На её счету огромное количество наград, а также почестей. Она уважаемый человек и каждый молодой учёный-математик мечтает с ней познакомиться и побеседовать, что не скажу о себе или даже о всём своём классе. Рейчел выглядела лет под шестьдесят с лишним, стройный стан и осанка, как у дам королевских кровей или тех, кого специально отправляли в специализированные и частные учреждения. Её седые волосы всегда собраны в идеальный пучок на затылке, из-за которого казалось, что кожа на лице вот-вот порвется, а неизменный серый костюм был безукоризненно сшит.

– Что же, тогда я думаю, вы желаете показать мне свою домашнюю работу? – голос был полон торжества, а голубые глаза сверкнули плохо скрываемой злостью.

Жаль только, что эта женщина никак не привыкнет к тому, что я отличница и, как заядлый ботан, делаю все домашки, которые она задаёт в отличие от соседей по уроку, которые лишь просиживают штаны, а потом жалуются, что экзамен был слишком трудный, и они не смогли поступить в престижный колледж. Но я забегаю слишком далеко.

Я гордо встала и прошлась по классу навстречу миссис Пирс. Мои кеды не издавали ни звука, поэтому я спокойно расслышала некоторое гудение и пожелания удачи. Я закатила глаза от брезгливости.

– Держите, – протянула свою папку для работ Рейчел и улыбнулась настолько доброжелательно, насколько позволял вид этой старой корги перед моим лицом.

– Садись на место, я сейчас же её проверю, а вы пока выполняете задания, написанные на доске, – коварно улыбаясь, ответила она.

Я села на своё место на последней парте и открыла папку с белыми листами для классных работ. Оливия поглядела на меня обеспокоенно, но прочитав уверенность в моих глазах, лишь одобрительно похлопала меня по плечу.

Оливия довольно милая девушка, когда не пытается прятаться от всеобщего наблюдения. Оливия на год младше меня. Если мне вот-вот исполнится восемнадцать, то ей стукнет всего семнадцать по окончанию школы. Её абсолютно чёрные волосы, словно воронье крыло, были собраны в обычный хвостик, зеленоватого цвета глаза, почти как у меня, горели ясностью и строгостью. Эта девушка знала с какой целью сюда приходит и это именно то, что меня восхищало в ней всегда. На ней было обычное синее бархатное платье, сидевшее, будто влитое, а ноги украшали чёрные сандалии на высокой платформе, подчёркивающие стройность её ног. Возможно, и я бы могла носить такие туфли, если бы и так не была достаточно высокой.

Я приступила к заданию. Номера, на удивление, оказались лёгкими, но провозиться пришлось с ними до конца урока именно из-за количества и, когда прозвенел звонок, я подошла к столу преподавателя, чтобы забрать свою папку и услышать ее вердикт.

– Вы можете вернуть мне мою работу? – требовательно спросила я, протягивая руку.

– Скажи мне, ты сама писала ту работу? – изумилась она. Впервые в ее интонации мне послышались нотки благоговения и восторга.

– Конечно.

– Она идеальная, поэтому мне ничего не остается, как прямиком в журнал поставить тебе пять, – сказала она с широко раскрытыми глазами, и я испытала облегчение пополам с раздражением и гордость. Ну, а могло бы быть иначе у человека, который единственный в классе хоть что-то делает!?

– Спасибо, – как можно более спокойно и дружелюбно пришлось ответить мне, забирая работы и вышла в коридор, где меня поджидала Оливия.

Она с волнением посмотрела на меня, грызя ногти, накрашенные чёрным лаком.

– Вытащи пальцы изо рта, – велела я, при обнимая её за плечи, – всё в полном порядке, – загадочно произнесла и легко пожала плечами.

– Правда? – вздохнула она.

– Она в восторге от моей работы, – я потрясла папкой у неё перед носом, ехидно улыбаясь.

– Ну слава Богу, – выдохнула она, плечи её опустились, а лицо озарила улыбка – искренняя и настоящая.

– Какой следующий урок по расписанию? – растеряно узнала я у Оливии, проходя по коридору к своему шкафчику.

– Испанский, – её голос был полон отвращения, для убедительности она даже два пальца в рот засунула.

– Всё ведь не так плохо, – послышался мой смех из шкафчика, где были сложены мои вещи – на одной из полок учебник по тригонометрии, на другой сумка, а достать пришлось толстенный фолиант на испанском языке.

Она ткнула меня в бок, и я притворно вскрикнула, протерев задетое место. На секунду в её взгляде я прочитала испуг, а потом он сменился весельем. Надеюсь, она не догадалась, что мне и впрямь было больно. До звонка оставалось уйма времени, и мы решили прогуляться по школьному двору. Благо людей было не так много, и мы смогли расположиться на лестничном пролёте. Солнце во всю играло своими лучами. Деревья, покрытые зеленоватым мхом, будто разом ожили; птицы пристроились на ветках, сквозь которые проникал солнечный луч, и запевали причудливые песни. Ветерок, дующий с юга, приносил блаженное тепло, а не духоту, наоборот, я смогла вздохнуть полные лёгкие чистого и, приятно веющего прохладой, воздуха.

Я подняла лицо к небу и закрыла глаза, облокотившись на руки. Меня пробрали мурашки, а лицо становилось горячим с каждой проведённой минутой на улице. Голубой небосвод застилал всё в округе, ни облачка не появилось до сих пор, чему я была несказанно рада. Может, все не так уж и плохо складывается?

– Что-то задавали? – неожиданно спросила Оливия, прерывая мой утренний солярий и внутреннюю медитацию.

– На твоё счастье, нет, – ответила я, выпрямляясь и устремив взгляд на свою соседку.

Она немного расслабилась, но всё равно подрагивала от осознания, что через пару минут нам придётся идти на урок испанского.

– Я не помешаю, если присоединюсь к вам? – задал вопрос парень, подошедший к нам.

Я не видела его, так как снова закрыла глаза и наслаждалась греющим сиянием.

– Отлично прокатился вчера на мотоцикле, – вдруг произнес он, и я как ужаленная подскочила на месте.

– Алекс! – радостно воскликнула я, бросаясь к нему на шею. – Я рада тебя видеть.

Он выглядел выспавшимся и готовым к трудовым будням. Одетый в свободно сидящее поло красного цвета и чёрные брюки, да с улыбкой на лице, он выглядел очень счастливым. Руки покоились в карманах, а волосы хаотично лежали на его голове, похоже, он и не стремился их приглаживать.

Оливия удивлённо наблюдала за нами. Раскрыв рот, она пялилась на Алекса. Её щёки покраснели, а пальцы безжалостно сжали ткань платья.

– Алекс знакомься, это Оливия – наша добрая, но стеснительная одноклассница, – произнесла я, подтаскивая ошарашенную Оливию к своему другу.

– Рада познакомиться, – заикаясь сказала она, протягивая руку. А мне оставалось находиться в недоумении, почему она так резко переменилась в лице и начала переминаться с