class="p1">Платье жгло, словно мягкая ткань в один миг вспыхнула, как сухая солома на сеновале.

Яркий огонь зародился в груди и волнами прокатывался по телу, под его жаром сгорали последние преграды и сомнения. Осталось лишь ощущение, что именно так и должно быть, что ради таких моментов я и попала в Дальний мир, а все интриги, тайны — наносное, пустое, преходящее.

Всё, кроме любви и огня, горящего в груди.

— Погоди! Не так скоро!

Я разжала объятия и мягко отодвинулась.

— Я здесь не затем, чтобы развлекать тебя. Ты обещал не приставать, помнишь?

Заглянула в чёрные глаза Карла и увидела в них своё взволнованное лицо. «И раскрасневшееся», — мысленно добавила я.

— Хорошо, спрашивай, — Дракон уселся на своё место и позвонил в колокольчик, чтобы принесли ещё кофе.

Над сладкими фруктами собирались пчёлы, поэтому пришедший на зов официант зажёг ароматическую лампу, отпугивающую насекомых.

Я подождала, пока он уйдёт, и, пригладив волнистые пряди, уселась обратно в мягкое кресло.

— Почему раньше все преподаватели советовали мне сменить имя, а сейчас об этом и речи не идёт?

Карл горько усмехнулся:

— У вас что, нет такого предмета, как СУДМ?

— Что это?

— Современное устройство Дальнего мира. Пять лет назад у нас его преподавали довольно жёстко.

— Нет, — Я поджала губы и сухо продолжила: — Ближе к делу, пожалуйста.

— Сама спросила и обиделась, — улыбнулся Карл и снова придвинулся ко мне, обняв одной рукой. — Не вырывайся, не отпущу.

— Расскажи уже, хватит с меня загадок.

— Маги, Драконы и Волкодлаки — три доминирующие расы. Избранные, как нас называют.

Сейчас он напоминал мне самодовольного кота, объевшегося сметаны, а не грозного Дракона с пылающим взглядом.

— Кто называет-то? Сами, небось, заставляете так себя величать, — усмехнулась я.

— Раз всё знаешь, зачем мне тебе пересказывать, — обиженно произнёс Карл и с невозмутимым видом принялся пить кофе, наблюдая из-под полуприкрытых век за мной.

Я всё-таки отсела на расстояние вытянутой руки. Пусть знает, что я не собираюсь бросаться к нему в объятия! Раз бросилась — и довольно!

— Карл, ну, пожалуйста! Ты ведь знаешь, что от этого зависит моя жизнь и судьба!

— Ой, сколько высокопарных фраз, — расхохотался он. — Ты, Анна, из тех, кто сама решает, что и когда ей делать. Это меня в тебе и привлекает. Ну, помимо прочего.

Мажор бросил взгляд на моё декольте, и меня снова обдало жаром. Вспомнила то сладкое ощущение, когда сквозь тонкую ткань платья чувствовала его руки, уверенными и нежными движениями ласкающими мою грудь.

— Зачем я тебе? Только отвечай честно, помнишь обещание?

— Я хочу тебя. Ты настоящая. Ты другая.

Я испытала разочарование. Вот, сама просила об откровенности, но ожидала услышать что-то более романтичное. Впрочем, ответ очевидный, правдивый, как заказывала.

— Расстроилась? Я ещё не всё сказал, — добавил Карл, внимательно следя за моей реакцией. Он говорил медленно, подбирая слова, от которых мороз полз по коже. — Меня сильно тянет к тебе, не знаю почему, но это так. Я не могу ничего тебе обещать, то, что ты зеркальная только всё путает… И тем не менее сегодня я от тебя не откажусь.

Он замолчал, и я готова была замурчать от услышанного. Голова кружилась, эйфория текла по венам, будто я пила не крепкий кофе, а чистый виски.

— Что ты сама думаешь?

— Ты ведь и так знаешь, — я смотрела в сторону, боясь, что в ином случае онемеет и будет глупо таращиться, не в силах сказать важное. — Я привыкла всё планировать, знать наперёд, а здесь я словно хожу с закрытыми глазами босиком по земле, усыпанной осколками. И не знаю, что будет завтра.

— Иди сюда, не бойся, — Карл встал и вплотную подошёл к перилам. — Я покажу тебе кое-что.

Снова подчинилась, и в этом была особая прелесть: слепо доверять, ни секунды не раздумывая о последствиях и ответственности. Дракон обнял меня за плечи и мягко развернул к тёмной глади озера, над которым опустился густой сумрак.

— Внимательно смотри вон туда

Карл указал рукой на густые заросли сочной зелёной травы в рост человека, подступающей к берегу.

Я прищурилась, но не увидела ничего интересного. Близость Марка заставляла стоять, напрягая зрение, и помалкивать, не язвить, только чтобы невидимая связь с Драконом не прервалась.

Ветра не было, поэтому, как только гладь озера у того берега пошла рябью, я вздрогнула.

Над водой показалась молотообразная голова зелёного чудища, а потом и его тело. Ростом и сложением зверь напоминал варана.

Он проворно вылез на берег, за ним потянулись сородичи. Я насчитала пятерых.

Если бы не Карл, давно бы сбежала!

— Зачем они выходят? — прошептала я, словно чудища могли услышать и повернуть прямо на нас.

— Вечерняя кладка косотов. Большинству яиц не суждено проклюнуться. Те из детёнышей, кто сумели разбить твёрдую скорлупу, вскоре погибнут, не принеся потомства. Но косоты всё равно каждый вечер выходят проверить кладку.

— Это инстинкт.

— Не только. Они очень умные, их даже закон охраняет. Каждый вечер после кладки мать приходит смотреть на то место, где зарыты яйца. По поверью, они даже убирают осколки из разорённых кладок. И хоронят умерших взрослых.

— Удивительно, — только и могла произнести я.

Мне было хорошо и спокойно в объятиях Карла, будто время замирало, и ничего плохого случиться не может.

— Дело ведь не в косотах. Никто не знает, что ждёт в следующую минуту, но это не значит, что надо смириться с навязанной участью. Говорят, даже жрицы Грядущего ошибаются.

— Кто это?

— Так, из Магов, — Дракон развернул меня к себе и, глубоко вздохнув, произнёс: — Анна, послушай меня внимательно. Я хочу видеть тебя рядом, именно тебя, не Лилиан и никого иного. Но нас ждёт много препятствий. Я не могу тебе обещать, что мы сможем разбить все печати, но клянусь в другом: найти лазейку в законе. В конце концов, не зря же диплом получил, да и работник из меня отменный. Мой отец точно знает все директы наизусть, с оговорками и приписками.

Я смотрела на него, и сердце замирало, щемило от нахлынувшего счастья.

И пусть не понимала добрую часть сказанного о правилах и обычаях, которые сбивчиво пытался объяснить Карл, но твёрдо усвоила другое: темногривый Дракон хочет быть со мной. Не на раз или два, надолго. Возможно, навсегда.

— Кузен Лилиан дотрагивался до тебя? — внезапно строго спросил Карл. Стало так тихо, будто даже природа вслушивается в их беседу.

— В смысле? Нет, я его один раз видела. Мы танцевали, и только.

— Говорят, ты мило смеялась и позволяла ему вольности.

Дракон вдруг принялся расхаживать по беседке,