почему-то заставляло цепенеть. В баре у Сатору мы могли долго молча наблюдать за работой бармена, и эти паузы нисколько нас не смущали, но в телефонном разговоре они не были заполнены абсолютно ничем – мы просто погружались в молчание.

Почти весь наш разговор по телефону состоял из бессвязных междометий. Постепенно я говорила все тише, и несмотря на то, что общение с учителем доставляло мне удовольствие, я хотела поскорее закончить этот разговор.

– С нетерпением жду нашего свидания, – в конце концов произнес учитель.

– Я тоже, – едва слышно ответила я. – В субботу в полвторого, у турникетов на станции. Не опаздывать. При любой погоде. Что ж, тогда увидимся в субботу. До свидания.

Когда учитель повесил трубку, я плюхнулась на кровать. Из трубки в моих руках доносились приглушенные звуки отбоя. Какое-то время я так и сидела, даже не меняя позу.

В субботу стояла ясная погода. Выдался довольно жаркий для осени день, и потому в плотной рубашке с длинным рукавом мне было жарковато. Наученная опытом прошлого путешествия, я решила больше не надевать непривычную одежду вроде платьев и туфель на высоком каблуке. Сейчас на мне были рубашка с длинным рукавом и хлопковые штаны, а на ногах – мокасины. Я подумала, что учитель сделает мне замечание – мол, выгляжу как мальчишка – но мне было все равно.

Я перестала придавать столько значения мнению учителя. Не цепляться. Не уходить. Держаться благородно. Да, я решила, что наши отношения должны оставаться такими же поверхностными. Долгими, но поверхностными – не стоит желать большего. Как бы мне ни хотелось стать ближе к учителю, он никогда меня к себе не подпустит. Нас как будто разделяла стена из воздуха. На первый взгляд мягкая и даже призрачная, постепенно она уплотнялась и теперь, казалось, могла отбросить прочь что и кого угодно.

В небе не было ни единого облачка. На проводах сидели скворцы. Я думала, что обычно они собираются к вечеру, но сегодня, несмотря на дневное время, птиц было довольно много. Кажется, они что-то обсуждали на своем птичьем языке.

– Какие шумные, – внезапно обратился ко мне кто-то, и, обернувшись на голос, я увидела учителя.

На нем были темно-коричневый пиджак, бежевая хлопчатобумажная рубашка без рисунка и светло-коричневые брюки. Одет, как всегда, стильно – не могу представить, чтобы он нацепил какой-нибудь странный галстук.

– Выглядите довольным, – заметила я.

Учитель какое-то время наблюдал за стайками скворцов, а потом перевел взгляд на меня и улыбнулся:

– Ну что, пойдем?

– Идемте. – Я опустила голову. Почему-то эта простая фраза, сказанная привычным голосом учителя, заставила меня почувствовать странную тревогу.

Билеты купил учитель. Я протянула было ему деньги, но мужчина отрицательно покачал головой.

– Не надо, это же я тебя пригласил, – отказался он, отведя мою руку.

Мы вместе вошли в музей. Посетителей было неожиданно много. Меня это удивило: неужели стольким людям интересны тексты эпохи Хэйан[28] или Камакура[29], когда их даже прочитать невозможно?.. Учитель пристально смотрел на закрытые стеклом свитки с текстом и рисунками. Я же смотрела на него.

– Взгляни, какая красота. – И он указал на что-то вроде письма, написанного жидкой тушью неразборчивым почерком, совершенно не поддающимся прочтению.

– Неужели вы можете это прочесть?

– Нет, честно говоря, я тоже толком ничего не могу разобрать, – улыбаясь, признался мужчина. – Но посмотри, как красиво написано!

– Да?

– Тебе же может понравиться мужчина, с которым ты даже не можешь поговорить? Вот и с иероглифами так же.

– Ага, – кивнула я.

Интересно, а сам учитель при виде красивой женщины отмечает для себя ее привлекательность?

Мы посмотрели тематическую экспозицию на втором этаже, потом снова спустились на первый, осмотрели экспонаты из постоянной экспозиции музея – все это заняло около двух часов. Я ничего не понимала в древних текстах, но учитель то и дело тихо комментировал экспонаты: «Красота какая», «О, а вот здесь довольно распространенные иероглифы», «А здесь, кажется, написано слово «величественный»». И постепенно я тоже заинтересовалась. Следуя его примеру, я тоже развлекалась тем, что описывала тексты эпох Хэйан и Камакура, словно посетитель кафе, оценивающий прохожих за окном: «А неплохо!», «Что-то тут не то…», «Напоминает одного моего бывшего».

Мы с учителем присели на диван на лестничной площадке. Мимо нас проходило множество людей.

– Не заскучала? – спросил учитель.

– Нет, что вы, было очень интересно! – ответила я, наблюдая за проходящими мимо нас посетителями.

Я ощущала исходящее от учителя тепло. Мне