И даже раз было такое, что я не помнила, что делала прошлой ночью, а Кэт всё угорала, когда мы обнаружили целый альбом из фотографий и видео, о которых не помнили. Хорошо на пьяную голову в инстаграме не засветились. Повезло, интернет вовремя закончился.

Опомнилась я, когда поняла, что кто-то держит меня за волосы, нежно поглаживая по спине. Кажется, это помогло моему телу перестать нервничать и, соответственно, прекратить извержение. Я подняла самый постыдный взгляд на свете на своего помощника. Господи, как же стыдно. Я думала, это чувство посетит меня только утром, и то если я в обморок упаду или ещё что-то. Но что бы прям сразу? Да ещё и так?! Какой кошмар. Худшее, что со мной происходило за последнюю неделю.

– Сходи в душ, я принесу тебе что-нибудь переодеться, – с улыбкой сказал блондин и вышел.

Меня долго уговаривать не пришлось. Не дожидаясь парня, я стянула с себя новый купальник – уж обновила, так обновила – и залезла под горячие струи воды. Послышался щелчок, я увидела светло-голубую рубашку и закрытую дверь. И поняла, что дверь в душевой кабинке прозрачная и ещё не успела запотеть. Твою мать! Что ж я так косячу-то сегодня. Не дай бог пророчество подруги про «переспать» сегодня сбудется. Я её убью. А потом Эдриана. И сама застрелюсь. Надо ехать домой, иначе будет беда.

Эдриан Салливан

Из душа она вышла в моей рубашке, еле прикрывающей упругие ягодицы. Адель выглядела уставшей, но такой мягкой, от неё пахло… мятой? Ну да, мой гель для душа. Надо бы прикупить ещё шоколадный. Для неё. На всякий случай. А ещё надо почаще устраивать такие вечера, как сегодня. Почему мы с ребятами раньше так не делали? Так ведь гораздо веселее, когда все свои, когда хорошо душе, а не только телу. Видимо, не было подходящей компании.

Мда, видимо, расту, раз уже алко-вечеринки с голыми девочками не прельщают так, как вечер с несколькими дорогими друзьями.

Адель растеряно посмотрела по сторонам, пока не увидела меня на диване, ждущим её. Ей лицо тут же покраснело. Вряд ли от температуры, скорее ей мучает стыд. Но ведь, ничего такого не произошло. Я видел и похуже. Я переживал похуже. Надо её успокоить как-то.

– Пойдём, я сделаю нам чаю, – я взял её за руку и повёл в кухню. Та-ак, теперь ещё надо разобраться, где он лежит.

– Эдриан? – тихо подала она голос. Я обернулся, вопросительно глядя на неё. Да, длинные кудрявые волосы, чернее ночи, яркие зелёные глаза, моя рубашка на голое нежное тело, просвечивающиеся соски. Мечта, не иначе. Моя мечта. – А есть горячий шоколад?

– Да, конечно, сейчас.

Я начал открывать и закрывать все шкафчики подряд, судорожно ища этот самый шоколад. Или хоть что-то, но готовил я последний раз ещё в глубоком детстве, с мамой. А сейчас нам всегда готовила прислуга. Чёрт! Да где же этот долбанный шоколад?!

– Эдриан? Эм-м, давай… может лучше… можно я?

Я обиженно кивнул, потому что понял, что не знаю собственной кухни. Боже, вот это стыдно. Вот это, а не то, из-за чего она отводит глаза.

Она заглянула в один из шкафчиков, что я уже открывал. Достала оттуда какую-то странную жёлтую упаковку и о чудо, это оказалось шоколадом. Сухой порошок смешался с молоком на плите и превратился в шоколад. Горячий ароматный шоколад. Этот запах… Это был не шампунь, видимо, а напиток. Вот идиот.

Так, пора прекращать это неловкое молчание и расставить наконец все точки и прочие знаки препинания. А лучше союзы. Да, союзы лучше препинаний. Кому вообще нужны эти точки и паузы?

Адель как-то странно на меня смотрела. Когда я глядел в ответ, старалась отвести глаза, но когда не смотрел – я ловил на себе её любопытный взгляд. Я что ей нравлюсь, что ли? Хотя, она меня сама сегодня поцеловала. Или это тоже был случайный порыв, и потом она снова будет избегать меня. Чёрт, да она же пьяна. Выдули с Кэт бутылку шампанского на двоих и вином сверху… Какой дурак, а я ещё сижу и надумываю.

Тело моментально расслабилось, понимая, что завтра она этого всего возможно не вспомнит и можно будет сделать вид, что ничего не было, и мы отлично провели время. А если не забудет? Как себя вести? Знать бы, что в её голове.

Адель Флеминг

Мы допили горячий шоколад в абсолютном молчании. Мне было жутко неловко первое время после душа, но когда Эдриан заметно покраснел после неудачных поисков на кухне, мне полегчало. Немного смешно стало, но однозначно полегчало. Какое-то интересное общение у нас получается. Я чувствую, что мы сближаемся, при этом ни произнося ни слова. Если, конечно, я себе всё это не выдумала. Я совершенно не чувствовала себя пьяной, а вот тело не давало расслабиться.

Я была абсолютно голая под рубашкой, от меня пахло свежестью, а чужая одежда, из тончайшей ткани, обжигала, когда должна была наоборот пропускать ночную прохладу. Большая стеклянная дверь, выходящая на террасу и задний двор, оставалась открытой. Оттуда доносились остатки запаха жаренного мяса и вина. И фруктов. Я вспомнила что там ещё лежат сладости, мне вдруг резко захотелось киндер. Да, я та ещё сластёна.

Не нарушая тишины, я встала и тихонько прошла на террасу к столу с корзинками. Увидела шоколадные палочки, и с предвкушением развернула одну, пока жевала, услышала шаги. Эдриан вышел следом за мной. Предложить ему сладкое?

Я повернулась, держа в руках ещё закрытую палочку киндер, протягивая её парню. Он посмотрел на сладкое, медленно перевёл взгляд на меня. Его глаза спустились на мою шею и ниже. Рубашка была застёгнута, но не до самого верха, соблазняя расстегнуть больше. Я немного удивилась, но не шевельнулась. Сама не знаю почему, стояла как вкопанная, ожидая, что же будет дальше. Что сделает Эдриан?

Он положил горячие ладони мне на бёдра, подталкивая к столу. К этому моменту шоколад в моём рту уже закончился, и я облизала сладкие губы, не сводя взгляда с карих глаз Салливана. Он был похож на хищника, который крадётся к своей жертве, но при этом во взгляде не читалась опасность, скорее вопрос. Разрешение? Он не позволял своим рукам гулять по моему телу, крепко сжимая только бёдра. Я уже упёрлась в стол попой и дальше отходить было некуда. Он чуть приподнял меня и усадил на стол.

О нет, нет, нет. Под рубашкой нагота. Ничегошеньки. Неужели Кэт была права? У-у, ведьма космическая!

Эдриан