Чувствуя себя совершенно раздавленной, я подтянула колени к груди, уткнулась в них лицом и разрыдалась.

Глупо, по-бабьему, хлюпая носом.

Так меня и застал командор.

Я не сразу почувствовала его присутствие. Только спустя время поняла, что рядом кто-то стоит. Подняла голову и хмуро глянула на Сагиру. Интересно, сколько он уже молча разглядывает мой затылок?

Увидев, что я смотрю на него, командор кинул мне на колени черный глянцевый пакет.

– Вот.

Пакет был плотно запаян, но мягкий и пухлый.

– Что это? – я осторожно потянула за край, и он надорвался. Внутри оказалась сложена темная ткань.

– Это стандартная форма горауканского гражданского астрофлота. Должно подойти.

– Если только все горауканцы такие же щуплые, как и я, – хмыкнула, поднимаясь.

Прижав пакет к груди, огляделась в поисках укромного места. Но в рубке не было ни единого уголка, где я смогла бы спокойно переодеться.

– Вы не могли бы отвернуться, командор?

Ни слова не говоря, он развернулся и вышел.

Как робот. Ни чувств, ни эмоций.

Этот железный дерранг вообще что-то чувствует? Или их изначально создавали без лишних эмоций?

На всякий случай я повернулась спиной к двери. Разорвала пакет и вывалила на кресло комбинезон с золотистыми магнитными заклепками. К нему прилагалось мужское нижнее белье, носки и ботинки на толстой рифленой подошве.

Быстренько стащила рубашку, решив не менять маркусовы трусы на новые, и облачилась в комбез. Застегнула все кнопки, потом скептично оглядела себя. Одежда сидела мешком. Она была велика мне в плечах, рукава свисали сантиметров на двадцать, а штанины собрались в гармошку.

Но главное, на груди был потайной карман. И я, недолго думая, спрятала там украденный шприц. Что-то подсказывало – эта вещь может мне пригодиться. Это единственное оружие, которым я воспользуюсь, не замедлив, и о нем не знает никто, кроме меня.

Стук в дверь отвлек.

– Да?

– Вы одеты?

Я немного смутилась. Стою здесь, разглядываю себя, а Сагира там, в коридоре…

– Да, пожалуй.

Войдя, он первым делом бросил на меня цепкий взгляд.

– Великовато, – развела руками. – Кстати, когда мы вернемся на «Гермес»?

Без лишних слов он шагнул ко мне. С каменным лицом положил руки на плечи, где были погончики с плоскими пуговками из желтого металла. Что-то щелкнуло под его пальцами, и я почувствовала, как комбинезон сжимается, обхватывая мое тело.

– Ух ты!

Я в изумлении уставилась на свою грудь, обтянутую черной тканью.

Так же молча командор отпустил меня. Присел на одно колено и нажал на заклепки ботинок. Обувь моментально ужалась по ноге.

Пока я, онемев, разглядывала себя, Сагира прошел к пульту управления, сел и замер, глядя в экран, по которому ползли столбцы информации.

Я осталась стоять, не понимая, что происходит. Он зол на меня? Но за что? Неужели винит во всем произошедшем? Мол, сама хвостом крутила, а ему разбираться?

От этих мыслей меня охватил тихий гнев. Захотелось исчезнуть по-тихому. Выйти из рубки, пока Сагира не видит, и затеряться где-нибудь в самом темном углу, где он меня никогда не найдет.

Глупое такое желание, детское.

Но я же несовершеннолетняя, да? Значит, имею право на глупости.

И я уже готова была поддаться порыву, когда командор внезапно вздохнул и устало потер виски. Потом, не глядя в мою сторону, произнес:

– Нам придется задержаться немного.

Я так удивилась, что он со мной заговорил, что не сразу обратила внимания на слова.

– Задержаться? На астроботе?

– Да. Кто-то, скорее всего ваш жених, поставил блокировку на управление. Мы направляемся к ближайшему горауканскому кораблю, и я не уверен, что смогу изменить курс полета. Точнее, могу попытаться, но на это уйдет много времени.

– Сколько?

– Часов пять-шесть. Если не больше. Придется прописывать все коды с нуля. Тот, кто влез в систему, знал, что именно нужно делать.

– Маркус мне не жених, – пробормотала, осмысливая новости. – Да, он сказал, что мы направляемся к какому-то «Раванграшу» и тот доставит нас на Гораукан…

– Это правительственный лайнер. Будет труднее, чем я думал.

Что-то в его тоне подсказало: главная трудность вовсе не в написании кодов вручную. И не в том, что мы прямым ходом идем в руки горауканцев. Что-то иное гложет моего командора, что-то такое, о чем он не хочет мне говорить.

Не зная, что сказать, я подошла ближе. Встала у него за спиной.

Лицо Сагиры отражалось в экране. Усталое, осунувшееся. Это было лицо человека, измученного бессонницей и тяжелыми мыслями.

Он сидел, слегка сгорбив спину, опираясь локтями на консоль. И мне вдруг захотелось дотронуться до него. Положить руки ему на плечи, размять их, расслабить напряженные мышцы, нагнуться и скользнуть губами по шее, видневшейся над узким воротничком форменного комбинезона.

Это желание было настолько сильным, что я ощутила легкое покалывание в пальцах. Задержала дыхание, почти поддаваясь ему, почти признаваясь самой себе в этой слабости…

Резкий звук заставил меня очнуться. Я вздрогнула и уставилась на консоль. Командор сжал пальцы в кулаки, но там, где они только что были, на гладкой поверхности остались восемь глубоких полос.

Да кто он такой?!

Сагира вскочил. Развернулся ко мне, едва не сметя с пути кресло пилота. В глазах командора полыхало невообразимое пламя. В нем смешались боль, надежда, отчаяние и тайное ожидание. Он смотрел на меня жадным, голодным взглядом, словно хотел проглотить целиком.

– Рейн… – выдохнула, инстинктивно отпрянув.

И он отшатнулся. Боль исказила его лицо.

Я не успела опомниться, как ураган по имени Рейн Сагира промчался мимо меня. С такой скоростью, что мои волосы взметнулись, как от порыва ветра.

Он выскочил из рубки, снова оставив меня одну. А я в который раз осталась стоять с гулко бьющимся сердцем.

Неужели в этом все дело? Неужели ему настолько плохо рядом со мной, что он не может выдержать даже минуты? Я не могла понять, что происходит. Но чувствовала каждой клеточкой тела, что это еще не все.

Рейн Сагира и я как-то связаны. И если я знаю, что испытываю к нему, то в его чувствах совсем не уверена. Он постоянно бежит от меня, держит на расстоянии и не дает ни малейшей надежды на сближение.

Неужели я настолько ему противна?