Не был готов Ирм к этому разговору и не хотел его.

Однажды он уже потерял любовь. Не смог выполнить главное в жизни обещание, данное себе, – защитить и уберечь юную жизнь. После смерти Жени Ирм закрыл свои сердце и душу, больше никого туда не желая впускать. Слишком уж это большая ответственность – любить.

Но ведь Вита смогла.

Вот она стоит и преданно смотрит в ожидании ответа – строгая и слишком серьезная, готовая в любую секунду пожертвовать собой.

– Подумаю, – пообещал сталкер, так и не сумев подобрать нужных слов. – Мы с тобой обязательно вернемся к этому разговору, но позже, когда все это закончится.

– Виста поставила тебе стелс-режим на коммуникаторе.

Перед Ирмом вновь была та самая Вита – грубоватая, жесткая, способная принимать решения холодной головой, не одурманенной лишними мыслями и сантиментами.

– Это… хорошо. Да, отлично. Через двадцать минут будь готова выходить.

– У меня нехорошее предчувствие, – покачала головой Вита. – Что-то очень плохое произойдет в скором времени.

Сомнения – это всегда хорошо, они порождают осторожность, губят самоуверенность.

– Добра от Джефа нам определенно ждать не стоит.

– Не в нем дело, в чем-то постороннем. Всю нашу дорогу меня не покидало ощущение, что кто-то наблюдает за нами, смотрит в спину.

– Это человек?

– Это кто-то разумный, – неосторожно предположила девушка. – Возможно, человек.

– У меня было такое же ощущение с момента пересечения ворот на ВДНХ и по вчерашний день. Но кем бы он или оно ни было, мы до сих пор живи. Значит…

– Значит, мы нужны живыми. Живыми и с определенной информацией. Я просто хочу предупредить тебя и прошу быть осторожным.

– Повоюем еще, – оскалился Ирм. – Повоюем, – уже тише сказал он.

Даже днем находиться в Битцевском лесу было не менее страшно, чем ночью. Свет просто не мог пробиться сквозь мощные кроны высоких деревьев. А вот ветер здесь гулял сильный. Некоторые участки леса выглядели так, будто через них БелАЗ проехал. Все эти пейзажи нагоняли не только страх, но и невероятную тоску.

Белки, как только слышали шаги, прятались и старались не попадаться на глаза. Некоторые из них были достаточно крупными и, будь они более разумны, могли бы собраться небольшой братской толпой и навалять любому сталкеру, посягнувшему на их рыжие шкурки.

Мысль о разумных белках заставила ужаснуться. Нет, только умных грызунов, совершающих групповые нападения в Зоне, не хватало.

Тропинка под ногами превратилась в полноценную хоженую тропу. Это значило, что скоро они выберутся из этого совсем не райского местечка.

Несмотря на мирное щебетание птиц, мелких зверюшек, которые то и дело мелькали то справа, то слева, и вообще вполне себе спокойную обстановку, ощущения безопасности все равно не было. Напротив, сталкер сильно переживал, и это волнение передалось Вите, которая стала чаще озираться и сбивала шаг.

Опасность крылась не в самой природе леса, Ирм не понимал источника этого неприятного ощущения, но явно чувствовал угрозу. Надежда на благоприятный исход с каждым шагом угасала, а когда на пути, метрах в ста от напарников, появился серебристо-черный светящийся артефакт, наемник даже растерялся.

– Ты когда-нибудь видела подобное?

Они остановились как вкопанные, пялясь на это аномальное образование.

– Видела… не помню где, но… О черт.

Они попятились, оглядываясь, но бежать было некуда.

Впереди была ловушка. Еще неизвестно чья, но явная ловушка.

– Вчера в одном из корпусов видела. Это не артефакт, а сборка. Но какого черта она делает здесь?

– Мне самому это интересно. Не помнишь ее свойств?

– Я их и не знала, – невесело ответила девушка, продолжая пятиться.

Тонкая острая игла пробила плотную ткань куртки, неприятно и больно впилась в шею. – А!

Панически схватившись за шею, Ирм сделал себе еще хуже. Чудом не сломав иглу, он вытащил дротик.

– Что за черт.

Меньше всего сталкер ожидал увидеть в своих руках инъекционный дротик. Дальше все закрутилось слишком быстро. Не успел наемник отойти от первого шока, как ему навстречу вышли три вооруженных бойца. И тут началось! Автомат из неожиданно ослабевших рук у него отобрал еще один человек, подошедший незаметно.

– Наконец мы вновь встретились, наемник.

Голос звучал бесконечно далеко, очень трудно было поверить в то, что говорящий находился на расстоянии пяти шагов.

Краем глаза, на грани потери сознания, Ирм видел обескураженную Виту. Только сейчас парень понял, что от нее помощи ждать не стоит. Но эта мысль проскочила мимо, потому что казалась неважной.

Затуманенным взглядом Ирм смотрел на оскалившегося в улыбке сталкера в форме группировки «Тантал». Молодой человек подбрасывал и ловил серебристо-черный кубик.

– Вновь? – переспросил Ирм.

Если бы его не поддерживали под руки бойцы, сталкер уже упал бы на колени от навалившейся внезапно слабости и жуткой сонливости.

В ленивом течении мыслей наемник пытался поймать один-единственный образ, вспомнить, когда и при каких обстоятельствах он видел этого человека.

– Ты… – прошептал наемник. – Это ты шел все время по нашим следам! Но зачем? За декодером? Его у меня нет. Ты шел не за тем человеком.

– Что ты плетешь, наемник? Какой декодер? Почему по «нашим» следам?

Держать под руки не самого легкого наемника бойцам вскоре надоело, и они отпустили солдата удачи. Сломанной куклой наемник упал на колени, но еще находил в себе силы не завалиться окончательно.

– Эй, не вырубайся! Погоди, рано еще. Лоран, ты дозу не рассчитал?

– Все расчеты верные, товарищ лейтенант. Организм наемника ослаблен, вот и подействовало… не так, как планировалось. Он скоро заснет, спрашивайте его быстрей.

От смачной затрещины в голове у Ирма все закрутилось, завертелось, будто он сделал несколько мертвых петель на качелях. Сталкер завалился на бок, ощутив тошнотворный ком в горле, и из последних сил приподнялся на локтях.

Его вырвало.

– Ты, я смотрю, не особо врубаешься, что происходит? – продолжил лейтенант.

Окончательно потерявшись в мыслях и догадках, наемник даже не пытался ничего больше понять. Уходящее в небытие сознание успело нарисовать картину, в которой боец группировки «Тантал» играл в шашки в одном из павильонов. Ньюс был прав, тогда стоило быть внимательнее. Но трудно недооценивать противника, о котором даже не подозреваешь. И еще трудней понять, чего он от тебя хочет, если единственная ценная вещь, которую знал Ирм, лейтенанту была не нужна.