Нельзя отрицать, что путь к экосоциализму будет борьбой нескольких поколений. Возможно, все сводится к тому, откажется ли человечество со временем от иррациональности капитализма, двинется ли оно к рациональности экосоциалистической системы. Такая система должна была бы принять форму благоприобретенной коллективной рациональности, которая зависела бы от всеобъемлющей трансформации существующих политических и социальных институтов, поддерживаемых различными сегментами общества. Приобретенная рациональность может развиваться как революционное сознание в направлении конкретных политических мер, которые уменьшают вред, причиняемый капитализмом. Снижение вреда для общества расширяет права и возможности масс и повышает ожидания. Массам необходимо увидеть преимущества политики, разрушающей капитализм. Эта конструктивная политика направлена на уменьшение социального и экологического вреда. Хотя такая политика и является реформаторской, она менее разрушительна для окружающей среды. Это, например,

резкое и обязательное сокращение выбросов парниковых газов, разработка экологически чистых источников энергии, создание обширной системы бесплатного общественного транспорта, постепенная замена грузовиков поездами, создание программ по очистке от загрязнения и отказ от ядерной энергии и военных расходов [Lowy 2015: 91].

Это просто примеры шагов в верном направлении. За такими постепенными шагами должны последовать более крупные системные преобразования, ведущие к социалистической общественной системе. Мышление, необходимое для революционного перехода к социализму, – развитая всеобъемлющая социальная рациональность, неотъемлемой частью которой является понимание взаимосвязи между человеком и природной средой. Экология определяет взаимодействие между экологическими и социальными системами. По мере того как климатический кризис набирает обороты, перед человечеством стоит задача понять универсальную идею о том, что человеческий вид может поддерживать цивилизованную жизнь, только находясь в гармоничном равновесии с глобальной экосистемой. Государства должны понять необходимость формирования глобального сознания, которое может привести к реструктуризации национальных и международных политических и экономических структур.

Осознание того, что накопление капитала разрушает планету, может подвигнуть людей на изобретательство и заставить общество усомниться в правильности организации концентрированной политической и экономической власти. Иррациональности капитализма с его упором на нерегулируемый рост, подрывающий качество окружающей среды, необходимо противопоставить транснациональные решения, выходящие за границы отдельных стран. В различных соглашениях по климату такие транснациональные меры признаются без энтузиазма. У этих соглашений есть общий недостаток: они не только предлагают неадекватные решения проблемы, но и поддерживают рост капиталистической экономики.

Глобальные общественные движения – средство заявить о конкретной транснациональной политике. Они начинают бороться с монополией элит, контролирующих и поддерживающих накопление капитала в планетарном масштабе. Общественные движения также поднимают вопросы о неравномерном развитии и о том, что глобальное распространение капитала связано с необходимостью постоянно создавать новые технологии. Накопление капитала за счет ископаемого топлива разделило планету по классовому признаку. Богатые и те, у кого есть капитал, могут приспособиться к изменению климата, поскольку у них имеются ресурсы для поддержания повышенных стандартов жизни. Они противостоят жертвам изменения климата – всем остальным, особенно бедноте, живущей в развитом и развивающемся мире.

Из-за изменения климата меняются погодные условия, растет количество инфекционных заболеваний, отсутствует продовольственная безопасность, не хватает воды, снижается урожайность. Иррациональный капитализм опустошает землю, забирая драгоценные ограниченные ресурсы, что приводит к разрушениям и социальным бедствиям. Неустанное стремление к накоплению порождает моральное безразличие к размаху и масштабу человеческих страданий. Ценность человеческой жизни измеряется вкладом в производство капитала.

По мере грабежа капитализм превращает население не просто в относительно избыточное, а в абсолютно избыточное для нужд капитала, занятого получением прибыли. Все большая часть населения становится не нужной ни как производители, ни как потребители [Angus 2016: 187].

Избыточное население отодвинуто в сторону, брошено на произвол судьбы и лишено самого необходимого для жизни, поскольку накопление капитала безразлично к человеческим страданиям. С ростом глобального дефицита и усилением общественных разногласий тяжелые условия жизни во многих частях земного шара создают предпосылки для геноцидных практик.

Поскольку климат продолжает ухудшаться, преодоление глобальных разногласий и движение к экосоциализму становятся объективной необходимостью. Это процесс преодоления разрушения в сторону созидания. Нужно обратить вспять действия капитала, стремящегося к экоциду. Вот почему экосоциализм должен быть глобальным движением: он должен защищать окружающую среду независимо от порядков в отдельных странах. Но экосоциализм не является неизбежностью. В этой книге изложены возможные предварительные условия. Тем не менее, по словам Нельсона Манделы, «все кажется невозможным, пока не будет сделано». Чтобы экосоциализм развивался, он должен начаться как классовая борьба. Люди должны понять, что на карту поставлено уничтожение цивилизованного существования. Это исторический процесс. Как писал Маркс: «Люди сами делают свою историю, но они ее делают не так, как им вздумается, при обстоятельствах, которые не сами они выбрали, а которые непосредственно имеются налицо, даны им и перешли из прошлого» [Маркс 1957а: 119]. Человечество проживает изменение климата в своего рода анабиозе, оцепенении, которое развязывает руки капиталу, его жестоким и разрушительным нападкам на окружающую среду.

Однако, поразмыслив, нетрудно сделать вывод о том, что необходимо предпринять, чтобы прийти к такой форме экосоциализма, которая сможет остановить разрушение планеты. Дэвид Харви предлагает основу для действий, необходимых для противодействия разрушительному движению капитала и постановки рациональных и моральных целей для общего блага, связанного с экосоциализмом. Глобальные социальные движения могут разработать курс действий, направленный на устранение и уменьшение социального и экологического вреда. В коалиции классовых, расовых и гендерных интересов классовые интересы являются связующим звеном: они направляют коалицию против общественного воспроизводства капитала. Воспроизводство капитала выражается в том, что создание и воссоздание классовых различий поддерживают систему господства над трудом и природой. Господство классовой структуры воссоздает воспроизводство капитала. Общественные движения, мотивированные рациональными моральными императивами, будут стремиться противостоять изменению климата и отчасти стараться покончить с классовым господством. Для рабочего класса открывается историческая возможность, если он обретет понимание связи экологического кризиса с продолжающимся кризисом капитализма, стремящегося воспроизводить капитал.

Необходимо движение, которое могло бы использовать исторический момент, когда каждый из кризисов – кризис капиталистического накопления и экологический кризис – достигает апогея. Не исключено, что в ответ на продолжающийся кризис накопления по всему миру будут приниматься более экстремальные экологические меры. При любой возможности необходимо связывать вопросы экологии с тем, что важно для рабочего класса. Чтобы противостоять изменению климата, необходим больший контроль со стороны работников общественных институтов. Политика рабочего класса совпадает с политикой окружающей среды. Для рабочих движений во многих частях мира не секрет, что эксплуатация труда связана с эксплуатацией окружающей среды.

Невозможно не замечать глобальную деградацию окружающей среды, поскольку снижение качества жизни рабочего класса идет одновременно с увеличением дисфункциональности природной среды. Может показаться, что капитализм по сравнению с прошлым стал лучше, что он обладает большей рациональностью. Маркс определяет эту видимость рациональности как в