Давно такого умиротворения не царило в ее душе. Таня ощущала себя самой любимой женщиной во Вселенной на протяжении двух последующих ночей и дней. Ориан окружил ее такой заботой и любовью, что в ее бедной голове не осталось места тоске и отчаянию, которые преследовали ее на протяжении последних нескольких месяцев. Ей нравилась властная тяжесть ладоней Ориана на своем животе, необычайная нежность и внимательность. Страстные поцелуи мужчины заставляли ее таять, его руки творили с ней волшебство, пробуждая желание отдавать себя без остатка и брать все, что он предлагал. Его невероятная чуткость тронула Таню до глубины души, словно он опасался навредить ей. Но зато, стоило ему почувствовать ее взаимность, как страсть Ориана выливалась на нее бурным необузданным потоком. И каждый раз, глядя в глаза варда, всё существо ее наполнялось невыразимой нежностью и восторгом.

Сквозь сон Таня почувствовала теплый поцелуй Ориана на своей щеке и, улыбнувшись, потянулась к нему.

- Мне нужно срочно быть на мостике - впереди очередной метеоритный пояс и нам его не обойти. Нас может потрясти. Ничего не бойся и спи, любимая, - он напоследок сжал ее в своих двойных объятиях: рук и хвоста. И через секунду добавил хриплым от волнения голосом: - С тобой все хорошо?

Таня промычала нечто, выражающее, что она в полном порядке, и снова погрузилась в сладкую негу. Окончательно проснувшись только через пару часов, она нахмурилась и прислушалась к себе. Ломота в спине, беспокоившая ее пару дней назад, напомнила о приближающемся ежемесячном женском цикле, а знакомые ноющие тянущие боли внизу живота сегодня возвестили о том, что надо бы доставать гигиенические принадлежности и топать в ванную. Но вылезать из кокона какого-то особенного аромата Ориана, окутавшего ее, жутко не хотелось. Из-за этого невероятного варда она совсем потеряла ощущение времени и пространства. Не найдя в себе сил встать, Таня свернулась клубочком и подтянула колени к груди. Нахмурилась, терпя очередной спазм внизу живота. А потом девушка призадумалась над тем, как же сказать любвеобильному варду о том, что в ближайшие три ночи она не допустит его до себя и чем объяснить причину отказов. А потом решила, что лучшего объяснения, чем сказать все как есть, не придумаешь.

Какая-то тревога не давала Ориану покоя, и дело было не в трудном отрезке полета. Судно попало в адский метеоритный дождь. Пытаясь лавировать в этом сплошном потоке с минимальным риском, Ориан напряженно вел корабль вперед. Когда пара-другая глыб ударялась о корпус судна, царапая обшивку и вызывая жуткий скрежет, Ориан делал очередной маневр и ситуация снова стабилизировалась. Едва они миновали пояс астероидов, экипаж вздохнул свободно и принялся исправлять некритичные поломки.

Но Ориан не мог дальше спокойно работать на капитанском мостике, сосредоточиться не получалось. Что-то гнало его к Татьяне. Необъяснимое смутное беспокойство терзало его сердце. Еще утром он почувствовал какое-то изменение в ее теле, которое будто готовилось к чему-то, что было незнакомо варду и тем страшило его. Таня - его чудесная земляночка

- вызывала в нем трепет и рождала бурную страсть одновременно, изливая на нее которую он все время боялся навредить своей Избранной. Ему постоянно казалось, что он может сломать ее, настолько хрупкой и нежной она была. Каждая их ночь была яркой, полной взаимных ласк и любви. Этим же утром от хвоста ему пришли вспышки глухой отдаленной боли. Что-то не так.

Не сумев удержаться, Ориан поспешил в их с Татьяной каюту. Ворвавшись в помещение, он не обнаружил там девушки, и сердце его тревожно сжалось. Всего на секунду он услышал журчание воды в душе, которое затем прекратилось. Открыв дверь, Ориан оторопело застыл, чувствуя, как ноги его вросли в пол и каждую мышцу парализовало страхом. Проклиная себя за беспечность и самонадеянность, не в силах простить свой напор, он не хотел верить своим глазам. Татьяна, обернутая в полотенце, поставив одну ногу на бортик душевой кабины, вытирала влажной салфеткой кровь с внутренней поверхности своего бедра. Иного быть не могло - он причинял ей вред. Ориана проморозило до самых костей.

Однако девушка испуганно вскинула глаза, ойкнула и спряталась за кабину.

- Уйди! - взвизгнула она. - Что ты тут делаешь?

- Почему ты не сказала мне, что я причиняю тебе вред? - Ориан грозно нахмурился.

- В смысле? - из-за угла появилась голова Тани с изумленным выражением на лице.

- У тебя кровь, - сквозь зубы выдавил он, сглотнув противный ком.

- Ты здесь ни при чем, - отозвалась она уверенно. - Дай мне пару минут, и я все тебе объясню. Ладно?

Ориан нехотя покинул ванную комнату и вышел в спальню. Он нетерпеливо расхаживал от одного угла к другому, не веря до конца словам девушки. Нервозность его проявлялась в резких щелчках кончика хвоста о пол.

Когда Таня выполнила все гигиенические процедуры и вышла к Ориану, она с удивлением обнаружила неподдельное страдание на его лице. Неужели он волновался за нее?

- Итак? - спросил он глухим голосом.

- Дело в том, что..., - она слегка замялась, а потом сходу объяснила варду еще про одну особенность организма человеческой женщины, стараясь изъясняться максимально доступным языком.

Когда тугие кольца его хвоста обвили талию девушки и опустились на одну ногу, Ориан задумчиво прищурился, переваривая информацию. Таня говорила правду - он ей нисколько не навредил. Зато багаж его знаний пополнился полезными сведениями о том, что земные женщины могут в некотором роде контролировать процесс зачатия детей благодаря этому непривычному ежемесячному циклу. И что самое важное и странное - женщины на ранних стадиях знают о наступлении беременности. Конечно, его совсем не обрадовал запрет близости в эти дни, но он уловил нотку лукавства в голосе Татьяны, сказавшей, будто воздержание полезно для отношений. А потом Ориан вздрогнул от прикосновения ладоней Татьяны к его хвосту, но тут же понял, что она прижимала их к своему животу.

- Знаешь, Ориан, мне бы какое-нибудь обезболивающее средство принять, - робко попросила она.

Вард спрятал хвост лишь только для того, чтобы достать из шкафа теплый мягкий плед, укутать в него свое сокровище, поднять на руки и уложить на кровать. Ориан удобно устроился на постели, прижал к себе девушку и вновь обнял ее своей длинной конечностью.

Все действия, сделанные Орианом, растрогали Таню до глубины души. Его бережное, почти трепетное, к ней отношение о многом сказали ей. А объятия из хвоста принесли невероятное облегчение. Словно вард знал, в чем она нуждалась в данный момент больше всего. Отступившая боль помогла девушке расслабиться, и она даже не заметила, как провалилась в сон.

Пока Таня спала на его груди, обдавая теплым дыханием кожу, Ориан внутренне возрождался, ликуя от восторга, наполнившего все его существо. Она стала смыслом его жизни, и он уже не мыслил себя без нее. Судьба, покаравшая его за своеволие, теперь преподнесла ему подарок - своенравную и непоседливую землянку. Ориан удовлетворенно хмыкнул. У девчонки отлично получается играть на его нервах, зато не скучно и забавно. Импульсы, пришедшие ему от хвоста, отозвались ноющим спазмом внизу живота. Девушка беспокойно шевельнулась, закинула ногу на ноги Ориана и прижалась еще теснее. Вард со свистом выпустил из легких воздух и страдальчески застонал. Приглушив рык, он выгнал из своей головы мысли о том, чтобы вновь опрокинуть ее на спину и осыпать ласками ее чудесное тело. Он прекрасно запомнил ее слова о том, что близость в этот период не рекомендована в течение трех суток, и его хвост это подтвердил. Все-таки странно устроен организм земных женщин. Очередное болезненное ощущение скрутило живот Тани, и Ориан поцеловал волосы девушки, понимая, что готов ради нее вытерпеть любую боль, отправиться за ней в самые далекие галактики, принять вызов и сразиться с тысячью противников.