тварь наружу я не хотел. Чем меньше людей будет знать, что я могу управлять аномальными монстрами, тем будет лучше. Да, к тому же, Степан Иванович опытный боец и, конечно, осознает, что здесь нужно быть предельно аккуратным.

Коршунов посмотрел на меня и решительно кивнул. После этого я перевел взгляд на тварь, потянулся к ней своим сознанием и заставил широко открыть свою пасть.

А в следующий миг начался самый настоящий ад. Огромный, брызгающий раскаленной субстанцией, шар сорвался с рук Степана Ивановича. Это был не совсем обычный файербол. Коршунов вложил в него что-то от воздушной стихии. И поэтому он выглядел не просто, как сгусток разрушительной энергии, но, похоже, был наполнен раскаленной плазмой какого-то металла. Не знаю уж, сколько Коршунов потратил на него маны, но можно было предположить, что это была львиная доля его запасов. Да и само совмещение аспектов требовало недюжинного опыта. Признаться, Степан Иванович, смог здесь сильно меня удивить.

Раскаленный шар врезался в открытую пасть сколопендры и тут же сдерживающий поводок порвался.

— На выход! — только и успел крикнуть я.

Мы втроем выскочили из лифтового зала и рванули вправо, уходя с линии огня. Через двадцать метров был небольшой закуток, в который мы быстро сиганули, чтобы укрыться от осколков гранат и шальных пуль. В тот же миг раздались громкие взрывы и стрельба. Я врубил камеру телефона и выставил его из-за угла, чтобы понаблюдать за происходящим. Коршунов с Ярцевым вместе со мной уставились на экран.

Сколопендра, оказывается, рванула за нами, но, видимо, слишком узкие ворота ненадолго ее задержали, иначе она легко успела бы добраться до нас. А сейчас адская тварь уже всей своей длинной тушей находилась снаружи. Ее тело извивалось и билось в предсмертных судорогах. Вся пасть и часть головы были сильно разворочены и обожжены. Похоже, что несколько прицельных выстрелов из гранатометов и пушки доделали начатое Коршуновым дело. Пули крупнокалиберных пулеметов рвали ее брюхо и врезались в страшную рану на голове. Именно они сейчас и поставят жирную точку в деле уничтожения твари.

Удостоверившись, что у монстра на осталось ни единого шанса на выживание, я выключил телефон и повернулся к Ярцеву с Гориным. Окинув их пристальным взглядом, я сказал:

— О том, что произошло в здании, никто не должен знать. Иначе мне конец.

Два матерых бойца хмуро кивнули. Ярцев, как всегда, промолчал. Было похоже, что он стал привыкать к странным и неожиданным сюрпризам с моей стороны. А вот Степан Иванович, видимо, отмалчиваться не собирался.

— Как вам это удалось, ваше сиятельство? Она же вас слушалась, как какого-то дикого погонщика. И щита на ней не было. — В его голосе сквозило неприкрытое подозрение.

Я видел, что Коршунов не отступится, пока не получит ответы. Если Ярцев, похоже, уже все для себя решил: он будет и дальше служить мне, каким бы я ни был, то вот со Степаном Ивановичем все обстояло не так однозначно. Ему нужно было точно знать, за кого рискуют жизнями он и его бойцы.

И здесь могла помочь только правда. Возможно она будет неполной, но она обязательно должна быть без малейшей примеси лукавства.

Я посмотрел на Коршунова прямым, ясным взглядом и ответил:

— Тот шаман на дороге к постам. Который внезапно исчез. Он что-то сделал со мной. Вложил в меня какую-то силу. А сегодня, когда сколопендра бросилась на нас, у меня было видение. — Я не стал рассказывать, что кто-то посторонний может иногда управлять моим телом. Это могло бы вызвать недоверие ко всем моим дальнейшим действиям. — Внезапно я понял, что могу командовать этим монстром. А после просто начал действовать. Времени на раздумья у меня не было.

Я выжидающе и одновременно абсолютно открыто посмотрел на Коршунова. Мне нужно было знать, как он отнесется к этой информации. Мне нужно было знать, что он до сих пор на моей стороне.

Степан Иванович растерянно поглядел на меня. Потом он повернулся к Ярцеву, словно ища у него поддержки. И Виктор Петрович своим взглядом поставил жирную точку в сомнениях Коршунова — в глазах моего телохранителя выражалось полное доверие ко мне и к моим решениям.

— Я понял, ваше сиятельство. Спасибо, что рассказали. Обещаю, что от меня об этом никто не узнает, — твердо заявил Коршунов, глядя мне прямо в глаза.

— Благодарю, Степан Иванович, за ваше доверие, — искренне ответил я. — И вам, Виктор Петрович. — Я с признательностью кивнул им обоим, а затем выглянул из-за угла на поверженную сколопендру.

Убедившись, что она лежит без движения, я вышел из укрытия. За мной последовали Ярцев и Коршунов с автоматами на изготовку. Бойцы, участвовавшие в операции, тоже начали покидать огневые позиции и медленно приближались к лежащему на земле монстру.

Мне до сих пор не верилось, что мы это сделали. И я все еще не мог вместить в себя мысль, что теперь знаю, как приручать аномальных монстров и незаметно пользоваться аспектом пустоты. И, конечно же, я пока что не мог даже примерно охватить те перспективы, которые отныне открывались передо мной.

Об этом я обязательно подумаю позже, а сейчас надо довести до конца текущую задачу. Когда мы приблизились к сколопендре и окончательно убедились, что она больше никому не причинит неприятностей, я повернулся к Коршунову и сказал:

— Степан Иванович, надо бы до конца проверить помещение шахты. Вдруг там остались еще какие-то мелкие монстры.

Коршунов молча кивнул, подозвал четыре пары бойцов и отправил их в здание шахты. Оставшихся семерых он оставил в качестве резерва, если какой-то из групп потребуется подмога.

Я же тем временем обошел сколопендру со всех сторон и осмотрел ее повреждения. От головы монстра почти ничего не осталось, тело было изрешечено пулями и осколками. Но даже в таком виде труп монстра должен был стоить бешенных денег.

Я достал телефон, сделал несколько снимков, потом еще раз обошел тело и записал видео. А после этого все отснятые материалы отправил графу Алексею Петровичу Демидову с вопросом: «Интересует такой товар? Пятый уровень.»

Хорошо, что мы находились недалеко от стены и связь, в том числе и мобильный интернет, здесь худо-бедно, но присутствовали.

Не прошло и минуты после отправки сообщения, как раздался ответный звонок от графа.

— Добрый день, Александр Николаевич, — поздоровался Демидов. — Вы не престаете меня удивлять.

— И вам доброго дня, Алексей Петрович. Я и сам, если честно, до конца еще не отошел