Перед глазами мелькнуло несчастное лицо Маркуса. Но проснувшуюся, было, жалость задавило злорадное чувство: так и надо тебе, похотливый кобель! Будешь знать, кого похищать и к кроватям привязывать!

Что ни говори, а появление Сагиры и его громил спасло меня от банального изнасилования. А может, и не банального. Кто знает, какие планы на мой счет гнездились в извращенном мозгу бывшего жениха?

– В рубку.

Развернувшись, дерранг целенаправленно потопал в сторону, противоположную той, куда увели горауканцев.

– А почему мы не с ними? – я на цыпочках поскакала за ним, перепрыгивая через валяющиеся на полу обломки.

– Этот астробот – доказательство. Маркус Драммон его единоличный владелец, а в судовом журнале и истории координат должен быть зафиксирован пункт назначения. Все это нужно доставить на станцию и приложить к делу.

– К делу? Вы хотите его судить?

Я с трудом поспевала за командором. Конечно, ботинки бы не помешали. Да и вообще одежда поприличнее. Но вслух выразить пожелания я не осмелилась. Хватить того, что спас и не бросает.

Но при моих последних словах Сагира резко остановился. Так резко, что я налетела на него.

Развернувшись, он меня удержал. И снова, в который раз, его прикосновение вызвало в моем теле волну сладкой дрожи.

– А вы хотите оставить его безнаказанным?

Он в упор взглянул мне в глаза.

– Нет… то есть, да…

Черт, я сама не знала, что несу. Потому что, заглянув в глаза командора, утонула в них с головой.

Это было невероятное ощущение. Будто земля под ногами качается, а в животе порхает целый рой мотыльков. Или будто я упала в бездонную пропасть, а теперь лечу и лечу, не видя конца.

Мои ноги ослабли. Захотелось прислониться к чему-то крепкому, надежному и живому. Мысли растеклись вязкой патокой. А все тело охватила дрожь предвкушения. Знакомая дрожь, которая пробирает, когда ждешь первого поцелуя и, кажется, он будет вот-вот…

С деррангом тоже что-то творилось. Он тянулся ко мне медленно, неохотно, словно борясь с самим собой и своими внутренними «нельзя». Но чем ближе становились наши губы, тем глубже меня затягивали его глаза, и тем больше мне хотелось утонуть в них окончательно.

Я готова была сдаться на милость победителя здесь и сейчас. И позволить ему делать со мной все, что он хочет.

– Ти… – короткий выдох.

Внутри все замирает.

Рейн берет меня пальцами за подбородок, поднимает мое лицо.

Его губы так близко, что я чувствую их тепло.

Еще мгновение.

Еще один миг…

Я до головокружения желаю узнать, каковы его губы на вкус.

Привстаю на цыпочки, закрываю глаза. Все тело натягивается струной. Каждый нерв, каждая жила…

И – ничего.

Я икнула в самый неподходящий момент – и все волшебство исчезло.

Шумно выдохнув, командор отступил.

– Идемте, лирра. Вам нужно одеться.

И Сагира как ни в чем не бывало продолжил путь. Не оглядываясь. А я осталась стоять, глупо моргая ему в спину и не в силах двинуться с места.

Меня словно пришибло десятитонной плитой. Раздавило, намотало на маховик и вышвырнуло в открытый космос. Я ловила ртом воздух и не могла надышаться. Внутри стало пусто, будто кто-то выжал из меня все чувства и все эмоции. Вот так, одним махом.

Только когда командор исчез за поворотом, я смогла взять себя в руки и последовать за ним.

***

Рубку мы нашли быстро, видимо, Сагира не понаслышке знаком с планировкой горауканских кораблей. Он указал мне на кресло второго пилота, сам же сел за пульт управления. Что-то там понажимал, ввел какие-то данные, а потом посмотрел на меня:

– Ждите здесь. Я найду вам одежду. И что-нибудь от икоты.

Это были его первые слова после с той нелепой сцены.

Больше ничего не говоря, он вышел. Я проводила его глазами, тоже молча, все еще пытаясь прийти в себя от пережитого унижения. И уставилась в смотровой экран.

Астробот разворачивался, это было ясно по тому, как менялась перспектива на экране. Видимо, командор подключил автопилот или что-то подобное. Где-то под полом натужно гудело сердце корабля, а мое собственное почему-то болезненно сжималось.

Я не могла понять, что со мной. Буквально час назад я едва не стала жертвой изнасилования, а пять минут назад готова была отдаться почти незнакомцу прямо на полу, среди обломков такелажа. Ведь, по сути, что я знаю о нем? Что я знаю о командоре «Гермеса», дерранге, по имени Рейн Сагира?

Ничего!

Он полная загадка, закрытая книга без автора и названия. И под его обложкой может быть что угодно. Любые монстры могут прятаться среди чистых листов.

Интуиция подсказывала: с ним не стоит шутить. Сагира не понимает шуток, не умеет флиртовать, и в том, что касается женщин, все понимает буквально.

Никогда не любила таких мужчин. Прямолинейных, категоричных и волевых, из серии «пришел, увидел, победил». С ними было сложно и вечно возникали проблемы.

Я привыкла сама о себе заботиться, сама за себя отвечать. И не хотела от кого-то зависеть, даже если этот «кто-то» делит со мной постель. Прикармливая Олега и надеясь на его сердце и руку, я рассчитывала, что наш брак станет взаимовыгодным союзом двух равноправных партнеров. Как в бизнесе.

Но здесь все было не так. Здесь я была зависима. Слабая, несовершеннолетняя, лишенная денег, связей, семьи… Да еще эти покушения и похищения на мою голову!

Здесь мне нужен был кто-то, кто мог бы позаботиться обо мне и защитить. Я решила, что этим кем-то вполне может стать Левицкий. И даже его условие меня ничуть не пугало. Дети? Да ради бога, женщина я или кто? Это ж не в диком средневековье рожать, когда не знаешь, выживешь или нет. У астарийцев все по последнему слову науки, начиная от момента зачатия. И летальных исходов среди шатэль не было ни одного за последние пятьсот лет.

Но теперь я уже не была так уверена в том, что сделала правильный выбор.

Рейн Сагира.

Он меня волновал. Пора бы уже признаться в этом хотя бы самой себе.

Рядом с ним моя воля слабела, мозг расплывался сладкой кашицей, а тело так и норовило прильнуть к могучей командорской груди. А я ничего не могла с этим поделать.

Диагноз был очевиден: влюбилась. И, наверно, это была любовь с первого взгляда, просто я не сразу поняла.

Что делать дальше – вот главный вопрос. На «Гермесе» ждет Дэмиан с подтверждением совместимости. И я не смогу ему отказать. Не теперь, когда дала надежду и сама доверилась, рассказав о телепатии. Он мой союзник, соучастник, можно называть как угодно – суть не меняется. Он единственный, кто знает правду – почти правду – и согласен помочь.