И то, что она меня пристально изучает — в общем, тоже.

— Откажитесь от брака с Торном, — произносит, наконец, она.

Да, вот это я понимаю, прямота. Чего тянуть-то.

— Вы это сейчас серьезно? — уточняю я.

По-хорошему, мне надо бы сказать ей, что никакого брака не будет, а потом пойти пить кофе и переодеваться, но… но как и в первую нашу встречу что-то вынуждает сложить руки на груди и вернуть ей холодный, промораживающий до сердца взгляд.

У нее удивительная внешность, необычная для Ферверна: черные волосы и светлые глаза. Белый мех на ее плечах, а так же светлая юбка и светлые сапоги подчеркивают контраст со слишком смуглой для северянки кожей.

— Абсолютно, — произносит она.

А я, наконец, вспоминаю, где ее видела. Эллегрин Рэгстерн, дочь правящего Бельвенхарта. Ее лицо постоянно мелькало на обложках модных журналов, с нее копировали и стиль, и образ жизни. Я должна была вспомнить раньше! Нет, я просто обязана была вспомнить раньше, и если бы я увлекалась модой хотя бы наполовину так, как ей увлекается Ингрид, точно вспомнила бы. Фактически, ферна Рэгстерн задает моду Ферверна.

Нет, она не модель, но она снимается для обложек журналов.

И миллионы девушек потом бегают по моллам или сидят в сети, чтобы найти что-то похожее, а с аукциона (благотворительного, разумеется), ее наряды, которые она надевала один-единственный раз, потому что второй раз появляться в том же платье — это ужасно! (с) уходят за такие суммы, которые содержат очень много нулей после единичек. Или не единичек.

— Я опаздываю. — Я направляюсь к двери, но она перехватывает меня за локоть.

— Торн делает все, чтобы поддержать свою реформу, — говорит она. Почему-то за это «Торн» мне хочется наступить ей на ногу, но я ограничиваюсь тем, что сбрасываю ее ладонь. — Он всегда был таким. С детства. Долг для него был превыше всего, интересы семьи он ставил на первое место. Сейчас у него на первом — политика и интересы страны. Но это не сделает его счастливым.

— А вы, разумеется, сделаете?

Вот не хотела я этого говорить… Ну ладно, хотела.

И еще больше хочу послать ее… во флайс, который, между прочим, припаркован в неположенном месте, и за это полагается штраф. Но для Эллегрин Рэгстерн, штрафы, наверное, не имеют значения.

— Ты не представляешь, о чем говоришь, девочка. — Она продолжает смотреть на меня сверху вниз. Видимо, это из-за роста: она высокая, на полголовы точно меня выше. — Что ты знаешь о пламени драконов? О слиянии огней? О том, каково это — чувствовать чье-то пламя, как свое собственное? Ровным счетом ничего, и никогда не узнаешь. Будешь сидеть рядом с ним и со всем соглашаться, а узор харргалахт станет твоей защитой от того, о чем ты понятия не имеешь. У него с тобой никогда не будет того, что было со мной. Может, ты и станешь его женой, но его женщиной навсегда останусь я.

— Вы закончили? — холодно поинтересовалась я, но ответить ей не позволила. — Если да, в таком случае советую вам больше никогда ко мне с подобными предложениями не приближаться. Когда я стану женой, у моего мужа не останется других женщин. Мы друг друга поняли?

Эллегрин открыла рот. Потом закрыла.

— Вот и чудесно.

— Да как ты смеешь?! — прошипела она. — Ты, куколка, которая нужна ему исключительно для политики…

— Оскорбления, — сказала я, загибая палец. — Следующий момент — преследование. Откуда вы узнали, когда я буду здесь?

Не дожидаясь ответа, оставила эту снежную драконоособь в ее благоприятной среде обитания и прошла в служебный холл.

— Доброе утро, Рик.

— Ферна Хэдфенгер!

— Лаура, — поправила автоматически. — Как ночная смена?

— Спать хочется.

Я улыбнулась, хотя внутри все клокотало. Вот с чего бы, спрашивается, а?

«Я навсегда останусь его женщиной»!

Свежемороженая драконятина! Пнуть бы ее под коленку. А еще лучше — под задницу! С ледяной горки. И посмотреть, как низко летают драконы. К потеплению.

Я пожелала Рику хорошего дня и прошла в раздевалку, сбросила сумку и принялась переодеваться. Еще и время на кофе на нее потратила, чтоб ей икалось снежинками!

Так, Лаура, спокойно.

Она вообще не имеет к тебе никакого отношения. И это ее «У него с тобой никогда не будет того, что Было со мной» — особенно. Потому что у меня с ним вообще ничего не будет.

Я как раз надевала тренировочный костюм, когда в зеркале отразился узор харргалахт, аккурат над левой грудью. Вспомнилось, как пальцы Ландерстерга касались моей кожи, и как от этих прикосновений под ней словно вспыхивали искры. Дверцей шкафчика я громыхнула так, что там что-то упало, потом расправила плечи, глубоко вздохнула и посмотрела на свое отражение.

Все, хватит думать о том, о чем думать не надо. У меня сейчас тренировка и подготовка к кастингу в «Эрвилль де Олис». А остальное пусть катится с горки. Сверкая тощим задом!

С этой мыслью я подхватила футляр с коньками и направилась на каток.

— Это были несколько самых долгих дней в моей жизни, — призналась Рин, глядя на меня.

Я позвонила ей сразу после тренировки и предложила встретиться в молле, где хотела посмотреть куртку. Она согласилась, и в итоге мы сидели на фудкорте, пили кофе и жевали сэндвичи из Гритлэйн. Точнее, я жевала сандвич (совершенно неспортивное питание), а Рин — бургер. Запивали мы это сезонным пуншем из ягод пилона, таким горячим, что я сходу обожгла язык и теперь ждала, пока это все остынет.

— Спать хочется, — призналась я.

После того, как мы встретились и откровенно поговорили, меня окончательно отпустило, и я захотела спать. Ну, не считая того, разумеется, что мне еще надо было искать куртку и смотреть костюм.

— Ты слышала, что я сказала?

— Слышала, — вздохнула я. — Рин, давай это просто замнем, а? Мне самой дико неловко от того, что так получилось. Я никак не доеду до Бена, чтобы извиниться…

— Да, Бен здорово расстроился. — Она подперла руками подбородок. — Уехал, едва попрощавшись с Сэфлом. А мы с Сзфлом поцапались так, как никогда в жизни. Поэтому я на тебе и сорвалась в то утро. Прости.

— А сейчас?

— Сейчас все в порядке. — Рин махнула рукой. — Помирились. Он тоже здорово психанул тогда — он же военнообязанный, и для него это был… ну скажем, такой необычный сюрприз. В общем, он стал на тебя наезжать, а я тебя защищала… В итоге у нас случилось то, что случилось.

— Ты меня защищала?!

— А ты как думала, подруга? — Она сложила руки на груди. — Я, конечно, тоже была малость в шоке, но… Почему ты вообще ничего не сказала?!

— Потому что я не собиралась за него замуж.