– Ты, – не отводя от меня пылающий гневом взгляд, прохрипел Цезарь, – снова ослушалась меня, – его пальцы быстро расстегивали пуговицы на белоснежной рубашке, – сбежала – раз. Не отвечала на звонки – два.

Его рубашка была уже полностью расстегнута и высвобождена из брюк. Покончив с этим и не оставляя мне надежды на то, что вот это раздевание может быть исключительно из-за жары, а не с целью чего-либо неприличного, мой бывший босс развернулся к своей нашкодившей подчиненной и с силой схватил меня за талию, сразу за этим резко притянул к себе! Меня же словно парализовало – что такое Марк со своими глупостями? Цезарь, человек не раз побывавший в горячих точках, не раз проводивший особо секретные допросы, не раз выводивший матерых преступников на чистую воду. О, да. Я прочитала все его труды! И этот волшебник сложнейших переговоров сейчас даже не пытался как-то меня уговорить, или что-то доказать.

Просто делал.

– Выбрала это короткое платье и отправилась сюда, – его рука нагло нырнула под мою юбку и моментально легла на ягодицу. – Три. Нарушила соглашение – оторвала меня от дел. И ты прекрасно знаешь о каждом моем звонке тебе, – Цезарь больше не ждал, он резко сорвал с меня трусики, просто разорвав тонкую материю на мне, и требовательным движением раздвинул мне ноги! В следующий момент, его натренированное до состояния окаменелости тело накрыло меня и просто взяло свое, уже в третий раз лишив воли, достоинства и последних капель разума! Я извивалась в его руках, постоянно проваливаясь в сладкое упоение его могуществом надо мной, раз за разом цепляясь за его широкую шею, словно утопающий за край берега. Я безуспешно пыталась противостоять Цезарю и его влиянию над собой, но все было тщетно. Уже в третий раз, этот мужчина без боя получил то, что хотел!

В последний момент закрыла глаза от нахлынувшего водопада всех оттенков страсти, буквально превратившись в противно розовый сгусток чувств. Снова растворилась в нем, наслаждаясь от первого и до последнего мгновения его хрипами, его удовольствием, его чувством победы над собой…

Когда же все закончилось, очнулась от ужасной мысли, что уже в третий раз сделала это с ним, полностью забыв о предохранении! Боже, что он делает со мной?!

От осознания того, какая же я дура, отпрянула от него и быстро постаралась подтянуть платье обратно на грудь, которое во время моего очередного грехопадения, так неудачно сползло на талию.

И… я опять просчиталась! Его указательный палец лег на материю платья ровно в ложбинке на груди, не позволяя его хозяйке окончательно прикрыть свой стыд.

– Не рассчитывай убежать, – возбужденная ухмылка Цезаря проскользнула по моей душе, – тебя отпущу только я. И, – завораживающая хриплая нота вновь окрасила его голос, – в любом случае, мы едем на работу. На твою настоящую работу.

Дернулась все же подтянуть платье наверх, однако, его рука опередила меня, захватив мою грудь в жесткий и очень требовательный плен.

– У меня уже есть работа, – мой рот абсолютно высох, поэтому ответила хрипом на хрип.

– В том-то и дело, – согласно кивнул лектор-подполковник, – и ты прогуляла день. Так что, едем. Нас ждут!

Нас и вправду ждали. Полный офис людей из правительства и военных. Жанну, которую я так и не успела радушно поприветствовать на вечеринке у Степанова, заменял на администраторском посту тот самый боец, которого я уже видела перед входом в здание Бестужева. Как только двери лифта распахнулись на десятом этаже, Цезарь пропустил меня вперед, а сам вышел следом. Я чувствовала себя в этой сверх официальной обстановке почти, как голая. Короткое платье не к месту, «слегка» растрепанный вид. Это уже становится моей персональной традицией, выглядеть в стиле «я упала с сеновала, тормозила головой», начало которой было положено в тот злополучный день, когда я впервые столкнулась с Бестужевым.

К нам на встречу вышел незнакомый мужчина в форме, на плечах его красовались погоны. Не разбираюсь в чинах, но, судя по тому, как выпрямился все тот же военный, а ныне администратор, этот человек был как минимум генералом. Крупный, с характерной военной выправкой и орлиным взглядом, он направился прямо к лектору:

– Ну, Цезарь! Сколько можно тебя ждать?! Мне твой коньяк уже поперек горла. Ты, я надеюсь, уладил уже все свои «срочные дела»? – на последней фразе мужчина сделал особый акцент, бросив при этом на меня оценивающий, сугубо мужской взгляд.

И я в очередной раз прокляла, что не нашла в себе сил отказать бывшему боссу!

– Игорь Михайлович, – Цезарь железной хваткой держал мой локоть. – Я должен был привезти Раду Станиславовну – она единственная, кого вы за сегодня еще не успели допросить.

Голос лектора вдруг стал настолько ледяным, как будто он меня сейчас на расстрел поведет. Я похолодела. Что происходит? Все эти люди в форме. Допросить? Меня? А п-почему?

Бестужев уверенно повел свою бывшую подчиненную вглубь офиса, где, похоже, мне и предстоял тот самый допрос! Но…

– О, Цезарь, привет! – в холле мы неожиданно натолкнулись на Никиту, тот даже не скрывал своего удивления при виде меня. – О, наш исчезнувший офис менеджер! Красотка, а не из-за тебя ли все это?

– Выведете его, – приказал голос Игоря Михайловича, который судя по всему, строго следовал за нами. И направлялись мы все, как я уже успела догадаться, в тот самый кабинет Бестужева.

Судорожно пыталась сообразить, что же все-таки меня ждет и как реагировать. В связи с чем, будет допрос и как отвечать?! Боже мой, никогда не имела дел и любых соприкосновений со спецслужбами. И когда Бестужев, несколько дней назад предложил пошпионить за его персоналом, как-то даже не соотнесла в своей голове все это с реальной опасностью.

Внутри ничего не изменилось, разве только повод, по которому я была здесь. От избытка липкого страха в своем организме очень хотела лишиться последних чувств за этот вечер, однако, как только следовавший за нами Игорь Михайлович закрыл за собой дверь, мгновенно начался разговор.

– Рада, хочу тебя познакомить с генералом ГРУ Игорем Михайловичем Павловским. Товарищ генерал, представляю вам свою помощницу в этом деле Раду Станиславовну Грозную.

– Грозную? – усмехнулся Игорь Михайлович, заставив при этом съехаться в кучку многочисленные морщины на своем лице. – Что-то не похоже, – попытался пошутить он, но, встретившись взглядом с Цезарем, сразу перешел на серьезный лад. – Очень рад, – слегка поклонился мне и, подцепив мою руку, поднес ее к своим губам.

– При ней вы можете откровенно говорить по нашему делу. Я рассчитываю, на помощь госпожи Грозной, – Бестужев проводил меня к тому самому креслу, в котором сидела в тот последний раз. Слава богу, кнута на столике рядом не обнаружилось – он снова занял свое место на стене. Место же шахмат заняла бутылка с чем-то горячительным и наполненный этой самой жидкостью стакан.

– Что ж, если ты уверен, – протянул с сомнением Павловский.